Ульяна Соболева - Одержимость

Ознакомительная версия.

Дверь его спальни приоткрылась, и я закрыла глаза. Подошёл ко мне, смотрит. Присел на корточки, и я внутренне напряглась. Сейчас поймёт, что я не сплю и уйдёт. Но Никитин просто смотрел, долго, потом коснулся моей щеки, той самой по которой ударил, провёл костяшками пальцев и внутри меня разлилось тепло.

— Что ж мне делать с тобой, а, Кукла? Душу ты мне вымотала, — сказал тихо, видимо сам себе. Потом поправил плед и ушёл. Я снова открыла глаза. Внутри стало как-то паршиво и очень больно. Мне не нравилась эта боль, непривычная она, сосущая всю радость. Между мной и Никитиным что-то происходит и это не просто страсть, не просто желание, это нечто большее. Меня оно пугает и по всем правилам я должна немедленно давать задний ход. Но я привыкла воевать сама с собой и я ненавидела проигрывать. Ведь это игра и я хочу быть победителем.

Мужская ложь…я ещё не сталкивалась с ней настолько близко. Но всегда есть первый раз, не так ли? Мне было интересно. Ведь забавно слушать со стороны как кто-то, так же, как и ты, с кем-то играет. Лёша играл с Олей.

Я прислонилась к косяку двери, пока он разговаривал по телефону, пытаясь убедить её не приезжать. Он был так красноречив, так сладко лгал, что я сама ему позавидовала. Он стоял на кухне, возле открытой форточки, пуская дым, придерживая одной рукой телефон, в другой сигарета. Какое мощное у него тело, большое, мускулистое. Я тихо подкралась сзади и поднырнув под его руку стала возле окна, облокотившись спиной о его грудь.

— Оль…мы все обсудили и решили…да. Я знаю, что сегодня день рождения у Женьки. Да…

Я потёрлась о него ягодицами и почувствовала, как он твердеет под свободными спортивными штанами, одной рукой сжал меня за талию, словно приказывая остановиться. Но мне нравилась эта тройная игра. Я взяла его руку и поднесла ко рту, облизала его пальцы один за другим. Он сжал мой подбородок, не давая продолжить.

— Хорошо…мы поедем вместе…но позже.

В этот момент я направила его руку вниз к своей груди, он непроизвольно сжал пальцы на моем соске, и я сократилась от наслаждения, повернулась к нему и запрыгнула на подоконник, раздвинув ноги. Никитин слегка побледнел, на шее отчётливо запульсировала венка. Мне захотелось прижаться к ней губами, провести языком. Перехватил мой взгляд и нахмурился.

— Я немного задерживаюсь…Я слышу тебя. Все слышу. Ты сказала, что девочки уже купили от себя подарок…а ты нет.

Я заскользила руками по своей груди, спускаясь вниз, лаская себя, запрокинув голову, наблюдая за ним из-под опущенных ресниц. Нагло коснулась ногой его члена, надавила ступней, шевеля пальцами. Его дыхание участилось, схватил за щиколотку и сбросил ногу вниз. Я тихо засмеялась, а он психанул, сжал подоконник с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Взгляд испепелял меня, прожигал насквозь…никогда не видела, чтобы меня пожирали взглядом. Никитин не умел смотреть иначе и меня это заводило. Ярость и желание — дикий коктейль.

— Оля, я все понял. Поговори с Сашей на эту тему. Я сегодня не смогу бегать по магазинам. Продукты купим ближе к вечеру.

Я выгибалась к нему навстречу, видя, как темнеют его глаза, чувствуя, что вот-вот кончу, балансируя на самом краю.

— Оля, я перезвоню тебе, у меня яичница горит…

Я усмехнулась и как только он бросил трубку на рычаг, я спрыгнула с подоконника.

— Бл***ь, Маша…ты что творишь?

— Ничего, просто игралась вместе с тобой. А кончать перехотелось, стало не вкусно. Так где там сегодня вечеринка?

Он сгрёб меня в охапку и посадил обратно на подоконник.

— Больше никаких игр. У нас другие правила поняла?

— Оля непременно поможет тебе вечером избавиться от напряжения. Она же приедет к тебе после вечеринки.

Его зрачки потемнели.

— Я вообще-то не собирался ее приглашать.

Я склонила голову на бок, прицеливаясь…

— Почему? Тебе разве плохо? Мне она не мешает. Я была бы искренне за тебя рада, что есть хоть кто-то кого Никитин не боится трахнуть. Если меня стесняешься — могу погулять пару часиков.

Лёша слегка побледнел, на скулах заиграли желваки.

— Ты это серьёзно сейчас?

— Конечно. Серьёзней не бывает. Не нужно из-за меня ссориться. Между нами ничего нет. Целовались, зажимались…притяжение и ничего более, не стоит таких серьёзных отношений как у тебя с Олей. Так что там насчёт яичницы?

Лёша внимательно смотрел на меня, между бровей пролегла складка, он поджал губы.

— Твой обед готов уже давно. Мы сегодня идём на вечеринку у Жени дома.

— Это я уже поняла. Оля не может выбрать подарок.

Я снова выскользнула из его рук и пошла на кухню.

— Кстати, ты прекрасно лжёшь. Мне понравилось. Но я бы тебе не поверила. Похоже, твоя Оля плохо знает тебя, а лгать не хорошо. Жаль бедняжку. Пожалуй, я ее пожалею вместо тебя.

Лёша смотрел мне в след.

— Что ты хочешь этим сказать?

Крикнул мне в вдогонку.

— А то, что я собираюсь согласится с вашим предложением насчёт школы-интерната. И с твоими новыми правилами тоже.

Лёша зашёл на кухню следом за мной.

— Не понял.

Я повернулась к нему улыбаясь.

— Что ты не понял? Я хочу тебе счастья, Никитин. Я твой должник, я твой друг. Поэтому оставляю тебя в покое. Ты больше не будешь лгать Оленьке и все станет на свои места. Мне уже не вкусно.

Никитин прищурился, глядя на меня, а я тем временем накладывала яичницу нам в тарелки.

— Не вкусно, значит?

— Да, неинтересно если говорить по-русски. Надоело.

Мы несколько секунд смотрели друг другу в глаза, а потом Никитин сел за стол и придвинул к себе тарелку.

— Понятно.

— Зашибись, я рада что мы друг друга поняли. Начинай снова искать интернат. Оля тебе поможет.

Он вдруг резко отодвинул тарелку и встал из-за стола.

— Ты не поешь? — ехидно спросила я.

— Что-то не хочется. Аппетит пропал. Я все же поеду с Олей за подарками.

— Вот и чудненько, Никитин. Ты очень понятливый. Только когда ее трахать будешь — сделай одолжение не представляй меня на ее месте.

Я услышала, как он шваркнул входной дверью. Я не планировала с ним ссориться, все вышло, само собой. Я ещё не дала определения тому, что я чувствовала сейчас. Меня ломало. Он все же вывел меня на эмоции, скорее вот этот разговор с его лошадью. Она, как кость в горле, и самое паршивое ее он тоже оберегает. Джентльмен сраный. Что-то я все же упускаю, не понимаю Никитина до конца — а должна. Выучить должна как стих в школе, наизусть. Но я неадекватна с ним, у меня к нему чувства. Я поняла это, тогда, когда вспыхнул новый цвет в моем сознании. Никитин мне не безразличен. Самое главное, чтобы Макар это не почувствовал иначе снимет с задания как пить дать, потому что я сама давать задний ход не собиралась.

Ознакомительная версия.