— Вставай, боец. Мы с тобой еще не закончили. — Да иди ты на х*й, бл*дь. Не закончил он.
Ладно, еще попытка. Пытаюсь достать его левой, ага, получается. Он немного отшатнулся, хорошо ему по башке прилетело. Пока он не успел опомниться, провожу прием, опрокидываю его на ринг. Хочу вырубить ударом по голове, но он уворачивается, каким-то непонятным быстрым движением делает мне подсечку, при этом успевает вскочить на ноги.
Я тоже, в общем-то умею быстро вскакивать, нас так просто не возьмешь. Я опять наступаю в атаку и нарываюсь на мощный удар в челюсть. Черт, башка уже трещит, перед глазами пелена. Замахиваюсь левой опять, он уворачивается, пытается достать правой, не получается, но тут меня ждет сюрприз, левая у него тоже рабочая оказывается. Вот ей то он меня и вырубил, урод.
Очнулся я в лазарете. Два ребра сломаны, зуба нет. Нос хоть не сломан, и то спасибо. Вся рожа расцвела фингалами, мда, отделал меня под бахрому, сука. Ну, ничего, покажешь ты еще себя в рейдах. Посмотрим на тебя.
2 года назад.
Это просто ад какой-то. Эти суки прут и прут, взяли нас в кольцо, пришли добивать. Помощь не придет, рация потеряна, сообщить в штаб-квартиру не успели. Нас осталось четверо, я, Эрик, и еще пара парней. Я в порядке, Эрик ранен в руку, но по касательной, еще два бесстрашных отстреливаются, как могут. Патроны заканчиваются, сейчас мы тут все поляжем.
— Ребята, отходите вон к той постройке, она низкая, похожа на дот, может там продержимся какое-то время. Давайте, я прикрою, — Эрик орет. Да отойдем мы, а смысл, все равно поляжем. Но отходим.
Эрик один сдерживает натиск изгоев. Вот откуда у них столько патронов и людей. Опять нападение среди бела дня. Второе уже, за последние три месяца. Что ж творится-то такое? Когда уже мы закрывали дверь, одного бесстрашного подстрелили. Пуля попала в бок, в живот, пробито что-то у него, упал сразу, стал кататься по полу. Эрик изо всех сил сдерживает изгоев, но и у него кончаются патроны. Я затаскиваю его в дот, какого хрена, если ты положишь себя тут, нам не легче будет от этого!
— Что у вас тут?
— Вот, его подстрелили…
— Так, быстро, все что можно, придвигайте к двери. Вайро, давай вместе с вон с тем парнем, быстро баррикадирующие помещение.
— А ты что делаешь?
— А я буду пулю доставать. Так, тихо боец, не визжи. Вайро, зажигалка есть?
Даю ему зажигалку. Из его руки кровь тонкой дорожкой течет на пол, руку немного потряхивает. Армейский нож быстро прокаливается на огне.
— Эрик, а ты умеешь это делать? Что, если ты зарежешь его сейчас?
— Вайро, некогда об этом думать. Если этого не сделать, он точно умрет, а если сделать, то есть шанс. Нельзя сдаваться. Давай-ка, подержи ему ноги. Слышь, ты, как там тебя? Как зовут не раненного?
— Баз.
— Баз, видишь на крыше люк? Сейчас ублюдки полезут туда, возьми что-нибудь тяжелое и вырубай мудаков, не пускай сюда. Сейчас Вайро поможет мне, и я его отпущу и сам впишусь. Так держи его Вайро. Этого как зовут?
— Алекс.
— Алекс, слушай внимательно. Я сейчас сделаю тебе очень больно. Если не сможешь терпеть, мы тебя вырубим, ясно? — кивает. Ладно. Держу его ноги.
Эрик прокаленым ножом делает разрез на животе у Алекса. Раненный завыл, кровь полилась и сразу залила его одежду, Эрика и пол. Странно, обычно даже если не много крови, все равно это выглядит будто ее море, вот почему так? Эрик погружает длинные пальцы в рану, бл*дь, как он так может, сука. Будто удовольствие получает от чужих мучений, урод. Алекс орет уже в голос, так что кровь стынет в жилах.
— Вайро!!! Или держи его крепче, или выруби его на х*й! Она у меня выскальзывает все время!!!
Быстрым ударом вырубаю Алекса, наконец-то он заткнулся. Обмяк. Сотрясение будет конечно, но он сейчас и так сдохнет, так что все равно уже. Эрик достает пулю.
— Так, теперь надо сильно стянуть края раны. Вайро, у тебя футболка чистая?
— Ну как, сегодня новую надел, но пока тут…
— Моя в глине и крови вся, так что быстро снимай и рви ее на широкие ласкуты, попробуем стянуть рану.
