Машина въезжает в распахнутые ворота и тормозит около мраморного крыльца. Тотчас же из дома выходит мужик в камуфляже.
– Разрешите обратиться, товарищ генерал, – поворачивается к нам водитель. Взрослый строгий мужчина.
– Разрешаю, – серьезно кивает Ордынцев.
И только сейчас я понимаю, какой властью облечен этот человек. Это для меня он Васечка, а для других грозный начальник.
– Вам машина понадобится? Сергей Юрьевич велел Гелек оставить.
– Отлично, – соглашается Генерал. Распахнув дверь, помогает мне выйти. Ошалело осматриваюсь по сторонам. Большой дом, сад, клумбы с цветами и детский велосипед, оставленный на дорожке.
– Чей это дом? – спрашиваю оторопело.
– Генерала Кирсанова, – спокойно заявляет Ордынцев. Задумчиво наблюдает, как наш водитель и мужик из дома, забравшись в видавшую виды Л200, выезжают со двора. Ворота медленно закрываются, отрезая нас от всего мира.
– Пойдем, – берет меня за руку Васечка.
И я смело иду рядом. Ничего не боюсь с этим мужчиной.
– О, тут и камин, – охаю я, переступая порог дома и во все глаза смотрю на яростное пламя, бьющиеся из каменного нутра камина.
– Давай сюда, – устраивает меня Генерал на кожаном мешке, стоящем неподалеку. А рядом уже накрыт маленький переносной столик. Вино, орешки, конфеты, клубника и ананас.
– А у нас арбуз в номере остался, – стукает себя по ляжке Ордынцев.
– Надо было с собой брать, – улыбаюсь натянуто. И умоляюще смотрю на Ордынцева. – Мне бы лечь, Васечка. Спать хочется.
– Сейчас пойдем, милая, – вздыхает натужно Генерал и добавляет со вздохом. – Кать, выходи за меня замуж, а?
Глава 26
Василий
– Замуж? – охает Катерина. – Как замуж? – непонимающе поднимает на меня темные глаза.
И я как глупый салабон, цепенею на секунду-другую. Катя, блин, что же ты со мной делаешь? Генерала строишь, как настоящая жена.
– Нас тянет друг к другу, – бурчу негромко. – И ты такая девушка… – запинаюсь на полуслове. – На таких женятся. Сразу, – выдыхаю спонтанно. – И если я тебе не противен… На физическом уровне.
– Не противен… Даже очень… – лепечет Катерина краснея. Растерянно улыбается и молчит. А я, будто нутром чувствую, как вертятся шестеренки у нее в мозгах. Должна согласиться. Нравлюсь я ей.
«А вдруг как откажет?» – предательски ёкает сердце.
Я еще ни одной женщине в мире не делал предложения. Хотя многие вынуждали. Но как только заходил разговор о следующей ступени в отношениях, я сливался. Уезжал в командировки. Просто обрывал всякие связи. Кому-то дарил подарки, а кого-то игнорировал, не считая нужным объясниться. Их было много. И никого не было. Только Катя одна. Чистая красивая девочка. Моя.
– Я согласна, – выдыхает она порывисто. Заливается румянцем, шалея от принятого решения.
Все, милая, обратной дороги нет. Моя. Навсегда.
Придвинувшись ближе, накрываю ее губы своими. И с ума схожу от обладания. Девочка моя, родненькая. Я же пропаду без тебя.
– Ты не пожалеешь, – целую лицо, губы, лоб. Прокладываю губами дорожку к ключице. Инстинктивно подмяв разомлевшую девчонку под себя, теряю равновесие. На автомате успеваю перевернуться и упасть спиной на белоснежный ковер с длинным ворсом. А сверху плюхается Катерина. Утыкается носом мне в грудь и заливисто смеется.
– Ой, Васечка, я не могу!
Подхватываю ее. Прижимаю к себе покрепче. Чувствую всем телом маленькую птичку и уже не могу сдерживаться.
Резко перевернув на спину, нависаю над Катей. Вдыхаю ее запаха. И неожиданно останавливаю себя. В первый раз только не на полу!
– Где-то здесь должна быть кровать, – поднимаюсь, взяв девчонку на руки. – Пойдем поищем.
И она улыбается мне и снова утыкается носом мне в грудь.
– Гюльчатай, открой личико, – смеюсь, целуя Катюшку в лоб. А сам быстрым шагом направляюсь к лестнице. И в самый последний момент замечаю полуоткрытую дверь. Толкаю ее ногой и сразу отказываюсь в спальне. Обычной простой комнате. Но нам другой и не надо.
– Ты готова? – укладываю Катерину на постель.
И сам себя останавливаю. Погоди. Не при буром. Девочка еще молодая. И тут ты, Вася, с болтом наизготовку.
– Давно, – улыбается маленькая ведьма. Пытается снять с меня майку, суматошно тянет пряжку ремня.
Ну и я не остаюсь в долгу. Одним движением стягиваю порядком надоевшую мне толстовку. А затем и тоненькую маечку на бретельках. Обалдело смотрю на идеальные полушария, колышущиеся под тонким кружевом и немного схожу с ума. Уже сошел. Катя, Катенька, что же ты со мной делаешь?
Провожу рукой по спине в поисках застежки лифона и не нахожу. Впереди бантик.
Что за дела?
Девчонка смеется, весело дразнясь, а затем просто поддевает дурацкий бантик, скрывающий крючки. Кружевные чашки расходятся в разные стороны обнажая красивую полную грудь. Подхватываю губами розовый сосок, мгновенно превратившийся в твердую горошину. Затем тянусь ко второй груди. И тоже мечу ее поцелуем.
– Какая же ты классная, – признаюсь хриплым шепотом. Стаскиваю с себя майку и джинсы вместе с боксерами. Попутно наблюдаю, как Катюшка избавляется от спортивных штанов. И остается в белом кружевном безобразии вместо нормальных трусов.
– Снимай, а то порву, – тяну с Катиных бедер тонкую, почти невесомую ткань. И раздвинув крепкие загорелые бедра, становлюсь между ними.
– Ты такая красивая, Кать, – выдыхаю восхищенно.
– Особенно, глаза, – смеется девчонка.
– Особенно, там, – киваю на ставшие влажными складки.
Завороженно провожу большим пальцем по нежной плоти и, подчиняясь дикому инстинкту, вторгаюсь внутрь.
Катерина тут же обхватывает мой торс ногами.
– Девочка моя, – шепчу, осторожно толкаясь. Тесно и так хорошо, что орать хочется от восторга. Меня накрывает с головой безмерное счастье, когда Катя начинает двигаться в такт. Нежная прелюдия переходит в бешенную скачку, уносящую меня к небесам.
– Катя, смотри на меня, – рычу, стоит только девчонке закрыть глаза.
Она послушно распахивает веки и смотрит на меня шалым взглядом. Вся такая красивая и манящая, что можно чокнуться от желания.
– Вместе кончим, – велю я хрипло.
– Слушаюсь, товарищ генерал, – смеется она счастливо.
И мне окончательно сносит крышу от дикого восторга. Эта девочка моя. Моя жена. И никто не посмеет причинить ей зла. Даже косо посмотреть в ее сторону. Любому оторву бошку. Если честно, то я и убить могу за Катю. Растереть Айрата, эту серую гниль в порошок.
– Васечка, – тихо мурлычет Катерина. Царапает ноготками мой бок, возвращая в реальность.
Лениво откидываюсь на постель, увлекая за собой девчонку. Устраиваю ее у себя на груди. И снова целую властно и требовательно. Моя. Только моя.
– Сейчас отдохнем и снова в бой, – предупреждаю осипшим голосом. Руки безотчетно скользят по Катиной спине и упругим ягодицам.
– Вам нужен отдых, Василий Петрович? – приподнимается с моей груди Катерина. Откидывает назад копну вьющихся волос и смотрит насмешливо. Ну не зараза ли?
– Я думал, тебе, – усмехаюсь хищно. – Давай, ты сверху, – легонько шлепаю по заднице.
– Боевой конь Василий, – хихикает, усаживаясь на мне девчонка. Упирается пяточками в бока. И я просто хренею от страсти.
– И его храбрая наездница, – рычу, подхватывая ее за бедра. И предупреждаю сурово. – Никуда тебя не отпущу, Катя.
– Хорошо, Васечка, – шепчет она и начинает раскачиваться, сжимая мой окрепший болт внутренними мышцами.
Лечу куда-то к звездам, забывая о реальности. Весь мир сужается только до этой женщины и толчках внутри нее.
Глава 27
Катерина
Мы валяемся на широкой кровати. Лениво гладим друг друга и пытаемся отдышаться.
– Пить хочу, – выдыхаю, прикрывая глаза.
– Сейчас принесу, Катенок, – шепчет Васечка. Чмокнув меня в нос, подрывается с постели. Матрас прогибается под мощным генеральским телом. А я, откинувшись на подушках, разглядываю мужчину, посланного мне судьбой. Без всякого стеснения он быстрым шагом выходит из спальни.
