Шагнула мимо него в душ и щелкнула защелкой. Бросила полотенце на раковину и пустила воду.
Не буду я мыться, хотя после парка не помешает. Но из принципа не хочу. Что он себе позволяет? Намекает, что я с кем-то переспала. И это унизительно, я ведь не одна была, а с Гришей.
А даже если бы одна - это бы ничего не поменяло, я же не спятила.
Услышала, как дверь хлопнула и приоткрыла створку, высунулась в спальню. Димы в комнате нет - и я вышла, посмотрела на открытый шкаф, на свою одежду.
Нет, собрать вещи и уехать я не могу, проблему нужно решать, а не бежать от нее. Но вот в гости к отцу с ночевой мы с сыном поехать можем. Дима как раз за это время успокоится.
Все будет хорошо.
Глава 33
Глава 33
Из его спальни доносится звук работающего телевизора. Диктор болтает так громко, словно Дима оглох вдруг, и я возмутилась себе под нос.
Гриша же спит.
Толкнула дверь в комнату и остановилась на пороге, руки сложила на груди. Хотела повторить свою язвительную шутку про глухоту мужа, но бросила взгляд на экран. И прилипла к нему.
Передают новости о какой-то ужасной стрельбе, что случилась сегодня в центре города. А в углу экрана фотография Ареса и диктор докладывает, что утром на нового губернатора было совершено покушение.
- Черный пиар тоже пиар, - долетел до меня комментарий Димы. - Твоему родственничку так скучно живется, что он любыми способами внимание к себе привлекает. Позер.
Машинально шикнула на Диму, боясь пропустить хоть слово из новостей. Приблизилась к постели и села, нащупала пульт и добавила громкость.
- По этому новому губернатору тюрьма плачет, - снова высказался Дима.
Подалась вперед и закусила губу.
На экране мелькнула короткая видеозапись, там фигура Ареса на ступеньках белого особнячка, он вполоборота стоит и смотрит дыру от пули в кирпичной стене.
Святые котики.
Я так и знала.
Не завязали они за семь лет со своим бандитским прошлым и никогда не завяжут, все эти престижные машины, их дорогие костюмы, культурные выставки в галереях и строительство домов для счастливых семей - мишура все это, фальшивка, просто красивая картинка, а за ней притаилось зло.
Эти трое какими были такими и остались.
Я вижу.
Но я люблю и не разлюблю никогда. Сердце в груди подпрыгивает и в горле бьется от мысли, что кто-то из Северских пострадать может. Кажется, я просто слягу в тот же миг, если хоть с одним из них что-то случится.
- Маргарита, - позвал муж, и я слышала его голос краем уха, но от экрана оторваться не смогла.
А в следующую секунду Дима рявкнул по-гречески. Выхватил из моих рук пульт и швырнул его на пол, с тумбочки сорвал светильник...
Съежилась и закрылась руками, ожидая, что муж запульнет им в меня. Но светильник полетел в телевизор, и громкая болтовня диктора, наполнявшая спальню, смолкла. Вместо нее зазвучал грохот, словно гром ударил, и вспышка сверкнула, от которой можно ослепнуть. Телевизор на стене покачнулся, но не упал.
По черному экрану в стороны паутиной расползлись серебристые трещины.
Тишина. Я слышу, как муж рвано, со свистом, дышит. Закрыла ладонью рот и не шевелюсь, снизу вверх уставилась на него.
- Телевизор, кажется, сломался. Да, Рита? - спросил он тихо, спокойно, словно не сам только что расколотил экран светильником. Руками в бедра уперся и усмехнулся на белые осколки, усеявшие пол. - Жаль, не досмотрели. Интересно было. Думаю, этот дом проклят, любимая. Вещи летают, словно птицы, ты видела?
Он спрашивает серьезно, смотрит на меня пристально, и мне так жутко, кажется, я с ума схожу.
- Надо переезжать, - сам себе кивнул Дима. - Энергетика здесь плохая, как говорится. Наверное, прошлые хозяева были убийцами детей. Не иначе. Согласна? Северские - зло, - повторил он мои же собственные мысли.
Муж резко развернулся и вышел из спальни. Мне слышно было, как он вниз спускается быстро, будто бегом. Громко хлопнула входная дверь.