В это время в люк на крыше протискивается изгой. Баз вырубает его какой-то дубиной, следом за ним лезет следующий. Дверь сотрясается от ударов, но открыть ее не дает тяжелый комод. Но и это не надолго. Я рву футболку, Эрик лоскутами перетягивает рану. Алекс пришел в себя и громко стонал от боли и мучений. Футболка кончилась, а кровь и раны все хлещет не переставая. Оглядываюсь, вижу какие-то тряпки, Эрик кивает на них, теперь ими стараемся остановить кровь.
— Слушай, Эрик, он все равно не жилец, а там еще и База сейчас грохнут. Надо Базу помочь.
— Давай, Вайро, иди, помоги Базу, ты прав. А его я не брошу. Пока есть шанс его спасти, надо спасать, иначе, мы так вообще всех растеряем. Давай, я сделаю все, что смогу и помогу вам.
— Эрик, тут у одного из изгоев рация шипит, смотри! — это Баз кричит. Бл*дь, мы везунчики. Есть шанс связаться с базой.
— Вайро, быстро свяжись с базой. Скажи, что мы подохнем сейчас все, чтобы быстрее уже ехали.
Я беру у вырубленного изгоя рацию, по моему, у наших же и отнятую, вызываю базу. Мне сообщают, что они в 10 минутах от нас, ну слава богу, продержимся, надеюсь. Эрик закончил с Алексом, тот стонет, но держится вроде. Неужели выкарабкается?
— Так, парни. Сейчас уроды полезут изо всех щелей. Вставайте вокруг Алекса, чтобы не убили они его, спина к спине. И крушите их на все деньги. Похоже без рукопашной не обойдется.
И они полезли. Дверь они проломили вместе с комодом, протаранив ее чем-то, лезут в люк на крыше, в маленькое окошко под потолком. Патроны у них, видимо, тоже закончились, потому что трескотня автоматов заглохла. Лезут и лезут, мы их вырубаем, а они лезут, потом те в себя приходят и опять. Я уже просто не разберу, просто машу первой попавшейся дубиной, не подпускаю их к себе. Эрик рядом, одна рука висит плетью, действует только левой. А левая у него слабее.
— Эрик, меняемся местами, тебе тут сподручнее левой работать будет!!!
— Давай, брат!
И дело правда пошло лучше. Десять минут растянулись, как десять часов. Когда в дот ворвались бесстрашные, я даже не сразу это понял, махая на них дубиной, так, что им пришлось меня скрутить. Эрик, когда наши подоспели, просто свалился им на руки, ослабел от потери крови. Я подхватываю его под плечо, с другой стороны какой-то боец.
— Слышь, Эрик. Спасибо что не оставил нас. Не дал нас угробить. Не ожидал от тебя.
— Да ладно, Вайро. Можно подумать, ты убежал бы, поджав хвост. Сделал бы для меня тоже самое, разве нет?
— Так точно. Хм, лидер…
— Иди на х*й.
— Я серьезно.
— Я тоже.
Два месяца спустя.
Три пули в организме — это много. Мне точно, абсолютно точно трындец, и это даже не обсуждается. Боль такая, что смерть кажется лучшим выходом. Да еще то, что я вишу на плечах у Эрика, а мы находимся на другом конце города, никак не прибавляет оптимизма. Сознание то уходит, то врозвращается нестерпимой болью. Сначала я пытался, а потом забил уже на то, чтобы сдерживать стоны. Много раз уже просил Эрика бросить меня, мне все равно конец, теперь уже окончательно. Одну пулю он из меня вытащил, одна застряла где-то в боку, не повредив органы не вытащить ее в полевых условиях, одна застряла в кости в ноге. Адская, выкручивающая, всеполгощающая, не прекращающаяся ни на минуту боль стала моей спутницей. В минуты потери сознания она отступает, но тогда тело становится совершенно неподъемным и Эрик начинает тащить меня волоком, от чего я прихожу в себя и снова боль, боль, боль…
— Эрик, ради бога, пристрели меня уже, я больше не могу…
— Вайро, брат, терпи, только терпи. Я вытащу тебя, а потом дам по роже за такие слова. Не смей сдаваться, слышишь, не смей, урод!
— Я все равно сдохну, только при этом ты тоже. Нахрена такие потери?
— Мы потеряли отряд из 10 бойцов, Вайро, на простом, самом обычном патрулировании. Просто обычное патрулирование, должно было быть приятной прогулкой, а для 10 бойцов, которых мы растили и воспитывали, оно стало последним. Это просто х*йня какая-то, идиотская. Не должно быть так. И я не могу вернуться один. Если нас сюда спецом послали, чтобы мы полегли здесь все, значит так и будет. Я не брошу тебя, брат, не надейся даже. Оба сдохнем или оба выживем, ясно?
