Что же было потом?
Потом началось мое погружение в эротику и секс. Да, да! И это в такие-то годы?
Не помню, как мы вернулись, помню лишь, что все с того поцелуя изменилось. И во мне и в отношениях с сестрой. До сих пор, мы не замечали и не стеснялись наших тел. Часто мы спали вместе. Обнимались своими мелкими лапками, тесно прижавшись худыми телами, как щенята. Наоборот, чувства от близости не только согревало тело, но и сознание, даже успокаивало. Мы были детьми, вместе мы были счастливы и быстро засыпали. Потом все изменилось. Не знаю и даже не могу ответить себе сейчас. К лучшему или нет? Понимаю, что рано или поздно, но так и должно было произойти. Мы ведь взрослели! А вот сейчас, мне так хотелось, что бы это продолжалось еще и еще.
Вечером тетка ушла на всю ночь, на дежурство. Юльку мы не видели с того момента, как вернулись с моря. Маринка пошла за ней, хотела пригласить на совместный ужин, а вернулась красная и вся просто всклокоченная. На все мои вопросы она как-то невпопад и сбивчиво отвечала, все время что-то пыталась в себе перебороть. Потом не выдержала и, обернувшись резко ко мне, заговорщицки сказала.
— У Юльки парень! Они занимаются любовью.
— Что, что? Что они делают? — Переспрашиваю я.
— Ну, что ты, глупая, что ли? Я говорю, что Юлька, с каким-то парнем там, и они это…
Я ничего не понимаю, а вернее все понимаю, но мне нестерпимо хочется услышать это запретное, много раз слышанное и затаенное в глубине меня слово. Поэтому я поднимаю глаза и молчу, смотрю на Маринку в упор. Она не выдерживает и я, наконец-то, слышу.
— Маринка сношается! Ты, поняла? Она сношается, там, с парнем! С мужиком!!!
Я немею. Странное я испытываю чувство. Во мне что-то вертится, тревожно клокочет и мне чего-то хочется. Только я не пойму. Чего? Поэтому, как только Маринка начинает говорить, я ее сразу же прерываю на полуслове.
— Я хочу, я должна это видеть! Я иду…
— Я с тобой!
Окна времянки ярко светятся. Они просто полыхают. У меня складывается такое впечатление, что это специально. В саду темно. Поэтому от окна высвечивается яркая дорожка под деревьями. Мы с Маринкой ползем на четвереньках, стараемся подлезть ближе к окну. У самого окна, растут кусты черной смородины. Им под деревьями не хватает света, поэтому они тянутся вверх, почти заслоняя окна нашей времянки. Эти густые ветви позволяют приблизиться к окну почти вплотную. Маринка первая припадает к окну. По ее напряженному дыханию я понимаю, что она уже вся во власти увиденного.
Я сижу и пытаюсь пристроиться так, что бы хоть чуточку рассмотреть в окне. Что же там происходит? Но я вижу только голую, ярко освещенную стену, краешек шкафа и часть спинки кровати. Мешает напряженное Маринкино тело и ветки. Я дергаю ее за край платья и тихо, почти неслышно шепчу.
— Мариночка, ну, что там? Ты видишь?
— Тише!!! — Шипит она, а затем слегка отклоняется и подталкивает меня вперед.
Я еще много раз в своей жизни буду видеть все это. Так распорядится судьба, что этими видами я буду награждена в своей жизни и не раз. Даже буду принимать участие в свингерских вечеринках. Но все это будет потом. А сейчас я увидела то, к чему абсолютно была не готова. Я не была готова видеть, как мужчина сношает женщину. А то, что я видела, привело меня в оцепенение, от изумления.
Юлька лежала на спине, широко разведя в стороны голые ноги. Между ними маячила мускулистая спина, и сновал голый зад. Ее руки крепко обхватили и даже сдерживали широкие взмахивание его бедер. Я смотрела и не видела ничего. Все слилось в какую-то необъяснимую картину, от которой у меня вдруг закружилась голова и внизу живота непривычно и горячо потянуло. Лиц их не было видно. Но вдруг я увидела, как из-под, нависающего над ней тела, просунулась голова, и появилось счастливое, разгоряченное лицо Юльки. Мне показалось, что она мне подмигнула! Я тут же отпрянула от окна и чуть не сбила Маринку. Она попыталась удержаться, но в самый последний момент оступилась, на что-то такое оперлась рукой, отчего завалилась на меня. Мы вместе с ней покатились в кусты смородины, которые предательски затрещали, ломаясь под тяжестью наших тел.
Не сговариваясь, мы стремительно вскочили и пулей полетели по саду в темноту, подальше от ярких окон. Через несколько секунд мы шлепнулись на перекопанную, теплую землю. Сзади услышали стук открываемой двери и ее голос.
— Никого! Это, наверное, собаки соседские! Вот я им! Ух!
Потом звук затворяемой двери. Мы лежали и ели сдерживали учащенное дыхание. Дверь закрыли, и мы, наконец-то, перевели дыхание и вздохнули свободнее. Через несколько минут, мы осторожно и пригибаясь, зашагали по темному саду, так как на окнах времянки были наглухо задернуты шторы, и сразу же в саду сделалось очень темно.
Как только мы попадаем домой, Маринка командует.
— Быстро в постель!
Я пробую ей возражать, но она переходит на крик.
— Живо! Я сказала, живо в постель!
Обиженная таким ее отношением, я с явной не охотой расстилаю постель. Спать мне не хочется. Наоборот! Какой там сон! Мне хочется обменяться впечатлениями, так как все опять прокрутить перед глазами. Но Маринка беснуется. Это меня останавливает.
Наконец-то она сама быстро раздевается и почему-то, с трусами в руках, выходит из комнаты в туалет. Тут же, не дожидаясь меня, выключает свет. Я ковыряюсь с вещами в темноте и ворчу на нее. Неожиданно я нащупываю пальцами влагу на своих трусиках. Вот тебе и на! Я, что же, от страха даже описалась? Да, нет! Не похоже. Подношу трусику к лицу и нюхаю. Не понятно? Они не пахнут, вернее, они пахнут, как всегда, но не тем, о чем я подумала. Слышу ее шаги за дверью и, не желая с ней спорить, быстро заталкиваю трусики под подушку и ложусь в постель. Маринка зашла и возится в темноте. Гремит чем-то.
— Да, зажги ты свет, наконец! — С возмущением говорю ей.
— Нет! Свет зажигать не будем.
— Это почему же?
— А ты, что же не поняла?
— Нет.
— Да потому, чтобы Юлька нас не застукала. Ты поняла?
— А? — С пониманием тяну я. — Свет мы не зажигаем, как будто бы мы все это время спали. Так?
— Ну, ты и догадливая! Правда неуклюжая и не осторожная. — Ворчит Маринка.
— Сама ты такая! Это ты на меня навалилась. Я то и не думала уходить. Хотела досмотреть, что будет дальше.
— Дальше, дальше. — Непривычно ворчит Маринка. — Ты, хоть поняла, как она с ним…
Маринка запинается. Пытается подобрать слова, но вместо этого неприлично замолкает на самом интересном месте.