А потом в открытое окно долетел шум двигателя, шорох шин по гравию, ворота сбрякали.
- Господи, - отняла руку ото рта и поднялась. Ноги ватные, в висках голос Димы стучит и его кошмарное заявление про убийство детей.
Он рехнулся.
Похлопала себя по щекам, приводя в чувство. Выскочила из спальни и ворвалась в комнату сына.
- Мама, - Гриша сидит в постели и трет глаз. Еще бы он не проснулся от такого грохота. Он вцепился в одеяло и косится в окно, словно вся опасность оттуда идет, а дом - наша крепость. - Где папа?
- Папа уехал, - отбросила одеяло и подняла сына на руки. - И мы с тобой сейчас тоже поедем. К дедушке. Хочешь к дедушке?
Свободной рукой достала Гришин рюкзак, но тут же запихнула его обратно под кровать. Некогда собирать игрушки, муж спятил и если он сейчас вернется - даже думать не хочу, что может случиться. Разве нормальный человек, после того, как разбил телевизор, способен голосом владеть и разговаривать так спокойно?
Что с ним случилось? Если это ревность, то Дима помешанный.
- Хочу к дедушке, - согласился сын и обнял меня за шею. - А где мой пистолет?
- Пистолеты завтра купим новые, - пообещала.
Мы в вышли в сумерки и дверь я не заперла, словно мы в гостях были или в магазине. Торопливо прошла по дорожке до ворот, крепко прижимая к себе сына. Остановилась и прислушалась к тому, что творится снаружи.
У кого-то из соседей играет музыка, ветер доносит смех и мужские голоса. Наш дом на окраине, у самого озера, последний. И если услышу, что едет машина - точно к нам.
Никого нет, кажется.
Щелкнула задвижкой и распахнула калитку, вывела Гришу за ворота. В сумке нашарила телефон.
- А где машина? - Гриша огляделся.
- Вызовем такси. Но прогуляемся до шлагбаума, хорошо, солнышко? - взяла сына за руку и потянула в сторону выезда из поселка. - Машина подъедет туда. И мы сразу рванем к дедушке.
На ходу заказала такси. Прошли первый дом, за ним второй, тот, где праздник и музыка играет. Гриша завороженно уставился на гирлянды, что виднеются над воротами, они освещают верхушки деревьев и сад соседей тонет в оранжевом мареве.
- Мам, а что там? - ткнул пальцем сын.
- Гости, наверное, - улыбнулась.
- А у дедушки будут гости?
- Надеюсь, нет, - пробормотала себе под нос.
Я и без того представляю, каким взглядом посмотрит на меня Гела. Но сейчас мне на жену отца плевать. Мы все равно поедем к папе. Не в гостиницу. Папин дом - он и мой тоже, а Гела пусть ко всем чертям проваливает, если ей что-то не нравится.
Мы уже подходили к шлагбауму, когда он открылся, и в поселок зарулила темная машина. Сощурилась, пытаясь различить человека за рулем, но свет фар ударил прямо в лицо, и я ничего не разобрала.
Крепче сжала ладошку сына в своей руке, мысленно взмолившись: кто угодно, только не муж.
Машина медленно проехала мимо, словно водитель рассматривал нас, как на сцене. И плавно затормозила.
Хлопнула дверь.
А потом прозвучал хрипловатый мужской голос:
- Эй, сестренка, гуляете? Вечерами прохладно. Поехали лучше покатаемся. Покажу сыну город. Григорий, вечер добрый. Прыгай скорее в машину.
Глава 34
Глава 34
ТИМ
Ее улыбка похожа на рай - как-то так поется в попсовой песне. Я никогда не отличался любовью к романтике, знаю лишь про волчицу и волка, которые вместе остаются до конца.
Животные зачастую преданнее людей.
- Вы так и будете по очереди кататься сюда? - Стрелецкая от растерянности выпустила ладошку сына. Спохватилась, когда Гриша поскакал к моей машине и рванулась за ним, но я преградил ей путь.
- Правда, холодно, - удержал ее за руку. - Пусть сын посидит, погреется.
- Он тебе не сын.
- Как скажешь. Но подбросить-то вас можно?
- Подбрось жену, - Рита высвободила руку из моих пальцев. - И остальным передай. Хватит меня преследовать.
