— Я говорил, что рано они не придут, — сказал Дитер и с превосходством посмотрел на Уве. — Молодожёнам есть, чем заняться и в бунгало. Да они могли бы вообще весь свой медовый месяц провести в постели и даже еду заказывать туда же!
— И никто бы не осудил, — добавила Барбара, жена Дитера. — Добрый день! — поздоровалась она первой, придерживая спереди широкополую шляпу, край которой опускался на глаза.
— Приветствуем… добрый день, — вразнобой здоровались все сразу, перекрикивая один другого.
Мы так же бодро отвечали им.
Обе старшие женщины были в таких же совместных купальниках, как у меня, только пёстрых расцветок. А вот Софи была в раздельном открытом купальнике. Откровенный наряд серебристого цвета открыл вид на молодое, уже сформировавшееся тело девушки.
Обоим мужчинам — Дитеру и Уве — было в пределах пятидесяти лет, но фигуры у них были подтянутыми. Сразу понятно, спортзал — привычное место обитания. На предплечье господина Кёльна была набита татуировка-надпись: «Не существует ничего невозможного». А вот господин Вермеер оказался достаточно волосат. Рыжеватые волосы закручивались колечками и на широкой груди, и на накачанных икрах. Сын Дитера и Барбары сидел, закутанный в полотенце, видимо, ребёнок только вернулся после купания и с интересом следил за нами.
— Ты идёшь купаться? — стоило нам с Ярославом раздеться, как к нам подошёл маленький Альберт. Ребёнок с такой надеждой заглядывал в глаза, что я тут же согласилась.
— Иду.
— Родители сказали, чтобы я купался с кем-то из взрослых, сам в воду не заходил. А сами не сильно-то спешат. Софи же предпочитает загорать. Крутится под солнцем, как мясо на гриле, — ребёнок тяжело вздохнул и прочертил босой ногой полоску на белом мягком песке.
Берег был великолепен. Белоснежный песок, бирюзовая вода на горизонте становилась насыщенно-синего цвета и встречалась с безоблачным голубым небом с редкими точками морских птиц. Небольшие волны не несли угрозы отдыхающим, но то, что родители опасались отправлять ребёнка купаться одного, было верным решением.
С разрешения родителей мальчика мы с ним пошли купаться. Ярослав отстал на несколько секунд.
Я заметила, что ребёнок ещё слабо говорит по-английски, и заговорила с ним на немецком языке. Мы остановились у кромки воды, намочив только ступни. Небольшие волны накатывали на берег, оставляя после себя ровную гладь прохладного песка. На мальчике были надеты надувные нарукавники, помогающие держаться на воде. Пока я интересовалась, умеет ли он плавать или нырять, нас догнал Ярослав. Я обернулась, чтобы лучше видеть происходящее, и с интересом наблюдала, как мужчина разгоняется и делает сальто в воздухе, приземляясь в воду и окатывая нас с Альбертом миллионом брызг приятно прохладной воды. Прыжок выглядел эффектным и очень техничным.
— Позёр! — улыбнулась, видя, как красиво, головой вперёд, нырнул мой муж и достаточно долго не появлялся из-под воды. Альберт, привлекая внимание, дёрнул меня за руку и удивлённо спросил:
— А куда делся твой муж? Он может дышать под водой?
На такое предположение я рассмеялась и повела ребёнка в воду, придерживая за ладошку.
— Нет. Смотри! — показала рукой вперёд, где на достаточно большом расстоянии вынырнула черноволосая голова. Ярослав красиво плыл брассом. Как по мне, это самый сложный стиль плавания и самый зрелищный, когда широкоплечие фигуры мужчин-пловцов выныривают из воды, подбрасываемые мощным толчком ног, и демонстрируют напряжённые рельефные мышцы рук и спины. Очень сексуальное зрелище.
— Ого, как быстро! — восхитился мальчик. — И я так хочу.
— А мы попросим дядю Ярослава показать, как нужно плавать. Он в школе занимался плаванием, с твоего возраста примерно. Так что и ты можешь попросить родителей, чтобы они отвели тебя в бассейн на плавание. Там тренер тебя научит.
Естественно, глубоко мы не заходили, оставаясь там, где ребенок свободно мог доставать ногами до дна. Плескались на мелководье. Плавали, кто как, я — кругами вокруг него, он — усиленно стараясь перебирать ручками и ножками по-собачьи. Минут через десять к нам присоединились старшие взрослые, как раз в тот момент, когда мой дельфин вернулся ко мне. Я передала ребёнка под надзор Барбаре и повернулась к подплывшему мужу, который довольно улыбался во все тридцать два.
