Господи, куда он меня тащит? Что за средневековье?!
В ужасе начала оглядываться по сторонам, но не заметила никого. Отвратительный страх сковал тело.
— Я не могу вам помочь… — предприняла последнюю попытку вырваться, но он лишь сильнее сжал запястье, еще чуть-чуть и расплющит лапищей.
Голос утонул в стуке лаковых туфель и моих босоножек на каблуке. Он молчал, как будто я и вовсе не говорила.
Какой интересный разбег от вежливого мужчины до властного мужика, которому плевать на твое мнение.
— Да в конце концов… отпустите! — голос срывался, я была на грани отчаяния.
Мужчина остановился так внезапно, что я на полном ходу впечаталась в массивную спину. Даже сквозь костюм ощущалась сила и власть. Он давил аурой и статной фигурой. Давил и ужасал, я словно мышка перед лицом хищника.
Затем медленно развернулся и, приблизившись вплотную к лицу, прошептал у самых губ:
— Ты пойдешь туда в любом случае. К чему эти возмущения? — я не двигалась и даже не дышала. Он рассматривал меня с такого близкого расстояния, что на губах оставался ядреный вкус дорогих сигар. Слишком знакомый запах. Ненавистный. Мужчина опустил горячую ладонь на поясницу и притянул к себе.
Наваждение длилось секунды. А потом отпустил и призывно открыл дверь, кивнув мне. По сквозившей во взгляде угрозе я понимала все без слов. Идея сбежать отпала сама собой.
Набрав полные легкие воздуха, я зашла в помещение с приглушенным светом.
Дверь за мной захлопнулась.
В волосах чувствовалось чужеродное тяжелое дыхание. Оно мягко и в то же время настойчиво проникало в кожу.
Сердце практически остановилось. Передо мной сидела группа восточных мужчин с документами в руках.
Все присутствующие вмиг притихли, исподлобья наблюдая за нами. Словно это было нечто невообразимое. Вероятно, именно таким оно и было.
Комната была обставлена исключительно для подобных встреч, потому что все в ней напоминало офис, рабочую атмосферу.
— Нанятый переводчик опрокинул нас, а ты вроде как понимаешь забугорский язык. В долгу не останусь. Тебя никто не тронет, — низкий шепот достиг уха и отрикошетил в пространство.
Мужчина резко сказал что-то своим людям, опять же, на незнакомом мне языке и ощутимо схватил за запястье, подталкивая к столу. Кожа покрылась мурашками. Шершавые массивные пальцы надавливали несильно, но уверенно, пригвождая мою околевшую конечность к себе.
И почему-то эта фраза придала мне внушительную уверенность, несмотря на похотливые взгляды, пускаемые украдкой со стороны партнеров и людей с «нашей стороны».
Одета я абсолютно не для подобных мероприятий, потому меня и воспринимать будут своеобразно. Но уверенность, исходившая от незнакомца, могла и самого загнанного зверька сделать львом.
Собраться было просто необходимо. Пусть сознание и утекало сквозь пальцы.
Взгляд зеленых глаз, сканирующих лицо беспрерывно, не давая мне продыху, не оставлял вариантов. Как можно одновременно наводить страх и внушать спокойствие? Мужчина сел вплотную ко мне и подставил стопку документов.
— Нам нужно оговорить эти аспекты с двумя сторонами, договора о неразглашении не будет, но ты будешь молчать обо всем в любом случае, — сталь в голосе вопила о том, что я это сделаю. Вероятно, здесь собрана чуть ли не государственная тайна. — Там нет ничего такого, но моим конкурентам будет интересно, — словно прочитал мысли и ответил вслух. Испарина выступила на лбу, хоть и все тело погружалось в лед. — Арабы сегодня уезжают, а я полгода добивался внесения своих условий. Сделай так, чтобы эти полгода не спустились в унитаз из-за мудака, который не пришел в положенное время делать свою работу, — я смотрела на стремительно шевелящиеся губы. В душе молилась не напортачить.
И делала все для этого, выложилась на все сто, так что даже под конец арабы перестали видеть во мне просто красивую куклу. Пусть не уважение, но удивление от услышанного сверкало во взгляде.
