Все молчат, не слышно не единого движения. Все не могут оторвать взгляд от великолепной пары — двух очень красивых людей, кружащихся вокруг друг друга на танцевальной площадке. Их движения настолько тягучие, легкие, и несомненно идеально соответствуют каждому, что напоминают, что-то величественное.
Он поднимает ее в воздух, и время останавливается. Под мерцанием света, она словно замирает в воздухе и потом возвращается на пол, они скользят, двигаясь так, как будто являются одним телом на двоих, двое влюбленных делают настолько грациозные, волшебные движения, что это завораживает. Блейк вертит Лану, и пока она вращается, он ловит и целует ее. Я смотрю, в упор на них. Невозможно описать всю красоту танца, который они сотворили. Музыка замолкает, и толпа словно ожила и выдохнула, и взрывается аплодисментами.
Я отрываю от них взгляд и ищу в толпе Джека, как только я нахожу его, сердце замирает в меня в груди. Айриш стоит словно пригвожденный у танцпола, его лицо напоминает маску жуткой тоски. Его глаза смотрят на целующуюся парочку. Он по-прежнему безумно и глубоко по уши влюблен в Лану. Такая несправедливость поражает меня, как удар в живот, потому что я тоже испытываю боль в сердце.
Три прожектора скользят на сцену и — О, Боже мой! — живая Рианна, стоит в ярком свете, звезда, в узком расшитом блестками костюме, аплодирует и улыбается. Толпа взрывается аплодисментами, задыхается и сходит с ума от удовольствия и восхищения.
— Да, это я, — говорит она и смеется.
Она показывает рукой в сторону Ланы и Блейк.
— Я зашла поздравить молодоженов. Давайте все поприветствуем мистера и миссис Блейк Лоу Баррингтон.
Все начинают хлопать, как заведенные и слышатся возгласы. Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на Лану, она зажимает рот рукой, но не от ужаса, от восторга. Чувствуется, что она не знала о таком сюрпризе. Блейк обнимает ее за талию и смотрит на нее снисходительно. И именно в этот момент, Лана уже становится не униженной невестой на своей собственной свадьбе, из-за простого жеста банкира миллиардера, который подняв руку, все преобразил вокруг. Она снова представляет собой персону, которой хотела бы быть каждая женщина.
— Благодарю вас, — кричит Рианна в микрофон. — Может нам стоит продолжить эту вечеринку?
— Да, — слышится гул голосов гостей в ответ.
— Мне кажется, я не совсем расслышала.
— Да, — звучит более громкий ответ.
Она показывает толпе, что готова ее забодать, поставив руки на голову, и выставив два пальца вперед, раздается смех и гул еще больше увеличивается, шесть танцоров выходят на сцену, окружая ее и начинают танцевать, как только она поет следующую песню Don’t Stop The Music.
Я отвожу взгляд от сцены и вижу, как Билли подходит к Лане и Блейку, словно они репетировали это заранее, Блейк отпускает Лану вместе с Билли, проведя пальцами по ее руке, и нежно целуя в щеку, разрешая ей уйти из шатра. Со своего места, я вижу насколько сильна нерушимая вера и понимание этой троицы, и застарелая зависть поднимается во мне опять. Я настолько обескуражена, предполагая, что скорее всего они пойдут обратно в дом, чтобы Лана смогла переодеться. Возможно, она оденет то, красивое белое платье с аппликацией из листьев и разрезом сбоку.
Я внимательно всматриваюсь в Блейка, как только его жена уходит со своей подругой, его лицо становится каменным. Один из охранников подходит к нему, и начинает что-то говорить, он наклоняет голову и внимательно слушает, по-прежнему следя за Ланой глазами. Бедный парень все еще продолжает ему что-то говорить, когда он начинает двигаться в направлении, куда поволокли Викторию, он достает мобильник и что-то спрашивает. Весь его вид говорит о жестком контроле, пытаясь не выпустить своего непримиримо, бушующего зверя. Ему явно не стоит попадаться на пути.
Я бы хотела последовать за ним и посмотреть, что произойдет с Викторией. Влепит ли он ей звонкую пощечину? Но я настолько потрясена произошедшим, и тем, что она хотела ударить Лану. Я жажду, чтобы он ответил ей тем же.
На сцене Рианна, и ее танцоры превосходно исполняют свой номер. Я сканирую помещение, которое сейчас заполнено танцующими людьми. Пожилая леди в мягком сером костюме вытирает глаза и тянется к коробочке с берушами.
Я знаю, что должна просто оставить все, как есть. Отпустить эту ситуацию, но я не могу. Я иду к Джеку. Я хочу встретиться с ним, чтобы он усидел меня совсем другую, новую. Возможно, если он увидит меня новую, он сможет передумать и постепенно влюбиться в меня. Я продвигаюсь вдоль стены шатра, пока не останавливаюсь рядом с ним.
13.
— Привет.
Он смотрит вниз на меня, и какую-то долю секунды я вижу вспышку досады, промелькнувшую у него в глазах, сменяющуюся узнаванием, а затем неподдельным удивлением.
— Джули?
— Мммм... — я смотрю на него невинно из-под ресниц, как обычно делала Леди Диана. Я надеюсь, что произвожу впечатление ранимой и кокетливой, как и она.
— Ты выглядишь по-другому.
— По-другому, лучше или хуже?
— Наверняка, лучше.
Я чувствую, как внутри меня растекается волна гордости и удовольствия от его слов. Мое сердце начинает биться быстрее. Я преисполнена решимости заполучить этого мужчину.
— Мне надо поговорить с тобой. Пойдем, — говорю я, хватая его за руку, и веду за собой в коридор, открываю первую попавшуюся дверь справа от меня, заглядываю внутрь, пусто, и тяну его за собой.
— Что случилось?
Я поворачиваюсь, чтобы прикрыть за нами дверь, мое сердце колотиться уже где-то в горле. В комнате царит полумрак, потому что портьеры наполовину закрывают высокие окна, и в углу горят всего лишь две лампы. Я рада, что здесь не так светло, потому что мои щеки пунцовые. В полумраке среди величественной мебели, я пытаюсь судорожно вспомнить, что я планировала сказать, и черт побери, ничего не приходит в голову.
Голова полностью пустая.
Я чувствую, как страх ползет по спине, когда поворачиваюсь к нему лицом. Он смотрит на меня с любопытством. Я с трудом сглатываю. Кровь так сильно стучит у меня в ушах, что я даже слышу ее рев. Единственное, о чем я в состоянии думать, как сильно я его люблю. Я люблю этого мужчину уже так давно, люблю в нем все, поразительно молчаливые паузы, в которые он периодически впадает. Они всегда будут его частью, которая никогда не будет известна, не его матери, не Лане, не мне. Но мне нравится, что в нем будет что-то свое, до конца не известное.
Я люблю, как он вскидывает вверх челюсть, когда становится агрессивным. Мне нравится, что все уважают его, и его волосы, причесанные назад без пробора, и его измученные голубые глаза. В моих снах они пылают страстью и желанием. Я смеюсь, когда смеется он. Я люблю, люблю, люблю все в этом мужчине, и он может полюбить меня в ответ. В конце концов он должен влюбиться в меня.
