Услышав сзади похабный свист, Бет закатила глаза. В этом заключалась одна из проблем работы возле баров — иногда вы привлекаете зевак.
Послышался еще один свист, а затем, конечно же, два парня быстро пересекли улицу и пошли за ней. Она осмотрелась вокруг. И направилась подальше от баров, к длинному отрезку пустующих зданий перед ресторанами. Ночь была темной, почти беспросветной, но, по крайней мере, светили уличные фонари, а время от времени мимо проезжали машины.
— Мне нравятся твои темные волосы, — сказал большой парень, зашагав с ней в ногу. — Ничего, если я их коснусь?
Бет понимала, что нельзя останавливаться. Они были похожи на мальчиков из университетского братства, отдыхающих на летних каникулах, что означало, они просто будут надоедливы, но ей не хотелось рисковать. Кроме того, китайский ресторанчик был всего в пяти кварталах отсюда.
На всякий случай девушка потянулась к сумочке, ища свой перцовый баллончик.
— Тебя куда-нибудь подвезти? — спросил большой парень. — У меня машина рядом. Серьезно, не желаешь пойти с нами? Мы могли бы немного прокатиться.
Он усмехнулся и подмигнул своему приятелю, будто рассчитывая, что вкрадчивые речи обеспечат ему доступ в ее постель. Дружок рассмеялся и обошел ее, его жиденькие светлые волосы болтались, когда он нетерпеливо подскакивал при каждом шаге.
— Давай подвезем ее! — сказал блондин.
Черт побери, где же ее баллончик?
Большой потянулся, касаясь ее волос, и на этот раз Бет внимательно оглядела его. В своих рубашке-поло и шортах цвета хаки он был красив, как студенческая знаменитость. О таких говорят — настоящий «типичный американец».
Когда он ей улыбнулся, она прибавила скорости, сосредотачиваясь на тусклом неоновом свете вывески китайского ресторанчика. Бет молилась, чтобы появился еще кто-нибудь из прохожих, но жара загнала всех пешеходов в закрытые помещения. Вокруг никого не было.
— Не хочешь назвать мне свое имя? — спросил «типичный американец».
Сердце Бет начало колотиться в груди. Баллончик остался в другой сумочке.
Еще четыре квартала.
— Может, я просто выберу для тебя имя. Дай-ка подумать… Как насчет «киски»?
Блондин захихикал.
Она сглотнула и вынула сотовый, на всякий случай, если придется звонить в «911».
Спокойнее. Держи себя в руках.
Бет представила, как приятно будет ощутить порыв кондиционированного воздуха, когда она войдет внутрь. Возможно, она подождет и вызовет такси, просто чтобы удостовериться, что доберется домой без дальнейших поползновений с их стороны.
— Давай, киска, — проворковал «типичный американец». — Я знаю, я тебе понравлюсь.
Еще всего три квартала…
В тот момент, когда она сошла с тротуара, чтобы пересечь Десятую улицу, парень схватил ее за талию. Ее ноги оказались над землей и, грубо накрыв ей рот ладонью, он потащил ее обратно. Бет боролась, как безумная, пинаясь и отбиваясь. Подавшись назад, она со всей силы двинула ему в глаз, и его хватка ослабла. Она немедленно рванулась прочь, энергично вонзая каблуки в тротуар, в горле перехватило дыхание. На Трейд показалась машина, и она завопила, едва вспыхнули фары.
Но потом он снова поймал ее.
— За это ты будешь умолять, сучка, — произнес ей на ухо «типичный американец», применяя к ней удушающий захват. Выворачивая ей шею, пока Бет не подумала, что та сломается, он затянул ее глубже в тень. Она чувствовала запах его пота и дешевого одеколона, который он использовал, слышала пронзительный смех его дружка.
Переулок. Они тащат ее в переулок.
Ее замутило, желчь обожгла горло, и она неистово забилась, стараясь освободиться. Паника придала ей сил. Но он был сильнее.
Он втолкнул ее за мусорный контейнер и прижался к ней своим телом. Она двинула локтем ему в ребра и стала пинаться еще сильнее.
— Проклятье, держи ей руки!
Ей удалось нанести один хороший удар каблуком по голени блондина до того, как тот поймал ее запястья и поднял их над головой.
— Ну же, сучка, тебе это понравится, — прорычал «типичный американец», пытаясь всунуть свое колено меж ее ног.
Парень прижал ее спиной к кирпичной стене здания, удерживая на месте за горло. Ему пришлось воспользоваться второй рукой, чтобы разорвать ее блузку, и как только рот оказался свободен, Бет закричала. Он дал ей сильную пощечину, и она почувствовала, как треснула губа. Во рту появился привкус крови, боль оглушила ее.
— Сделаешь это снова, и я отрежу тебе язык, — глаза «типичного американца» горели ненавистью и жаждой, когда он сдвинул белое кружево ее лифчика, обнажая груди. — Черт, думаю, я в любом случае это сделаю.
— Эй, а они настоящие? — спросил блондин, будто ожидая ее ответа.
Его приятель захватил ее сосок и потянул. Бет вздрогнула, слезы застилали глаза. Или, может, ее зрение начало пропадать из-за гипервентиляции.
«Типичный американец» засмеялся.
— Думаю, она натуральная. Но можешь выяснить сам, как только я закончу.
Когда блондин захихикал, некая часть в глубине ее мозга вдруг откликнулась и не могла позволить этому произойти. Бет вынудила себя прекратить борьбу и вспомнить тренировки по самозащите. Если не считать тяжелого дыхания, ее тело замерло, и «типичному американцу» потребовалась минута, чтобы это заметить.
— Решила играть по-хорошему? — нахмурился он, уставившись на нее с подозрением.
Она медленно кивнула.
— Хорошо, — он наклонился к ней, его дыхание заполнило ее ноздри. Она старалась не ежиться от мерзкого запаха несвежих сигарет и пива. — Но если снова заорешь, я тебя зарежу. Поняла меня?
Бет еще раз кивнула.
— Отпусти ее.
Блондин выпустил ее запястья и хихикнул, обходя их, будто ища лучшую точку обзора.
Руки «типичного американца», гладящие ее кожу, были грубыми, и она силой воли подавила подкатывающие «Туинкиз» Тони, рвотный рефлекс сжал ей горло. Несмотря на то, что ощущение ладоней, сжимающих ее грудь, вызывало у нее отвращение, она потянулась к его ширинке. Парень все еще держал ее за шею, и ей было трудно дышать, но в тот момент, когда она коснулась его интимных частей, он застонал, а его хватка ослабла.
Бет схватила его яички, твердо сдавила и выкрутила так сильно, как только смогла, а когда он рухнул вниз, ударила его коленом в нос. Адреналин начал бежать по венам, и на долю секунды ей захотелось, чтобы его приятель бросился к ней вместо того, чтобы глупо таращиться в стороне.
— Пошли вы! — заорала она обоим.
Сжимая края блузки, Бет бросилась из переулка и не останавливалась до тех пор, пока не оказалась у дверей своего дома. Ее руки дрожали так сильно, что она едва смогла вставить ключ в замочную скважину. И только стоя перед зеркалом в ванной, Бет поняла, что по ее лицу струятся слезы.
