– Мне отлучиться нужно на несколько часов, Жень, – одетый явно на выход Сойкин смотрел пристально, будто надеясь прочесть что-то в моих глазах.
– Я так и поняла, – кивнула как можно суше. – Буду на страже.
– Ага, я дверь к себе прямо так открытой и оставлю, и сигналку на максимум установил, так что пропустить ты не должна. Только просьба одна – если реально какое-то говно творить под дверью не начнут, ты не открывай и не высовывайся, ок? Пусть камера пишет себе. И мне тут же звони, ладно? И ментам.
Я не чокнутая героиня, мог бы и не говорить этого.
– У меня нет твоего номера.
– Тогда вбивай и набери, чтобы и у меня твой был.
Мы обменялись номерами, Михаил набросил на плечи куртку и пошел к входной общей двери.
– Жень, ты реально самая охренительная женщина, – неожиданно бросил он, уже распахнув оную.
– Из всех, кто у тебя был, – выдавив усмешку уточнила я в его широкую спину.
– Не-а, просто самая охренительная, – ответил он и захлопнул дверь, так что мое язвительное «какие твои годы» прозвучало уже в пустом коридоре.
Глупые слова ни о чем от любовника, который наверняка желает продолжить в том же духе. Ничем иным они быть не могут. И недопустимое трепетание за ребрами нужно прекратить немедленно, хотя в идеале и быть не должно его. Противный шум в голове и давление на виски как будто усилились, еще и что-то тягуче-тяжелое в центре груди добавилось, я даже поморщилась и потерла пониже ключицы кулаком.
Лучшее средство для прекращения всяких трепетаний и тянущих болей – физические усилия. Пробежка, тренировка в офисе сейчас отпадают. Столкнуться с Бариновой и амбалами сама не хочу, а в офис Корнилов велел не приходить, пока этот дурацкий порез не заживет. Тогда что? Точно, я давненько не устраивала генералку и прополку в аквариумной громадине и в принципе во всей обжитой комнате.
Досушила волосы, заплела в косу, переоделась в футболку с лосинами, и вытащила из тумбы под аквариумом все нужные приблуды. Скатала ковер, отодвинув его к шкафам, притащила тазик из ванной и взялась первоначально собирать сифоном всевозможные продукты рыбьей и улиточной жизнедеятельности, стараясь не поднимать сходу всю муть. Дело это не быстрое, если действовать аккуратно и учитывая площадь дна. Без музыки было непривычно тихо, но я побоялась пропустить звук сигналки. Так что орудовала приспособой и таскала тазы с грязной водой в полной тишине. Звук зуммера и подозрительно неуверенное скрежетание в замке входной двери застало меня как раз на полпути к санузлу с тазом жидких рыбьих экскрементов в руках. Я тут же насторожилась и, как была со своей ношей, метнулась в комнату Сойкина. Но дверь как раз хлопнула и на экранчике никого увидеть я не успела, поэтому так же быстро и выскочила обратно в коридор. И практически столкнулась с тем самым опером Александром Никитиным, что подменил Михаила после ЧП во время того достопамятного дежурства. В самый последний миг мне удалось остановиться и не выплеснуть ему в лицо содержимое таза, так что плюхнуло ему только чуток на берцы.
– Твою же мать! – вырвалось у нас в унисон.
– Ты как сюда… что тут делаешь?! – первой справилась с собой я. Сердце молотило, расплескивая по грудной клетке жгучие всполохи, а поутихшие гудение и давление в голове вернулись с новой силой.
– Да мне Миха ключ дал, – Никитин слегка попятился, явно опасаясь психованной бабы с тазом непонятного дерьма.
– Зачем?
– Да нам переговорить нужно по делу, вот он и дал ключ, когда пересеклись, чтобы дождался и потом…
– Вранье, – качнула я головой и таки пошла слить воду в унитаз. В конце концов, если Сойкин решил попросить кого-то из друзей присмотреть тут за мной, как за беспомощной какой-то, то разбор полетов с ним и учинять, а не с Александром.
– А ты что, собственно делаешь? – спросил меня парень, увязавшись следом.
– В аквариуме генералю.
– О! А посмотреть можно?
– На то, как я со дна рыбье дерьмо собираю?
– Не-е-е, на самих рыбок.
