Достав новенький телефон, я написал Наташе сообщение, что скоро буду, на что практически тут же получил ответ: «Леська тоже приехала. Ждем». Уголок рта дернулся. К дочери Наташи я испытывал странные, смешанные чувства. Я ничего о ней не знал, единственный раз видел на кладбище на похоронах Хавронского. Она стояла довольно далеко от меня, рядом с матерью, и лицо её скрывала вуаль. Все, что я мог сказать о ней, что телосложением она пошла в Наташу. Невысокая, худая, но не тощая. И волосы. Она тоже была блондинкой. Невольно я вспомнил свою вчерашнюю «гостью», обчистившую меня. Везёт мне в последнее время на блондинок. Найду — пожалеет, что на свет родилась. Сука белобрысая! А младшая Хавронская… Должно быть, на подсознательном уровне именно её я винил в том, что случилось много лет назад. Хотя на самом деле все так или иначе случилось бы как случилось. Даже если бы Наташа не забеременела. И все же смотреть на Олесю Хавронскую и видеть в ней её отца мне не хотелось. Радовало одно, — Олеся живет отдельно, у неё квартира где-то на Воробьёвых горах, поэтому пересекаться с ней мы с Наташей будем нечасто. Пусть себе живет, только не смеет влезать в наши отношения.
— Руслан, не стоило. — Наташа, улыбаясь, забрала букет алых роз и коснулась моей щеки.
Я не мог отвести от неё взгляда. Надо же, ей тридцать семь, а я смотрю на неё и вижу ту девочку, что улыбалась мне вот такой же чуть смущённой улыбкой много-много лет назад. До того, как наши пути разошлись в разные стороны. Много лет я запрещал себе даже думать о Наташе. Забыть и не вспоминать. Никогда. И только узнав о гибели Димы, я против воли приехал на кладбище. Сам не понимал, для чего. Попрощаться с бывшим другом, отобравшим мою девушку? Удостовериться, что Хавронский действительно мертв? Или увидеть ту, память о которой хранил столько лет. Несмотря на собственные запреты. Едва в тот день я наткнулся на Наташу взглядом, понял, — нельзя упускать этот шанс. Поэтому, дождавшись, когда её дочь уедет, я подошел. Она сразу узнала меня. Узнала и улыбнулась. И я снова попал в капкан её очарования. А потом всё понеслось…
— Стоило, — в ответ улыбнулся я и, приобняв, коснулся её губ.
— Руслан, не надо. — Она попыталась отстраниться. — Леська же дома.
— Твоя Леська — взрослая девочка. И понимает, что люди, собирающиеся пожениться, могут не только обмениваться взглядами, но и… — Я снова потянулся к её губам, но на этот раз Наташе все же удалось выскользнуть из моих рук.
Она посмотрела на меня с каким-то осуждением, и я непонимающе мотнул головой.
— Ты не понимаешь, Руслан, — сказала Наташа. — То, что Олеся согласилась с тобой встретиться, — это удивительно. Для неё все очень сложно, она так любила отца, что… — Она не договорила.
Со стороны лестницы послышались шаги. Наташа обернулась, я тоже посмотрел в направлении её взгляда.
— Вот сука! — вырвалось у меня против воли.
Я даже не обратил внимания на устремлённый на меня удивленный Наташин взгляд. Я не видел и не обращал внимания ни на что, кроме девчонки, спускающейся по лестнице. Её светлые длинные волосы, чуть подвитые на кончиках, прикрывали грудь, пальцы сжимали перила, на губах играла приторная улыбочка. Эта сука смотрела на меня с вызовом и улыбалась!
Мне вдруг нестерпимо захотелось сжать пальцы на её шее. На той самой шее, которую я позавчера ночью так неистово целовал.
Глава 2
Олеся
Я отошла от окна и нервно выдохнула. Да, я осознавала, что затеяла опасную игру, но понимала я так же и то, что не позволю этому козлу войти в нашу семью и прибрать к рукам всё, что принадлежало моему отцу. Включая мою мать, которой ему так быстро удалось запудрить мозги. Маме — может быть, но мне — не выйдет. Я знала, кто такой Руслан Агатов. Папа много о нем рассказывал.
Присев на край постели, я разблокировала телефон и набрала сообщение:
«Получилось?»
«Почти», — пришло ответное.
