Патрик несколько раз хмыкает.
— Нет, черт возьми. Смотри!
Отвлекаюсь от кучи хлама, разбросанного по всему столу, чтобы посмотреть, что я должна увидеть.
— Что? — спрашиваю я. Он показывает на свою голову, поэтому я встаю с кресла и приподнимаюсь на цыпочки, но ничего не вижу. — Патрик, что?
— Вон там, смотри! — Он слегка наклоняется.
— Патрик, что я должна увидеть?
— Вот же — огромная проклятая лысина! — говорит он раздраженно.
Всматриваюсь в копну густых серебристых волос в поисках лысины, но будь я проклята, если вижу хоть одну.
— Патрик, никакой лысины нет, — успокаиваю его.
— А была бы, черт побери, если бы я не принимал витамины, — ворчит он. — Красивые цветы.
— О, да. От брата, — выпаливаю быстро. Надо поговорить об этом с Джесси.
— Как мило. — Он улыбается, направляясь в свой кабинет.
Мой телефон начинает дребезжать по столу, предупреждая о входящем сообщении.
Это ТЫ прекрасна, и я знаю, что ты знаешь. Озорница! Скучаю по тебе. Дж Х
Он скучает по мне. Я таю, расплываясь по содержимому своей сумочки. Я тоже скучаю по нему, но теперь боюсь идти к доктору Монро в третий раз.
Это просто смешно.
Держа телефон в руке, решаю сделать звонок, который мне очень не хочется делать. Набираю номер Мэтта, раздается два гудка, прежде чем из трубки доносится:
— Ава?
Похоже, он рад меня слышать. Мне же до безумия хочется разбить ему морду.
— Привет, я могу забрать остатки своих вещей? — сразу перехожу к делу. Если бы мне не были нужны мои вещи, я бы вообще ему не позвонила. От одной мысли о нем у меня мурашки бегут по коже; от разговора с ним зудит все тело. Я прожила с ним четыре года. Как такое могло случиться?
— Ну конечно. — Он слишком нетерпелив, и это не радует.
— Можно заскочить после работы? Скажем, часиков в шесть?
— Конечно, жду с нетерпением, — весело отвечает он.
Мне хочется зашипеть в трубку, сказать все, что я о нем думаю, но я знаю, он, вероятно, ждет от меня такого рода реакции. Я не собираюсь играть ему на руку. То, чем я занимаюсь и с кем, — не имеет к нему никакого отношения.
Зачем ты звонил моим родителям, червяк?
— Отлично, тогда до встречи. — Зачем я это сказала? Это совсем не отлично. Может, он и ждет этого с нетерпением, но я-то уж точно нет. Как только я получу свои вещи, больше никогда его не увижу.
— Да, до встречи, — говорит он елейным голоском. Звучит почти самодовольно.
Меня передергивает и я спешно отключаюсь. Если бы я могла, то послала бы за вещами Кейт, но я знаю, в итоге все закончится слезами и, вероятно, вмешательством полиции. Я зайду и выйду через десять минут. За то короткое время, что мне понадобится на сбор вещей и отступление, я буду в силах сопротивляться желанию наброситься на него.
— Ава, хочешь кофе?
Я поднимаю глаза и вижу, как Салли теребит свой конский хвост. В ней что-то изменилось.
— Спасибо, Сэл. Хорошо провела выходные?
Почему она выглядит по-другому? Она мнется и краснеет десятью оттенками малинового, а потом я замечаю, что ее блузка с высоким воротом сменилась кофточкой с круглым вырезом. Ого! У Сэл классные сиськи! Кто бы мог подумать?
— Да. Спасибо, что спросила, Ава. — Она убегает на кухню.
Я усмехаюсь про себя. В выходные нашей скучной, унылой Сэл, возможно, перепало мужское внимание. Откладываю телефон в сторону и начинаю просматривать документы, готовясь к встрече в среду с мистером ван дер Хаусом.
Когда время близится к десяти тридцати, собираю вещи, чтобы отправится на пару объектов.
— Сэл, скажи Патрику, что я поехала проверить как дела на объектах. Вернусь около половины пятого.
— Будет сделано, — с энтузиазмом щебечет она, заполняя какие-то счета. Да, у нее определенно завелся мужчина. Неужели мужчины и впрямь так влияют на нас, женщин?
В дверях сталкиваюсь с Викторией и Томом.
— Дорогуша, как прошли выходные? — интересуется Том.
— Великолепно, — говорю, подставляя щеки его воздушным поцелуям. — Мне нужно бежать. Вернусь около половины пятого.
