– Прекрасная идея, – холодно, без всяких возражений ответил Читтапон, затем встал и скрылся в ванной комнате.
Я выдохнула с облегчением.
– В общем, созвонимся в другой раз. Подумай над моим предложением.
Корбин обещал подумать. Я вдруг ухватилась за идею рассказать всё брату, он сможет вытащить меня из всего этого дерьма. Но портить жизнь Читтапона я всё равно намерена по мере возможности. Чтобы не расслаблялся. И начну я, пожалуй, с сегодняшнего дня.
Настроившись враждебно, я подошла к двери ванной, подняла руку, чтобы постучаться, но она вдруг открылась, и Читтапон оказался почти вплотную ко мне. На нем не было рубашки, только брюки. Я встала в позу.
– Ну, и где тебя носило?
– У меня есть работа, Элора. Ты должна это знать.
Аргумент прозвучал слишком убедительно, чтобы что-то предъявлять. Я отступила.
– Прекрасно! Просто обычно ты ставишь меня в известность.
– А это требуется? Мне казалось, что тебе всё равно.
В его тоне сквозила неприятная холодность, что-то изменилось в его поведении. Надо признать, что мне не понравилось то, как он со мной говорил. Он не прижал меня к себе, не поцеловал, как делал это по возвращении домой. Он слегка обескуражил меня, моё эго было раздавлено и растоптано.
– Мне… почему мне должно быть всё равно? Что с тобой?
– Со мной? Ничего. Я пытаюсь угодить тебе, вот и всё.
– Ну и черт с тобой! – со злости бросила я и вышла из комнаты, намереваясь сбить спесь, прогулявшись в саду. Там была какая-то особая атмосфера, природа вокруг помогала собраться с мыслями и успокоиться.
Спустя полтора часа я вернулась в дом. Я не знала, чем занимается мой муж. Возможно, он снова куда-то уехал, а может быть, спит или сочиняет песни. Вот теперь мне было действительно всё равно. Я села с журналом в комнате для отдыха. Интира принесла мне зелёный чай и тарелку с фруктами. Положив кусочек яблока в рот, я вдруг расплакалась. Мне было ужасно одиноко в этом огромном доме. В Орландо была мама, с которой я могла поболтать. Папа иногда тоже обитал в нашем особняке, а он у нас очень шумный. Там были братья. В данную минуту я готова была увидеть даже зануду Дэниела, переброситься с ним парой колких фраз и пойти в гараж к своим машинам. У меня там были друзья. Что же у меня было здесь?
Мне некому было излить душу, всё приходилось держать в себе. Чит назвал свой дом «золотой клеткой». Да, клетка она и есть клетка.
После обеда выяснилось, что Читтапон всё это время был дома. Он спустился, быстро чмокнул меня в губы так, словно никакого разговора утром и в помине не было. Я уставилась на него, готовая испепелить мерзавца взглядом.
– Собирайся, чаги, – с улыбкой сказал он. – Надень клубное платье.
– Мы едем в клуб?
– Нас позвали на закрытую вечеринку. Будет весело. – Он обхватил мою талию одной рукой и прижал к себе, затем на ухо шепнул: – Я хочу, чтобы моя жена была самой красивой. Затми всех женщин.
Он довольно жмурился, разглядывая мое ошарашенное лицо, а потом с какой-то нечеловеческой стремительностью впился в мои губы жадным поцелуем.
Я с ним точно свихнусь.
~~~
Куда деться от нескольких десятков любопытных глаз?
Это была моя первая мысль, когда мы приехали на вечеринку в закрытый клуб. Друзья, коллеги и просто знакомые Читтапона видели меня впервые. Все они без исключения улыбались, девушки махали белыми ручками, а парни сдержанно кивали. Я старалась быть приветливой. Читтапон вёл меня за руку вперёд сквозь толпу танцующих корейцев, а я только и делала, что показывала свои белые зубки и смотрела под ноги, боясь упасть.
Добравшись до бара, Чит спросил, что я хочу выпить. Я пожелала коктейль. Он заговорил с барменом, а я принялась разглядывать место. В свете клубных розовых и синих софитов сложно было разглядеть лица людей, да и интерьер не особо различался. Я видела столики, столики, столики, парней и девушек с бокалами, бегающие по стенам лазерные блики. В какой-то момент я прищурилась, так как из толпы выплыло знакомое лицо. Парень направлялся к нам.
Это был Вон. Он поприветствовал Чита, затем повернулся ко мне.
– Нравится здесь?
– Привыкаю! – ответила, перекрикивая музыку.
Мой муж подал мне коктейль, и в ту же секунду к нему подлетела Ким. По её поведению стало ясно, что она навеселе. Не исключено, что под кайфом.
– Эй, Элора, не возражаешь, если я уведу твоего мужа танцевать?
Я только успела пожать плечами, как она его уже увела.
– Она иногда бывает сумасшедшей, – заметил Вон, присаживаясь на соседний стул.
– Приму на заметку.
– Ким бывает несносной, но с ней очень даже весело.
Я видела их в толпе. Чит показывал невероятные вещи, его пластике можно было позавидовать. Он любил своё дело, и у меня даже какая-то гордость появилась за него.
– Давно дружите?
– Завтра будет сто лет, – пошутил парень, вызвав у меня улыбку.
– Это значит, давно?
Мой палец совершил путь по краю бокала. Вон заострил на этом движении взгляд.
– А как давно знакомывы?
–О,лучше я об этом промолчу. Наша с Читом история знакомства настолько невероятна, что ты просто не поверишь.
– Да? А он сказал, что увидел тебя издалека и влюбился.
– А сам ты веришь в любовь с первого взгляда? – Я начала кокетничать, но делала это специально, ведь я собиралась испоганить Читу настроение и пошатнуть его веру в наш счастливый брак.
– Лучше спроси, верю ли я вообще в любовь.
Я откинула голову и громко засмеялась, делая вид, что оценила остроумие Вона. В этот момент я скосила взгляд в толпу. Голова Читтапона была повёрнута в нашу сторону, челка упала на глаза, он тяжело дышал. И по-моему, злился. Стоило ему сделать шаг, как Ким загребла его в охапку и утащила снова в круг.
Прикусив губу, я посмотрела на Вона. Он улыбался одними губами.
– На самом деле суть вопроса не изменилась. Ты разочаровывался в жизни?
– Ты похожа на журналистку. – Он начал дурачиться, заглянул мне за спину, потом под стул, взял руку и повернул ладошкой вверх. – Где ты прячешь скрытую камеру?
– Камеру? – Я вновь не удержалась от смеха, но на этот раз моё веселье было искренним. Вон оказался забавным. Я смеялась не от его слов, а от кривляний. – Ты забыл, что я женщина. А женщины хитрые существа. Тебе ни за что не найти камеру.
– Ох… значит…
Вон вынужден был оборвать фразу, поскольку к нам подошёл парень. Он в упор смотрел на меня. А я на него. Но только потому, что на нем была очень яркая рубашка. Сдавалось мне, она белая, но в свете неоновых огней стала ярко-розовой. Высокий, с интересной стрижкой – длинные обесцвеченные волосы сзади, а спереди коротко пострижены, несколько прядей закрывали виски, а длинная чёлка перьями свисала на бок. Стильный, симпатичный. Фаррен бы описалась от счастья познакомиться с ним.
– Привет, – сказал он мне, в упор не замечая Вона.
– Привет.
– Американка на такой вечеринке – редкость. А если эта американка ещё и безумно красива, то – подарок. Могу я пригласить тебя за свой столик?
– Э… – Я перевела взгляд на Вона, но тот с кем-то разговаривал.
– Тхэ Ён, – назвался парень.
Интересно, в Корее есть другие имена? Тхэ Мин звали друга Чита, а теперь вот – ещё один Тхэ.
– Элора, – растерянно сказала я.
– Как насчёт познакомиться поближе?
– Она со мной, Тхэ, – пришёл на помощь Вон.
– Твоя подружка?
– Нет, – сказал Вон.
– Да! – одновременно выпалила я.
Мы посмотрели друг а друга. Я вскинула брови, как бы спрашивая – что?
– Да, – тогда сказал Вон. – Она моя подружка.
Парень не стал больше обращаться ко мне, молча отошёл. Но стоило Вону куда-то уйти, как он снова появился рядом со мной.
Я искала глазами Читтапона в толпе. Он вроде только что двигался в кругу танцующих людей, но теперь словно испарился. Не было рядом и Вона. Я почувствовала, как во всём теле рождается дрожь.
– Твой друг бросил тебя, Элора?
