Зазвонил телефон и Катя отпрянула от зеркала. Придвинула табуретку к шкафу, достала телефон и, увидев незнакомый номер, занервничала. В голову закралась мысль, что необходимо подождать несколько секунд, чтобы успокоиться, но нет. Она не удивилась, услышав голос Джастина.
— Давай встретимся. Завтра заеду за тобой около семи вечера. Пойдет?
— Завтра не могу. Моя смена в кофейне. Давай послезавтра в то же время?
— Договорились. Пока.
Катя опустила телефон и посмотрела на брата, самолетик терпел крушение. Она забрала у него игрушку и стала описывать виражи в воздухе: зиууууу, зиуууу. Мальчик запрыгал, чтобы забрать самолетик назад, она отбивалась от него с хохотом.
В назначенный вечер Катя дежурила у окна. Но вахтенный из нее вышел никудышный. Раздался звонок телефона и в ту же секунду ряд машин под окном пополнился белым глыбистым джипом, выделяющимся размером и новизной блеска. Она и присесть не успела, чтобы спрятаться.
Катя спустилась, села в машину и они поздоровались. Ехали молча, Джастин был погружен в свои мысли, а Катя в свое отсутствие мыслей. Через какое-то время, когда молчание уже изрядно напрягало, машина остановилась возле небольшого симпатичного ресторана, выпирающего полукругом из невысокого здания. Белые колонны чередовались с высокими окнами, занавешенными с внутренней стороны кофейными портьерами.
Поднявшись по небольшим ступенькам, Джастин показал рукой на летнюю площадку. Катя замедлила, осенние деньки теплотой радовали, но не настолько, чтобы комфортно принимать пищу на улице на глазах у прохожих. Странно, что летние площадки вообще еще работают. Всё же она послушно последовала заданному им направлению.
Они сели за белый стол с золотыми витыми ножками, официант принес плед цвета какао с молоком.
— Что ты будешь есть?
Катя запнулась, как будто ее попросили вычислить число Фибоначчи, в голове витали образы картошки фри и бургеров с черной булкой.
— Я не голодна, что-нибудь легкое, салат. Да, салат, греческий.
Джастин заказал салат, себе картошку фри, да-да, картошку фри, отбивную и два бокала вина.
Он откинулся полубоком в кресле и молча рассматривал Катю сквозь длинные ресницы.
— Про такой взгляд говорят: он ее раздевает, — ляпнула девушка.
— Скорее одеваю, — усмехнулся Джастин.
Щеки Кати ярко вспыхнули. На ней был светлый гольф, обтягивающий грудь, и черная широкая юбка, не доходящая до колен. Безликая одежда школьницы, не знакомая с модой, лучшие вещи её гардероба. Она закуталась в плед.
— Чем занималась эти дни? — поспешил сменить русло беседы Джастин.
— Да так, ничего особенного, ходила на занятия в колледж, встречалась с подружкой, работала, сидела с братом, пока родители на работе были.
— Какая у тебя специализация?
— История.
— Будешь историком, прикольно. Наверное, с детства мечтала. Призвание, всё такое. — Джастин рассмеялся.
Катя снова покраснела:
— В детстве я мечтала стать юристом, но мне это не по карману.
Подошел официант, он поставил на стол стаканы с водой, бокалы вина и засервировал стол.
Джастин смотрел прямо перед собой, а Катя рассматривала его. Она чувствовала досаду и неудовлетворение общением, отношением к ней, что смешивалось в несочетаемом миксе с ожиданием чуда. Она вновь ощутила неуловимую связь с человеком напротив, чужим и отчужденным. Глубоко под землей клубились ветвистые корни каждого из них и крепко-накрепко переплетались друг с другом. Здесь же сверху на земле их соединение не возможно. Это было очевидно.
— Ты извини, я не умею общаться с людьми, — сгладил диалог Джастин.
— Один живешь?
— Живу? — удивленно спросил Джастин, — А да, живу один, вернее сплю один. Живу я на работе — в зоопарке, там тоже людей нет, одни макаки.
— Да ладно, обманываешь! — засмеялась Катя.
— Обманываю, — кивнул он, — есть и люди, очень достойные. Но макаки всем приказывают.
— Не нравится тебе твоя работа?
— Нравится! На самом деле меня всё устраивает в моей жизни. Ничего не стал бы менять, ни людей, ни задачи, ни проблемы, ни дом. Что насчет тебя? Нравится ли тебе твоя жизнь? Расскажи мне о себе поподробнее.
