— Да, — пискнул Эстебан.
— Какие бумаги давал?
— Технические… коммерческие…
— Чьи давал?
— Тех… — запнулся Эстебан. — Конкурентов…
— Сам решил давать? или сказали?
— Вот… вот… вот он сказал, — показал Эстебан трясущимся пальцем на Эскуратова.
Несмотря на стремительно сгущающиеся тучи, Филипп с Вальдом не удержались от злорадного взгляда в сторону Эскуратова. Потом взгляды их на мгновение сошлись… о, это были многозначительные взгляды.
— Уведите его, — сказал Вуй.
Над столом нависла предгрозовая тишина.
— С кем работаем, дорогой… — сокрушенно сказал Вуй. — Все воры, шпионы… жрут друг друга живьем… Ну? Как будем? Учить — или наказывать?
— И учить, и наказывать, — энергично отозвался Ильич. — Говори!
— Значит, так, — сказал Вуй и посмотрел на Филиппа и Вальда по очереди.— Контракт выполнять будете, как выполняли; все равно после вашего шпионажа я своих ребят туда не пущу. Деньги за это отдашь вместо них ему, — показал он Эскуратову на Ильича, — а ты, Владик, заплатишь мне столько же штрафа. Понятно?
Вальд сжал челюсти.
— Еще не все, — зловеще продолжал Вуй. — Как я сказал, так было бы, если б ты, Владик, не замутил глубже… а раз замутил — платите, суки, по полной программе. Сколько вы получили за вашу рекламу в Америке?
— За рекламу платят, — пробормотал Вальд, — не получают…
— Сколько, спрашиваю? Не скажешь правду — ответишь за последствия, смотри!
— Это несправедливо, — мрачно сказал Вальд. — При чем здесь реклама в Америке? Так можно…
— Не-ет, — протянул Вуй. — Другой бы тебя за такое выпотрошил до дна… а мы только то, что положено! Что на твоем шаре было написано — ну-ка?
— Вы здесь не при чем, — упрямо сказал Вальд.
Вуй усмехнулся.
— Господин А., — сказал он одному из сидящих на его стороне людей, — объясни по-научному, а то у меня терпения не хватает.
Вальд с Филиппом, да с ними заодно и поверженный Эскуратов (теперь уж непонятно, кто в большем дерьме), воззрились на новое действующее лицо. Человек этот, бывший среди прочих за столом с самого начала, прежде ни разу и рта не раскрыл. Одна деталь отличала его от всех присутствующих: он был единственным человеком в очках. И Вальд, и Филипп почему-то одновременно задались вопросом, отдыхал ли он в бассейне или хотя бы в сауне. Вальд решил, что нет, потому что человека в очках ни в бассейне, ни в сауне вроде как не было. Филипп решил, что ответа на этот вопрос дать невозможно, так как на месте этого человека он предварительно снял бы очки.
— Поясняю, — негромко сказал этот господин, встав, как на собрании, и сразу же напомнив Вальду сволочного чиновника из Службы Здоровья Животных и Растений, — так сказать, юридически-фискальную базу принятого решения. Что касается изъятия контрактной суммы и обложения штрафом, то это вполне соответствует норме и практике государственного налогообложения — уважаемым хозяйственникам должно быть известно, что противоправно полученный доход (или недоплата в бюджет, что то же) обычно полностью изымается и, кроме того, облагается штрафом в сто процентов. Так что здесь, очевидно, вопросов не может быть.
— Как это не может быть, — возмутился Филипп, — господин председательствующий!
— Даю тебе минуту, — подумав, разрешил Вуй.
— Почему это вы, уважаемый, ссылаетесь на государственные нормы? Ведь государство у нас, как известно, первейший грабитель. Если уж вы подводите правовую базу, извольте делать это корректно; здесь вам, извините, не налоговая инспекция.
— Ответ готов, — сказал господин А.
Вуй милостиво кивнул.
— Применимость норм в любом цивилизованном процессе, — сказал А., — не есть выбор какой-либо из сторон; фигурально говоря, на то воля Божья. Нациям свойственны исторические стереотипы: одни народы используют так называемое общее, или англо-саксонское право, другие же римское, иначе гражданское, и никуда от этого не уйдешь. Все здание российского общественного правосознания, начиная от правил поведения в детском саду и кончая воровским законом, основано на римском праве. Хорошо; отойдем от нормы законодателя; пусть, к примеру, не сто процентов… а сколько? пятьдесят? почему не двести? Кто будет решать и исходя из чего? Государственная база, плоха она или хороша, по крайней мере достаточно глубоко разработана и так или иначе отражает сознание общества, в котором все мы живем. Вольная же ревизия норм, не имея никаких понятных пределов, означает всего лишь правовой нигилизм и в конечном итоге отход от святая святых — от римского права. Но куда? В область чуждого нам общего права? Или прямо здесь, за этим обильным столом, изобретать что-нибудь новое — с позволения сказать, отмороженное? Боюсь, — покачал А. головой, — любая такая попытка внесла бы в дело разве что хаос и могла бы повлечь за собой последствия далеко идущие и, возможно, трагические.
Ильич уважительно и слегка завистливо посмотрел на Вуя, воздавая должное его кадровой политике.
— Ты видишь? — спросил Вуй у Филиппа и сделал господину А. знак продолжать.
— Вернемся к существу дела, — сказал тот. — С доходом от рекламного полета принципиально все то же самое, что и с доходом от самого подряда, за исключением… вернее, с дополнением, — интеллигентно поправился он, — вопроса о происхождении такого дохода. Уже надписи на воздушном шаре, не говоря о событийной логике, ясно указывают нам, что рекламный полет явился прямым следствием контракта (вдобавок, замечу в скобках, без сколько-нибудь значительных добавленных расходов). На базе этого соображения, а также элементарных правил бухучета, доход от него должен быть зачислен непосредственно в общий контрактный бюджет. Не имеет смысла судить о том, возник бы этот доход или нет, если бы контракт получили не «ВИП-Системы», — здесь господин А. с легким укором поглядел на Вальда, — поскольку во всех аналогичных случаях фискальная практика исходит из факта, а не из предположений.
— Душа горит, — сказал Ильич. — Надо выпить.
— Идет, — согласился Вуй. — За нас!
Они звонко чокнулись и опрокинули рюмки.
— Может, ну его? — предложил Вуй, закусывая.
— Хорошо говорит, — возразил Ильич. — Пусть!
Вуй снова дал А. знак продолжать.
— Теперь изучим вопрос о распределении названного дохода, — вновь заговорил тот, успев выпить между делом стакан воды. — Даже при поверхностном анализе становится очевидным, что фактически имела место совместная деятельность сторон, или так называемое простое товарищество. В самом деле, стороны совместно вложились в рекламное мероприятие, в результате которого и был получен доход. Поскольку, э-э… в данной ситуации… выяснить реальное распределение вкладов представляется затруднительным, остается применить к данному случаю норму, регламентированную Статьей 1042 (2) Гражданского Кодекса, то есть считать вклады товарищей равными по стоимости. Прибыль (как я уже заметил, фактически равная тому же доходу), согласно Статье 1048, должна быть распределена пропорционально, то есть тоже в равных долях. Следовательно, если это, к примеру, восемьсот условных единиц…