— Простите. — Виктория проносится мимо меня.
— Что с ней такое? — спрашиваю Тома.
Том закатывает глаза.
— Черт меня дери, если я знаю. Она позвонила в субботу и объявила, что влюблена, а сегодня утром я встречаюсь с ней, а у нее лицо как отшлепанная задница!
— Дрю? — спрашиваю я. Что случилось?
Том пожимает плечами.
— Она не хочет об этом говорить. Не очень хороший знак. Посмотрим, смогу ли я вытянуть из нее хоть какую-то информацию. Поговорим позже.
Я пробираюсь к метро и останавливаюсь у аптеки, чтобы восполнить запасы блеска для губ. Меня тянет к витаминам, вспоминаю, как читала о нехватке их в организме, когда проводила интернет-исследования об алкоголиках. Стоя и читая корешки миллионов баночек, решаю проконсультироваться у аптекаря.
После неясного разговора он рекомендует несколько препаратов, но, если я испытываю волнение, настоятельно советует обратиться за медицинской помощью. Испытываю ли я волнение? Джесси настаивает, что он не алкоголик и, конечно же, при виде спиртных напитков не слетает с катушек. И все же я покупаю витамины. Хуже от них не будет.
Двигаясь по Кенсингтон-Хай-стрит, слышу, как из сумки Билл Уизерс поет «Ain’t no Sunshine». Ох, держу пари, он считает себя умником. Отвечаю тут же. Не хочу, чтобы он впадал в панику из-за нескольких пропущенных звонков и трезвонил во время визитов к клиентам. Мне нужно поддерживать его в стабильном состоянии, и если это означает быстрый ответ на телефонный звонок, пусть будет так.
— Привет.
Он вздыхает.
— Боже, как я по тебе скучаю, — в его голосе слышится такое отчаяние. Прошло всего четыре часа с тех пор, как он уложил меня на кухонный стол.
— Почему ты послал за мной Джона?
— У тебя не было машины, — говорит он так, будто глупо даже спрашивать такое.
— Почему сам меня не подвез? — Тон обвиняющий. Я не хотела.
— А ты бы предпочла меня?
— Конечно, но в этом не было необходимости. — Я приближаюсь к месту. Нужно заканчивать разговор. — Ты где?
— В «Поместье». Все под контролем. Я здесь не нужен. А тебе нужен?
Я его не вижу, но знаю, что он дуется.
— Всегда. — Знаю, именно это он и хочет услышать.
— Сейчас? — с надеждой спрашивает он.
— Джесси, я на работе. — Стараюсь, чтобы голос не звучал устало, но у меня впереди до нелепости напряженный день, и я могла бы обойтись без того, чтобы утешать его. Интересно, взял ли он на работу костюм для бега?
— Знаю, — уныло ворчит он. — Чем занята в данный момент?
Почему именно в данный момент?
— Направляюсь к клиенту и только что прибыла на место, так что мне пора закругляться, — подсказываю я. Его дела не ждут, тогда как у меня их целый ежедневник.
— О, ладно. — Он кажется таким несчастным, что я чувствую себя виноватой за то, что отмахнулась от него.
Остановившись у входа в здание, возвожу глаза к небу.
— Сегодня я останусь у тебя, — говорю, в надежде его успокоить.
Он усмехается.
— Надеюсь, ты ведь там живешь!
Я закатываю глаза. Конечно, живу.
— Увидимся позже.
— Обязательно. В котором часу? — не унимается он.
— Часиков в шесть.
— Часиков, — повторяет он. — Люблю тебя, леди.
Я отключаюсь и поднимаюсь по ступенькам к парадной двери нового дома мистера и миссис Кент. Сегодня я слишком занята, чтобы отвлекаться на своего вызывающего мужчину и его вызывающие манеры.
***
— Красивые цветы.
Подняв глаза, вижу у моего стола Викторию. Она уже не такая оранжевая, но не менее несчастная, чем сегодня утром.
— Ты в порядке? — спрашиваю, гадая, удалось ли Тому вытянуть какую-нибудь информацию.
— Не очень.
— Не хочешь уточнить? — подсказываю я.
Она пожимает плечами.
— Не очень.
Я стараюсь не выглядеть скучающей, но это чертовски трудно. Типичный случай, когда кто-то отчаянно хочет рассказать, но жаждет драматического эффекта, чтобы его умоляли поделиться информацией. У меня был самый длинный день за все мои двадцать шесть лет жизни. И я не чувствую в себе сил клещами тащить из нее информацию. Встав, направляюсь к кухне за печеньем. Мне нужна доза сахара.