«Сообщи, как разблокируешь», — написала я, отбросила телефон на покрывало и встала.
Ладно, и без содержимого мобильного этого Агатова у меня есть, что ему предъявить. Я подошла к зеркалу, встроенному в шкаф-купе, и внимательно осмотрела собственное отражение. Агатов будет очень удивлен, когда узнает в дочке будущей жены ту, с которой совсем недавно фестивалил всю ночь. Сердце против воли застучало быстрее, к щекам прилил румянец. Я закусила губу и снова выдохнула, пытаясь совладать с собственными воспоминаниями. Потому что это ничего не значит. Уже не важно, зачем я пошла к Агатову в тот вечер и почему он принял меня за проститутку. Как не важно и то, почему я не стала разубеждать его и провела в его квартире ночь. Я могла бы в тысячный раз попытаться убедить себя в том, что я сделала это ради матери, но себе врать я не привыкла. Мне были приятны его прикосновения. Меня возбуждал его запах. Запах сильного, властного мужчины. Взрослого мужчины, который знает, как доставить девушке удовольствие. В памяти моей то и дело всплывали моменты той ночи, я продолжала ощущать его горячие ладони на своей груди, на своих бедрах и…
— Хватит, Олеся! — воскликнула я и отошла от зеркала, чувствуя, как между ног у меня зарождается желание.
Руслан Агатов принял меня в тот вечер за нанятую им проститутку. Опыта у меня было мало, но, кажется, он остался доволен. Я тоже получила удовольствие и играть в оскорбленную невинность смысла не видела. Утром я забрала его телефон и… деньги.
Направляясь к выходу из комнаты, я усмехнулась. Уж в чем-чем, а в деньгах я никогда не нуждалась. Но не смогла удержаться от того, чтобы не обчистить его бумажник. В отместку за…
Крутящиеся в моей голове пошлые мысли, мигом испарились, стоило мне дойти до лестницы. Я слышала его голос. И голос матери я тоже слышала. Она кокетничала с ним. Ну нет, мамочка, сегодня все внимание Руслана Валерьевича Агатова будет приковано ко мне. Не злись. Все ради твоего блага. Сжав перила чуть крепче обычного, я расправила плечи и начала спускаться.
— Вот сука!
Я едва не засмеялась от того, как скрутило бедного Руслана, когда он меня увидел! Чуть вскинув брови, я смотрела ему в глаза. Мама в ужасе уставилась на матюгнувшегося Агатова, а я лишь улыбнулась краешками губ.
— Приятно познакомиться, Руслан… — Я нахмурила лоб, делая вид, что забыла его отчество, — м-м-м… Валерьевич? — шагнув с последней ступеньки, подошла к нему, продолжая улыбаться. Агатов же стоял какой-то позеленевший и взглядом пытался уничтожить меня. Ха! Кто кого еще уничтожит.
— Руслан, это Олеся, — подала голос мама и коснулась ладонью плеча Агатова.
Тот все же оторвал от меня взгляд и посмотрел на неё. Она ободряюще улыбнулась. Мама, господи, как ты можешь вот так?! Папа умер всего полгода назад, а ты уже привела в дом другого. И не просто другого, — главного врага отца!
— Олеся, — наконец выдавил он улыбку. Хотя это не улыбка — перекошенный яростью оскал. Не напугаете, Руслан Валерьевич. — Очень приятно, Олеся.
Мне показалось, что он немного взял себя в руки. Поднял с тумбочки букет белых роз и, сделав шаг ко мне, протянул их. Я едва удержала себя, чтобы не отступить. Нет-нет. Ни толики страха, Олеся. Будь достойной дочерью своего отца. У тебя есть, что противопоставить Агатову.
— Взаимно, — сладко улыбнулась, утыкаясь носом в крупные свежие бутоны.
Розы были красивые. В другой момент я бы, наверное, с удовольствием вдохнула их аромат, и сама бы поставила в вазу в своей спальне. В другой момент и при других обстоятельствах. Если бы, к примеру, они были не от этого козла. Руслан, не отрываясь, продолжал буравить меня взглядом, но теперь скорее изучающе.
— Эм… — Мама по-прежнему хмурилась, не до конца понимая, что происходит.
Уверена, она ощущала возникшее между нами напряжение, но происхождение его понять не могла. И не надо, мамочка. Меньше знаешь — крепче спишь.
