— Слушай, приятель, — начал Форестер. — Твои маленькие друзья здесь могут рассказать тебе, что я боец. Твою мать. Я люблю драться. Удар моего кулака в твою физиономию доставит мне удовольствие. Но я сейчас на свидании. Так что, если ты хочешь сохранить себя целым и невредимым, то я буду рад увидеть, как ты уходишь.
— Я не уйду, пидар.
— Пидар? — спросил Форестер.
— Да, я так назвал тебя, пидар. У тебя с этим проблемы?
— У меня нет ни с чем проблем, — сказал Форестер. — Вы, парни, просто ведите себя хорошо и оставьте в покое меня и мою девушку. И все будет замечательно.
— Твою девушку. О, черт возьми, нет. Эль, маленькая шлюха, я создам тебе кучу проблем. Она моя шлюха, пидор. Всегда была. Всегда будет.
Форестер был готов сделать довольно много, чтобы избежать драки с этим парнем, у него не было желания отправить его в больницу, но одну вещь он не собирался позволять себе — стоять в стороне и позволить тому оскорблять Эль.
— Что ты сказал? — спросил Форестер с низким рыком.
— Я сказал, что она маленькая шлюшка, — ответил Грис и оглянулся через плечо на своих четырех прихвостней за моральной поддержкой.
Это произошло. Форестер стиснул зубы. Грис пересек черту. Оставаясь совершенно спокойным, Форестер оценил ситуацию. Он не знал, каким образом Грис пересекся с четырьмя местными смутьянами. Судя по внешнему виду, они были немного более осторожными, в отличие от Грис. Они уже видели Форестера в действии. Двое из них даже испытали это на себе. Форестер криво ухмыльнулся. Он, возможно, не выбрал эту работу, но он был хорош в этом, и знал, что он силен.
— Пойдем, выйдем, — сказал он.
ЭЛЬ НЕ МОГЛА ПОВЕРИТЬ в происходящее. Форестер направился из бара прямо на стоянку, а Грис и четверо его друзей отправились за ним следом. Эль в отчаянии взглянула на Гарри, прежде чем броситься к двери. Она должна была увидеть, что произойдет.
Она была удивлена, как спокойно она себя при этом чувствовала. Обычно, Грис обладал способностью напугать ее до смерти, особенно, когда был пьян, а сейчас он явно был пьян. Но не только это беспокоило ее. Грис был с ребятами, которые являлись причиной неприятностей в закусочной с момента ее прибытия, Фил и его друзья — идиоты. Мало того, что они являлись проблемой для нее и Келли, их отцы имели возможность закрыть закусочную Грейси и бар Гарри одним росчерком пера.
Страха было много. Пять парней против одного. Грис, угрожая забрать ее домой и пресекая ее попытку вырваться на свободу и новую жизнь. Она должна была быть в ужасе.
Но нет, она была спокойна, так как знала, что она больше не одна. Форестер назвал ее своей девушкой. Он настаивал на том, что она была его. Он убедил ее, и она знала, что он не шутил. Она чувствовала это. Он был не абы каким парнем, пытавшимся подцепить ее. Это было что-то настоящее.
И это заставило ее чувствовать себя в безопасности. Безопаснее, чем она когда-либо испытывала в своей жизни.
Даже с ним, находящимся лицом к лицу с пятью большими, значительными придурками, Эль ощущала себя в большей безопасности, чем когда-либо. Именно такой эффект оказывал на нее настоящий мужчина.
Она видела, как Форестер хотел избежать всего этого. Он не хотел драться. Но когда Грис назвал ее шлюхой, вот тогда-то все изменилось для Форестера. После этого он решил принять соответствующие меры.
Она стояла у двери и наблюдала. Несмотря на ее обретенную уверенность в своем месте в этом мире, в ней начал расти страх, когда она увидела пятерых парней, окруживших человека, которого она полюбила.
Она молилась, чтобы он не пострадал, но когда она взглянула на его лицо, то заметила, что его эта ситуация только забавляла.
— Итак, — начал Форестер, — кто из вас хочет нанести первый удар?
— Пошел ты, — ответил Фил, и бросился на него.
Тот легко увернулся и использовал собственный вес Фила против него самого, заставляя его врезаться в одного из своих друзей. Еще один из местных парней бросился вперед. Форестер остановил его ударом кулака в живот, и тот согнулся пополам. Потом Форестер ударил его коленом по лицу.
Эль скривилась, когда кровь хлынула изо рта мальчишки. Когда тот упал, Форестер потянулся за четвертым парнем и, схватив его, притянул ближе и нанес удар по лицу. Затем повернулся туда, где стоял ошеломленный Фил. Фил попытался нерешительно нанести удар, от которого Форестер увернулся, нанеся ответный удар.
В то, что казалось всего лишь мгновением, Форестер умудрился нейтрализовать четверых местных парней. Эль была уверена, что некоторое время они не будут причинять много хлопот.
Грис наблюдал за происходящим со смесью ужаса и ярости. Он догадывался, что Форестер — грозный боец, но не рассчитывал на то, что тот вырубит всех четверых мальчишек с такой легкостью.
В отчаянии он отступил назад к пикапу, который был припаркован на стоянке, и вытащил железный прут размером с бейсбольную биту, спрятав его сзади. Он замахнулся угрожающе. Эль тут же поняла, что одного удара будет достаточно, чтобы причинить серьезный вред тому, кого он ударит. Она видела, что Грис потерял самообладание, и поняла, что сейчас тот способен убить кого-то.
Форестер, казалось, не замечал этой опасности. Он сделал шаг по направлению к Грису, обходя разбросанные по земле тела местных мальчишек.
— Думаю, что самое время, чтобы ты извинился перед Эль за то, что ты такой идиот, — сказал он.
— Я никогда не буду извиняться перед этой стервой, — заявил Грис. — Ни сейчас, ни когда-либо еще.
— Ладно, — сказал Форестер, — Будь по-твоему.
С этими словами он бросился на Гриса. Грис встал в стойку, как в бейсболе, замахнувшись железным прутом, готовый ударить Форестера насмерть. Эль не могла смотреть на это. Она закрыла глаза, затем снова открыла их, когда Форестер уже был в пределах досягаемости оружия Гриса. Тот замахнулся, вложив в удар всю свою силу. В это же время Форестер упал на колени и проскользнул под прутом, нанеся удар по ногам Гриса. Грис тут же упал, а Форестер, вскочив на ноги, ударил его со всей силы. Грис выронил железный прут из руки, который пролетел достаточно далеко и упал в снег.
Форестер посмотрел на Гриса, а затем придавил своими коленями его грудь.
— Ты, слушай меня, и очень внимательно, — сказал Форестер. — Эль, когда-то, возможно, и была твоей девушкой, но она покинула твою жалкую задницу. Это ее право. Она сейчас со мной. Тебе здесь нечего искать. Ты уберешься из этого города, прежде чем случится что-то, что ни один из нас не сможет изменить. Ты меня слышишь?