– Смотри, – пожав плечами, я пошла обратно в комнату, поражаясь тому, как запросто согласилась. И что на самом деле не злюсь на Сойкина за то, что он решил подстраховать меня. Так же, как на самом деле не злилась из-за кофе утром.
Ясное дело, что в обоих случаях эта забота была не просто так, а с умыслом, но она в принципе была. Нельзя злиться на человека за заботу, как и привыкать к ней. Это опасно.
Одним просмотром Никитин не ограничился. У него нашлось множество вопросов, на которые мне пришлось отвечать, пусть и через силу поначалу.
– Слушай, а не проще разве купить шланг подлиннее и слить всю воду к чертям сразу в унитаз? – первые десять минут каждое слово лупило мне по нервам и ушам, даже какой-то странный квакающий отклик появился, но помаленьку поутихло.
– Нет, не проще, конечно.
– Почему? В смысле рыб всех отловить сначала в тот же тазик, а воду слить, грязь собрать без долбатни этой, а потом на кран нацепить и залить заново. – Александр хмурясь наблюдал за тем, как я, стоя на табурете, собираю сифоном со дна очередную партию ила. Если честно, спину в согнутом положении уже ломило, но что поделать.
– Потому что аквариум – это замкнутая экосистема со своим балансом, и нарушать его нельзя. Воду менять можно только частично, не больше трети объема в неделю и точно не сразу водопроводную. Ее отстаивать нужно. Температуру контролировать. Жесткость с кислотностью учитывать.
– Серьезно? Офигеть, я не знал. В реке же вон рыбам воду никто не отстаивает и ничего, плавают себе.
– Сравнил! Это же все рыбки изначально не из наших широт, да и поколениями уже их разводят в искусственных условиях. Чуть что не так – и поплывут кверху брюхами. Но даже если и не сдохнут, то от резкой смены всей воды она через день-другой помутнеет и неделю-дней десять потом просветляться будет, пока баланс опять не установится.
– Ясно, запомнил. Спасибо за инфу.
Поверить не могу, что я тут внезапно свалившемуся парню лекции читаю по основам аквариумного дела. Зато теперь таскал тазики он, как и потом обратно полные ведра с чистой отстоянной водой из пластиковой бочки, что приютилась аккуратненько в углу ванной.
– Стоп! – остановила я Александра, чуть не плюхнувшего воду в аквариум. – Сюда давай!
Аккуратно установила ведро на угол аквариумного каркаса и, сунув в него шлангочку, потянула воду ртом и направила тонкую струйку на поверхность, так, чтобы не нанести ущерба недавно прополотым растениям и донному декору.
– Фигаж себе сколько тонкостей, – прокомментировал мои действия Никитин. – Реально на полдня возни, особенно с таким здоровенным, как у тебя. А кто тебе обычно помогает?
– Никто, – ответила и поморщилась от нового укола уже вроде утихшей головной боли. Да что же такое сегодня?
В заключении Никитин изъявил желание забрать все излишки водорослей и мелких улиток, которые я собиралась спустить в унитаз, потому как, оказывается, тоже планировал обзавестись аквариумом. После консультации какими же видами рыб лучше всего закупиться начинающему аквариумисту и у кого из заводчиков лучше их взять, я уже решительно выпроводила парня в комнату его друга и взялась за наведение порядка.
Часа через полтора, когда я уже домывала полы в общем коридоре, из открытых дверей комнаты Михаила затрезвонило, а спустя секунду позвонили и в дверь.
– Это Сойка! – крикнул Александр, высунувшись из комнаты, и я смело отперла.
– Посторони-и-ись! – скомандовал Сойкин, нагруженный всяческими пакетами, как мул, шумно вваливаясь в дверь.
Разве что в зубах не хватало еще, зато под мышкой длинный сверток, в котором я опознала туго спеленутую для сохранности елку. Тут же пахнуло хвоей и морозом, а вдогонку еще и цитрусами, и мне внезапно снова стало больно дышать. Запах детства, куда нет уже возврата. Перед глазами встала внезапно картина, как когда-то вот так же перед праздником пришел немного пьяненький папа, притащив кучу всяких вкусностей и елку, а мы с Лариской скакали вокруг него, встречая и заглядывая в сумки.
