— Хорошо, — к её удивлению ответила Жоэль.
— Что?..
— Я сказала, хорошо.
Элена широко распахнула глаза.
— Но не сейчас, — добавила Жоэль, — сегодня можешь лежать, только скажи своему слуге помазать тебя так, чтобы к завтрашнему дню всё прошло.
— А завтра что?..
— Завтра князь Аргайл покидает нас. Будет прощальный приём.
— Покидает… — протянула Элена и, перекатившись на спину, уставилась в потолок. К глазам почему-то подступили слёзы, хотя когда она попыталась понять, откуда они взялись, не смогла придумать другого объяснения, кроме того, что она такая же идиотка, как и Ливи. «Думала, он тебя заберёт?»
Элена закусила губу и, пытаясь справиться с собой, не сразу заметила, что Жоэль теребит её за плечо.
— Ты слышишь меня?
— Да, — машинально ответила она и повернулась на звук.
Жоэль устало вздохнула.
— Чезаре! – крикнула она, и когда тот появился в дверях, сообщила: — Приведи нашу принцессу в порядок. И к завтрашнему вечеру приготовь ей килт.
— Килт? – Чезаре и Элена хором задали вопрос и переглянулись между собой.
— Ты всё пропустила? – спросила Жоэль. — Ладно, будешь разбираться на ходу. Ах, да, — уже направляясь к двери, бросила она через плечо, — новости ты, конечно, не смотрела?
— Нет… не смотрела.
— Конгрессмен МакФолен отозвал свой законопроект.
— Какой ещё законопроект?
— Законопроект о проституции! Да что такое с тобой, — Жоэль в конце концов махнула рукой, — в сети посмотри. Всё равно вопрос уже решён.
Ближе к вечеру Элена всё-таки собралась с силами и, заглянув в сеть, выяснила, что имела в виду Жоэль: МакФолен на протяжении нескольких месяцев упорно выносил на обсуждение проект, согласно которому любое заведение, имеющее «меблированные комнаты» на втором этаже, должно было платить двойной налог – и все его сотрудницы в том числе.
Отложив планшет, она протянула руку к тумбочке и взялась за книгу. С куда большим удовольствием Элена сейчас бы поиграла на фортепиано, стоявшем в углу – но сесть она в самом деле не могла.
Дважды за день Чезаре, смущаясь и краснея, как помидор, мазал ягодицы Элены мазью, которую та велела достать у себя в столе.
На следующее утро, осторожно помявшись с ноги на ногу и проверив, как ощущают себя больные места, Элена всё-таки встала и, натянув тренировочные штаны с футболкой, отправилась к водохранилищу.
— Рад, что у тебя всё хорошо, — встретила её улыбкой Жоэль.
Элена только угукнула и спряталась за наушниками. Она специально пошла другой дорогой – той, которой обычно бегала Констанс – но это не помогло.
За очередным поворотом дорогу ей преградила широкая грудь, а когда Элена, не поднимая глаз на нахала, попыталась свернуть, тот поймал её за плечо. Элена попыталась вырваться, но не смогла, и потому была вынуждена остановиться и высвободить одно ухо.
— Ну что? – раздражённо бросила она и поймала на себе такой же злой взгляд МакКензи, как был, должно быть, у неё самого. На всякий случай Элена запустила руку в карман и, нащупав телефон, бросила вызов на первый «горячий номер» — Жоэль.
— Как это понимать?
— Ты спрашиваешь меня?
— Да. Ты же сбежала. А вчера и вовсе не вышла сюда.
— А что, я должна была к тебе выходить?
— Могла бы хотя бы объяснить, что произошло.
— А ты мне ничего не хочешь объяснить?
— Например, что?
— Например, какого дьявола ты решил поставить меня на кон в своей идиотской игре?
— Потому что я точно знаю, что маневрирую лучше него!
— О да! И как, тебе это помогло?
— Конечно! Я, как идиот, купил тебе подарок на весь выигрыш и вернулся – а нашёл только пустой катер, и всё.
Элена поджала губы.
— Слушай, я не такая идиотка... — начала было она и замолкла.
— Не такая идиотка для чего?
Только тут Элене пришло в голову, что, в сущности, у неё нет никаких особых оснований верить словам Пьетро. Но вдали уже маячили фигуры швейцаров, следом за которыми бежала Жоэль.
— Для тебя не такая идиотка, — буркнула Элена и высвободила плечо. – И если не хочешь, чтобы тебе самому отшибли мозги, лучше сваливай отсюда и больше никогда сюда не подходи.
Лэрд проследил за её взглядом и тоже разглядел кучку людей в форме Исторического Клуба.
— Вот оно что… — протянул он и снова перевёл взгляд на Элену, — малышка, ты кто?
— А тебе-то что?
— Меня скоро будут бить из-за тебя, так что, думаю, я имею право знать.
Губы Элены надломила злая улыбка.
— Я — никто, — сказала она сухо, — можешь спросить у губернатора, если правда с ним знаком.
Она отступила на несколько шагов назад, позволяя швейцарам себя опередить, но Лэрд не стал дожидаться, когда его в самом деле начнут бить. Развернувшись, он припустил вдоль берега. Швейцары кинулись за ним, и в скором времени все они скрылись из виду. Только Жоэль осталась стоять напротив Элены.
— Отключи телефон, — сказала она.
— Чёрт… — выдохнула Элена и, достав мобильный из кармана, нажала отбой.
— Ты из-за него не выходила?
Элена кивнула.
– Извини. Я просто испугалась.
— Всё правильно. Если увидишь его ещё раз – скажи. Будешь бегать вместе со мной.
Элена кивнула ещё раз и побрела вдоль берега назад.
Эвана не очень обрадовала перспектива прощального вечера.
Во-первых, он попросту не хотел тратить время на общество людей, каждый из которых чего-то хотел от него. Он и раньше любил побыть в одиночестве, но прежде, ещё до того, как он стал князем, таких возможностей у него было полно. Теперь же одиночество стало особенно актуальным для него.
Во-вторых, было в этом словосочетании что-то, намекающее на похороны. Что-то, чего он очень хотел бы избежать – ну, или, по крайней мере, хотел бы, чтобы это «что-то» прошло без него.
Однако отказывать губернатору этикет не позволял, да и Кестер старательно плясал вокруг него, помогая подобрать костюм, как будто для него всё это было делом исключительной важности.
— Я бы советовал вам вот этот.
Эван окинул взглядом клетчатый костюм из твида. Может, он бы его и одел, но настойчивость племянника раздражала.
— Мне будет в нём жарко, — упрямо заявил он и, не глядя на услужливо протянутые руки спутника, взял с вешалки простой серый фланелевый костюм, — мы слишком задержались здесь. От Линдси нет вестей?
Кестер ответил не сразу.
— Я бы советовал вам подождать ещё пару дней. Уверен, скоро он нагонит нас…
— Нет! – отрезал Эван. Для него делом принципа было не показывать своей слабости, хотя, в сущности, особой теплоты к племянникам никто от него и не ожидал. – Если ему так трудно выполнить моё распоряжение в срок, то я вполне обойдусь и без него. Завтра же утром ставь корабль на разогрев.
Кестер поджал губы и промолчал. Ясно было одно – нынешний князь редкостно упрям. А как добиваться от него своего — он пока не понимал.
Закончив одеваться, они спустились на первый этаж, и, едва приоткрыв двери центрального салона, Эван замер, не зная, что сказать.
Звуки волынок с порога оглушили его, а воздух в зале наполнял тяжёлый аромат тушёных потрохов.
Несколько секунд он стоял молча, пока не заметил, что одна из управляющих клуба – Жоэль – спешит к нему. На Жоэль было клетчатое платье почти из такой же ткани, какую предлагал ему Кестер только что.
— Вот и хорошо, что я его не надел, — пробормотал Эван и захлопнул за собой дверь раньше, чем Жоэль добежала до него и начала кудахтать что-то наподобие: «Что для вас сделать? Вам помочь?»
Эван молча опустился за столик, который обычно занимал. В зале было довольно много людей, но, к счастью, на него внимания никто не обращал.
Тут же Жоэль подала знак, и девушки, старательно дувшие в волынки, промаршировали к центру сцены, на которой в первый день присутствия Эвана на станции стоял рояль. Все они были одеты в одинаковые зелёные килты, из-под которых виднелись белые футболки. Такие же белые гетры были у них на ногах, и ни одной девушки Эван не знал.