Катя начала рассказывать, Джастин задавал уточняющие вопросы и искренне интересовался деталями. Растворившись в полном доверии, Катя рассказала всё о своей повседневной жизни. О своей семье, подружке Энн, с которой они не расстаются в колледже, старательной учебе и битве за кредиты, о своей подработке в кофейне и о чудаковатых клиентах. В конце концов, она заключила, что жизнью своей тоже вполне довольна.
Расплатившись по счету, Джастин предложил прогуляться.
Они вышли на пешеходную дорожку и медленно побрели. Джастин взял Катю за руку, мягко сжал пальцы. Она чувствовала прикосновение его кожи, отчего-то стало трудно дышать.
Ласковый ветерок покрывал рябью пеструю листву деревьев. Небо впитывало темноту ночи, спрятавшись за сияющей луной. Пахло свежеиспеченным клубничным пирогом. Через дорогу одинокий саксофонист наигрывал сентиментальную мелодию. Музыка сгущалась над пустыми столиками и развевалась по улице.
Они прошли через арку и оказались на внутренней площадке старинного здания. Здесь было шумно, людно. Штук сто каменных скамеек и все заняты компаниями людей. Видимо, это популярное место среди молодежи для вечерних посиделок.
Посреди двора в круглой чаше стоял алебастровый ангел. Из его рук били-искрили струи фонтана. Светомузыка фонарей ярко освещала прозрачную воду и мохнатые ветки кустов, окруживших чашу.
Они подошли к фонтану. Джастин выпустил Катину руку, засунул ладонь в воду и брызнул в нее. Катя отпрянула, засмеявшись. И пока Джастин выпрямлялся — прыгнула к фонтану, зажала пальцем сопло краника и направила на Джастина водяной веер.
Завязалась аквабитва. Джастин оттаскивал Катю от фонтана, плескал в нее водой. Белый гольф прилип к телу, мокрая юбка облепила бедра. Она уворачивалась со смехом, прикрыв лицо руками. Оббегала его, чтобы успеть зачерпнуть воду и облить его сильнее. Катю охватил азарт, и когда Джастин в очередной раз обхватил ее талию и оттащил от воды, она пыталась высвободиться. Локтем оттолкнулась, и не сразу поняла, что он ее не отпускает. Она взглянула на него и замерла. Его мокрая футболка липнет к ее гольфу. Джастин медленно приближает лицо и еле дотрагивается ее губ.
Как холодно осенним вечером на улице в мокрой одежде или это холод волнения! Тепло лишь губам, в голове носится просторно вихрь. Джастин отпускает ее, и они стоят какое-то время глаза в глаза, не двигаясь.
Прошло несколько секунд или несколько лет. Наконец, Джастин взял ее за руку, и они побрели к машине. По дороге молчали, как у них повелось. Молчали и в машине. Катя отстегнула ремень безопасности и задержалась на секунду, прежде чем выйти из машины, ожидая поцелуя или ласкового прощания. Но Джастин сидел, откинувшись в кресле, смотрел на нее и не двигался.
4. Публикация в газете
Катя подперла рукой голову, опершись локтем о парту, и с усилием подняла закрывающиеся веки. Ночью ей пришлось задержаться после закрытия кафе. Одна романтическая пара не желала уходить. Они сидели за стойкой, окруженные ножками поднятых стульев, и допивали свой кофе.
Повар Бобби, который подвозил ее после работы домой, помахал ей рукой на прощанье и через несколько минут на улице раздался рокот его мотоцикла. Парочка, нацеловавшись, поднялась со своих стульев и свалила.
Катя возвращалась домой пешком одна. По дороге она обошла компанию агрессивно кричащих молодых людей, сжимая в сумочке газовый баллончик. Дома она приняла душ, легла в постель и долго пыталась угомонить клокот сердца.
Энн воодушевленно рассказывала о спектакле, рисуя руками свои впечатления. «Ух ты!», «Здорово!», «Надо мне тоже сходить» — поддакивала Катя, делая вид, что внимательно слушает и заинтересовалась.
Нечто шелестящее уткнулось ей в спину и принялось настойчиво тарабанить. Она оглянулась. Белокурая девушка с эффектным лицом Синди Кроуфорд с родинкой над губой, тыкала в нее сложенной газетой, перегнувшись через парту:
