Тот проигнорировал мальчика, кивком головы подозвав Яджи, чтобы Драко мог до него дотронуться. Драко прекратил все попытки вырваться, оценивая взглядом раны второго телохранителя.
- Почему они так подумали? - так же спокойно спросил Люциус, зарываясь носом в шерсть котенка за острым ухом.
- Я… Я сказал Гарри кое-что. Это его удивило. Он отреагировал не совсем спокойно. Вернее, он завопил и начал трясти меня за плечи. Но он не собирался причинять мне вред, - рассеянно продолжал Драко.
- Что ты сказал ему? - более твердо спросил Люциус. Его тон отвлек Драко от созерцания крови и заставил посмотреть на отца.
- Отец… Я… - Драко считал, что рассказать о своем решении нужно было в другом месте и не при свидетелях. Он хотел, чтобы Люциус отнесся к нему серьезно, чего сейчас, вероятнее всего, не произойдет.
- Выкладывай, Драко. На сегодня с меня уже достаточно, - приказал Люциус. Его глаза вспыхнули серебром. Котенок увлеченно облизывал лицо мужчины, и Драко даже со своего места мог расслышать довольное мурлыканье. Напряженные мускулы его отца, все еще державшего котенка, постепенно расслабились.
- Я решил родить следующего наследника прайда, - со внезапным спокойствием заявил Драко. Голос мальчика звучал решительно. Он
выпрямился, хотя Мансер все еще держал его. Яджи напрягся, услышав заявление блондина.
- О. Ты так решил, верно? - ответил Люциус. Драко не позволил обмануть себя этим ленивым тоном. Он знал, что отец сейчас обдумывает эту возможность. Знал, что был прав. Люциус развернулся и направился к выходу из купальни.
- Следуйте за мной, - приказал он. И все повиновались. Яджи оставлял за собой кровавые капли.
Драко впервые со времен безоблачного детства вошел в личные покои своего отца. Королю прайда требовалось место, недоступное большинству членов прайда. Эти комнаты как раз и были таким местом. Здесь он спал, сюда он шел, когда хотел побыть один. Оглядываясь по сторонам, Драко гадал, часто ли здесь бывают Мансер и Яджи. Он вспомнил, что Гарри практически переехал сюда, ночуя рядом с королем.
Люциус подошел к широкой кровати, покрытой мехами, и положил на нее котенка, устраиваясь рядом с ним. Котенок свободно вытянулся рядом, выпуская в мех острые когти цвета слоновой кости. Потом перекатился на спину и вверх тормашками посмотрел на присутствующих, подергивая мокрым носом. Люциус с улыбкой глядел на котенка, с нежностью гладя упругий живот. Зверь зевнул и распахнул огромные чистые изумрудно-зеленые глаза.
Посмотрев на мужчину, котенок недовольно заворчал. Люциус успокоил его мягкими поглаживаниями, а потом обратил свое внимание на сына, смотревшего на подрагивающий хвост вер-леопарда.
- Драко, - позвал он, привлекая к себе внимание и желая убедиться, что теперь он способен объяснить все толком.
- Я много думал над решением проблемы, связанной с наследником. Во мне твоя кровь. Я не ликантроп, но я волшебник. И если подобрать правильные зелья, то я смогу родить ребенка для прайда, - ответил Драко, сразу перейдя к делу. Он понял, что отец не в настроении ходить вокруг да около.
- И это как раз то время, когда ты это понял? - в голосе Люциуса прозвучал оттенок сарказма. Гарри разрядил обстановку, шутливо зарычав и ткнувшись головой в ласковые ладони.
- Ну, я… именно это я имел в виду, когда сказал Гарри о ребенке. Какая разница, как долго я это обдумывал? - начал защищаться Драко, отвлекаясь от отца, ласкающего его бывшего сокурсника. - В любом случае, это выход. Я точно знаю. Отличное решение. Я - единственный из нашей семьи могу иметь ребенка. Мать не может. Ты тоже. Андромеда вообще не рассматривается.
- А если твой ребенок будет иметь такой же иммунитет к ликантропии, как ты и твоя мать? - поинтересовался Люциус, обнимая своего Избранного в измененной форме. Чувствуя неуверенность сына, он подбодрил его кивком. Словно говоря, что у того есть право отстаивать свою идею.
- Я молод, отец. И никто не сказал, что я должен ограничиться одним ребенком, или даже двумя, - ответил Драко, старательно подавляя растущую неуверенность.
- Беременность не так легка для парня, как для девушки, - напомнил ему Люциус. - Вполне возможно, что у тебя будет только один шанс.
- Я знаю, но должен попробовать, - настаивал на своем Драко. - Зачатие засвидетельствуют, чтобы исключить повторение истории с Андромедой. Кэйтас будет наблюдать меня и беременность на всем протяжении. Я смогу родить ребенка для прайда, которого потом обратят. Даю слово.
- Благородная жертва с твоей стороны? - недоверчиво спросил Люциус, запуская пальцы в густой черный мех котенка за подвижными треугольными ушами. - Ты же всегда был абсолютным гетеросексуалом. Ищешь прощения за прошлое? Нашел способ искупить? Жизнь так не устроена.
Мужчина казался уставшим. Драко скрипнул зубами, сдерживая рвущиеся наружу слова, о которых потом пожалеет. Он успокаивал себя тем, что на долю отца выпало намного больше неприятностей, чем ему.
- Нет. Это не жертва. Я должен был быть частью прайда. Я думал, что буду наследником, будущим королем. Но этого не случилось. А то, что может случиться, так это - я могу продолжить родословную наших королей. Я могу дать прайду наследника, в котором он нуждается. Наследника с кровью Малфоев. А так же могу быть Матерью наследника. Видимо, именно для этого я и предназначен, - король согласно кивнул, одобрив слова сына.
- Очень хорошо, Драко. Мансер. Пошли за Кэйтасом. Нам многое надо обсудить, - на этом Люциус повернулся ко всем спиной, и зарылся лицом в шелковистый мех своего компаньона по кровати, вдыхая приятный кошачий мускус.
* Глава 26*
Кэйтас честно старался не пялиться на забавное существо, валяющееся в постели короля. У Гарри видимо случились неприятности с перекидыванием в вер-леопарда или, наоборот, в человека. Обычно этот процесс протекал быстро. Кэйтасу редко доводилось видеть ликантропа в том состоянии, в котором пребывал Гарри.
Правда, такое было возможно, если ликантроп очень сильный. Тогда частичное преобразование было нормой. Люциус, например, мог по желанию отрастить хвост или когти, Амрису это удавалось несколько с трудом. Грэйму же, крайне редко. А Кэйтас не мог. И способности молодого человека настораживали. Кэйтас вообще никогда не слышал о том, чтобы у такого молодого котенка были столь сильные способности.
Гарри растянулся поперек кровати, Люциус лежал рядом с ним. На человеческом лице Гарри было написано раздражение. Тело было тоже почти человеческим. А вот руки все еще оставались большими кошачьими лапами, собственно, так же, как хвост и острые уши. Обнаженный мальчик казался прекрасным. Сейчас без одежды Гарри чувствовал себя намного увереннее, чем раньше. Вдруг парень открыл рот и мяукнул.