Из небольшого разговора «нашей стороны» и краткие обрывки русского, сквозившего в фразах, мне удалось выцепить хоть какую-то информацию о нем. Почему-то сквозь разговоры на разных языках слышится Темный. Господин Рашидов, но все зовут его Темный. Что это за имя такое? Кличка. Он, вероятно, говорил на армянском, может на татарском, хотя я могла ошибаться. Русская речь была редкой и скомканной, относилась только к хмурому человеку, сидящему в углу. Он злобно осматривался вокруг и молчал. Арабский превалировал.
— Вы прекрасно говорить арабский, — гнусаво сказал глава делегации, мужчина лет за пятьдесят в белоснежной кандуре, бежевой гутре и золотистой накидке. Вероятно, он имеет отношение и к политике, а может еще какая важная шишка, раз ему позволено носить подобное.
Но я настолько утонула в бумагах, что точно не была способна вежливо ответить на комплимент. Этого и не требовалось, потому что дальше меня никто бы не слушал.
Незнакомец вдруг напрягся и устремил взгляд на мужчину. Эти гляделки продолжались буквально мгновения, после чего араб прищурился, встал, и вся делегация на корявом русском поблагодарила присутствующих за сотрудничество. Почти все выветрились из кабинета, осталась лишь я…и он. Мужчина, способный взглядом заставить тебя чувствовать себя песчинкой в море. Или задавить своей аурой.
Рашидов резко придвинулся ко мне и вплотную наклонился к лицу, обдавая горячим дыханием. Я смотрела в темно-зеленые глаза и ловила себя на мысли, что тело иррационально реагирует на его близость. Неправильно. Странно и чужеродно.
Дыхание обжигало кожу, словно языками пламени.
— Я не ошибся.
Широкая ладонь коснулась щеки, на что я попыталась отклониться, но второй рукой он схватил меня за подбородок, вынуждая сидеть на месте. Послушно сидеть на месте.
— Ты мне понравилась, — провел сильной ладонью по лицу. В нос сразу же ударил запах добротных сигар, смешанный с дорогим парфюмом. Опять этот запах.
В моих глазах явно отразился животный страх, на что мужчина лишь нахмурил брови. Не привык, что девушки боятся? Что дают отпор?
— Как тебя зовут?
Уверенный, подернутый дымкой вожделения взгляд настолько запал мне в душу, что я с трудом смогла отвести взор, придавая лицу безмятежный вид. Он опасен, это было видно сразу, и в нормальной ситуации мне бы вопить от ужаса, но я лишь упрямо выдерживала его намеки.
— Надя, — тихо прошептала.
— Красивое имя, Надежда, — словно смаковал на языке. — Но опасное, надежда может свести человека с ума.
С трудом мне удалось встать и задвинуть тяжеленный стул, цепляя мизинец. Больно.
Это ты меня сейчас с ума сводишь!
Но мужчина поднялся вместе со мной и в унисон задвигался навстречу.
Отступила вновь на шаг и уперлась в шершавую дверь, наблюдая за хищником, которого абсолютно не смутило мое «бегство». Магнетизм ауры давил бетонной плитой. Подушечки пальцев нервно проходились по дереву, словно в поисках тайного оружия, но, кроме холодной поверхности, ни на что не натыкались.
— Мне пора, была рада помочь, — игнорировала его фразу, резко повернулась и попыталась открыть дверь, но массивная преграда не поддавалась напору. В запале я снова и снова пыталась провернуть ручку. Сердце стучало как ошалелое. Безумие какое-то.
— Закрыто, — прошептал мужчина у самого уха. Он бесшумно приблизился ко мне, выжидая дальнейших действий. Но какие еще могут быть действия…Слегка заметный акцент прямо сейчас ощущался сильнее, забористее и как-то ярче.
Затем мое тело окунулось в волну из примесей различного калибра: от чисто мускусного запаха до аромата животного ужаса, что, казалось, исходил от меня и каждому вопил о страхе. Адреналин в крови резко подскочил, и одновременно с этим мужчина шумно глотнул воздух у самых волос.
Он не трогал меня, нет, просто стоял максимально близко. Какими-то атомами мы соприкасались, и даже от такой близости во мне нарастал огромный огненный шар неизведанных чувств.
— ОТКРОЙ ДВЕРЬ, УБЛЮДОК!
Никита…пронеслось в голове. Что же ты так поздно спохватился? Глаза забегали в панике, а в голове с ужасом проносились возможные исходы этой ситуации.