— Не хочешь ещё один заплыв? — с интересом посмотрела на светящегося от удовольствия мужчину, словно вода с него смыла какую-то заскорузлую корку.
— Ты плавать-то умеешь? — он скептически посмотрел на мои барахтанья на мелководье.
— Ммм, — промычала, словно в задумчивости, — немного, но я всегда готова научиться у профессионала. — Встала на ноги и сделала несколько стремительных шагов в сторону глубины. — Лови! — не оглядываясь, крикнула и нырнула «дельфинчиком» вперёд. Плавать я умела. Как никак живу у моря дома и океана в Австралии. И вид спорта, которым занимаюсь, обязывает уметь плавать. Конечно, Ярослав превосходил меня в мастерстве, но и у меня было, чем похвастаться. Вынырнув в метрах двадцати от места, где нырнула, поплыла кролем до маячивших впереди ярко-оранжевых буйков. Ярослав нагнал меня там же, стоило мне зацепиться за один из буйков, чтобы перевести дух. Удерживаясь на плаву, он приблизился и даже похвалил… не считая того, что указал на кучу недочётов по технике плавания способом «кролем».
— А ты красиво плаваешь. Я даже залюбовалась, — не поскупилась на комплимент мужу. — Ты же сейчас редко ходишь в бассейн?
Неожиданно для меня Ярослав смутился от похвалы. Было забавно наблюдать за выражением его лица. Неужели никто не говорил ему подобного?
— Тренер всегда был недоволен моей техникой, — признался он. — Дома у отца есть бассейн, и когда я бываю у него, то плаваю каждый день вместо занятий в спортзале. А так да, редко.
— Я думала, ты живёшь с отцом, — удивилась новому открытию. Ведь Полина Сергеевна говорила, что мы поживём в доме Давыдова-отца, пока у нас действует контракт.
— Нет. У меня своя квартира в городе. Но и там я редкий гость. Я больше времени провожу за границей: то в Америке, то в Германии. Там живу в арендованных апартаментах.
— Как и я в Австралии, а вот дома живу у родителей. Ну, ты видел моё родовое гнездо, — улыбнулась, вспоминая, как укладывала троих выпивших мужчин, кого на раскладушку, а кого на надувной матрас в саду, после празднования нашей свадьбы с ребятами из ресторана.
— У отца останавливаюсь иногда, чаще по его просьбе. В моём возрасте жить с родителями моветон. Отдохнула? — спросил он и предложил оригинальный способ доплыть назад: — Обхвати меня сзади за плечи, я доплыву вместе с тобой. Хочу дать мышцам нагрузку.
Я кивнула и заплыла ему за спину, крепко ухватилась за плечи, стараясь не поцарапать, и прильнула к телу мужа. Вода охладила тело Ярослава, снизила его температуру, и я не чувствовала того жара, который был всегда, стоило ему прижать меня к себе, словно внутри него была печка. Но внутри у меня всё равно как-то приятно сжалось от позы и от мысли, насколько близки наши тела, как это интимно. Муж завёл руку за спину, скользнул по моему голому бедру, давая понять, чтобы я приблизилась ещё к нему, и отпустил буй. Плыл он быстро, рассекая впереди себя воду. Немного изменился ветер, и волны были уже не такими маленькими, но мы благополучно приплыли назад к берегу, в меру уставшие, довольные и весёлые. Ухватив за руку, Ярослав вывел меня из воды и заботливо накинул мне на плечи полотенце, промакивая горько-солёную влагу. Я с благодарностью кивнула, привычно отжала заплетённую косу, и уселась на шезлонг, открыто наблюдая за мужчиной.
Ярослав не стал ложиться, а обсыхал, развернувшись спиной к солнцу и закинув руки в замке за голову. Я открыто наблюдала за супругом, любуясь и не думая ни о чём, кроме того, как классно мы наплавались. Неспешное течение мыслей было прервано жестоким способом — в меня прилетел волейбольный мяч. Я вскрикнула, не столько от боли, сколько от неожиданности. Ярослав резко развернулся, в мгновение оценил ситуацию, подхватил подкатившийся мяч и в два шага оказался рядом, с беспокойством заглядывая мне в лицо:
