– Позвони мне, как только закончите, – сказал я Кью.
– Понял, – ответил он, улыбаясь Уайатту.
Я поспешил обратно в отель, а когда вернулся в номер, Майкл сидел на краю кровати со связанными за спиной руками. Мэверик окинул меня недовольным взглядом.
– Он не разговаривает.
– Заговорит, – сказал я ему, захлопывая за собой дверь. Я положил лом на стол, и глаза Майкла расширились, когда он уставился на него.
– Где она?
– Я уже говорил тебе. Я не знаю, где эта тупая сука, – проворчал он. – Я пошел в дом и забрал сына. Как только он был у меня, я ушел.
Я сделал шаг вперед, остановившись в нескольких дюймах от его лица, и впился в него взглядом, чувствуя исходящий от него запах страха. Такие люди, как он, любят чувствовать себя сильными и могущественными, питаясь от слабых, но он не был дураком. Он знал, что я не слабак. Он знал, что я могу убить его голыми руками, и, хотя он не хотел, чтобы я знал об этом, я видел, что он был напуган до смерти.
– Я спрошу тебя в последний раз, и тогда все пойдет совсем по-другому, Майкл.
– ДА ПОШЕЛ ТЫ! Ты меня не напугаешь, – прорычал он. – Ты просто кусок дерьма в дешевой кожаной куртке. Ты тратишь свое гребаное время. Я не знаю, где она, и не сказал бы тебе, даже если бы знал.
– Ты скажешь, – предупредил я.
– Почему тебя это вообще волнует? Зачем такому мужчине, как ты, вообще нужна такая тугая задница, как Рэн? Там, откуда ты, у тебя полно легких кисок, – хихикнул он.
– Ты сделал свой выбор, – спокойно сказал я ему.
Я потянулся к нему сзади, перерезал веревку, удерживавшую его, и освободил. Он быстро встал, думая, что я на самом деле отпускаю его, но он был неправ... так чертовски неправ. Когда он сделал шаг вперед, я отвел кулак назад и быстро ударил его в горло, заставив его немедленно начать хватать ртом воздух. Когда он отшатнулся, схватил его за запястье, крепко выкручивая его за спину, пока не почувствовал, как оно треснуло от давления, раздавив его сломанную кость в моей руке. Его колени подогнулись к полу, и он закричал от боли. Когда я отпустил его руку, он быстро притянул ее к себе, защищая своей грудью.
– Знаешь, я видел их записи, – прорычал я, опускаясь на колени ближе к его лицу. Я схватил его за волосы, заставил посмотреть на меня. – Теперь у тебя то же сломанное запястье, что и у Уайатта.– Я отпустил его голову и потянулся за ломиком, который положил на стол, ударив его в бок с такой силой, что сломал несколько ребер. Когда его тело упало на пол, я сказал ему. – Теперь у тебя те же сломанные ребра, что и у Рэн.
– Пожалуйста... – выдохнул он.
– О... там еще много чего есть, Майкл. Я знаю каждую сломанную кость... каждый порез... каждую гребаную царапину. Так скажи мне, Майкл. Ты остановился, когда они умоляли тебя остановиться, или ты продолжал это делать? Ты продолжал причинять им боль, снова и снова? – спросил я, вонзая конец лома в его теперь уже сломанные ребра.
Кровь сочилась из его губ, когда он снова закричал:
– Пожалуйста, я скажу тебе, где она. Только, пожалуйста, перестань.
Глава 21
Рэн
Пока я лежала, пытаясь отдышаться, мои мысли вернулись к той ночи, когда я нашла Уайатта в закусочной с Гриффином. Никогда не забуду, как была потрясена, увидев их сидящими вместе и разговаривающими, как старые друзья. При любых других обстоятельствах я бы испугалась, увидев Уайатта с таким мужчиной, как Гриффин, со всеми его выпирающими мускулами и татуировками. Но, по какой-то причине, я не волновалась, по крайней мере, не так, как должна была бы.
В то время это действительно не имело никакого смысла. Он должен был заставить меня чувствовать себя запуганной или нервной с его кожаной курткой и густой бородой, вместо этого я чувствовала себя в безопасности... я чувствовала, что, возможно, я была той, кто была потеряна и, наконец, найдена.
С самого начала я инстинктивно доверяла Гриффину. Если бы он мог быть рядом с Уайаттом, он был бы там, но я не могла быть уверена, что Гриффин сейчас с ним. Я просто не могла больше ждать. Я должна была добраться до Уайатта, убедиться, что он в безопасности. Используя кончики пальцев в качестве ориентира, я ощупал края багажника, ища что-нибудь, что могло бы помочь мне найти выход. Я не могла найти аварийный выпуск, поэтому у меня был только один вариант, и это был мой выход. Это потребовало некоторых осторожных маневров с моим больным боком, но мне удалось вклиниться в сторону.
Я положила ноги на спинку одного из сидений и толкнул изо всех сил. Ничего. Когда это не сработало, я начала пинать его снова и снова. Я использовала всю свою силу, всю свою волю и продолжала пытаться. Я сосредоточилась на правой стороне сиденья, непрерывно ударяя его в одно и то же место, пока, наконец, не почувствовала, что оно немного поддается. Это было немного, но этого было достаточно, чтобы побудить меня продолжать.
Мой раненый бок умолял меня остановиться, но я была полна решимости убраться к чертовой матери из этой проклятой машины. После бесчисленных попыток сиденье наконец поддалось. Из щели пробивался тусклый свет, давая мне возможность выбраться из машины.
Я выдохнула и снова вдохнула, пытаясь сдержать боль, когда медленно опустила руки по бокам и оттолкнулась от заднего сиденья. Каждый мускул в моем теле болел, когда я выползала, и как только поставила ноги на землю, моя голова закружилась. Я почувствовала, как мой желудок сжался от приступа тошноты, поэтому быстро прислонилась спиной к дверце машины, пытаясь остановить головокружение. Я вытерла кровь со лба руками, которые уже были липкими от засохшей крови, и когда я посмотрела на свои запястья, то с ужасом увидела глубокие порезы на своей коже. Я была в полном беспорядке, но я выбралась.
Оглядевшись, я поняла, что нахожусь в каком-то гараже или складе. Это было старое металлическое здание, заполненное различными автомобилями и грузовиками, а вдоль задней стены здания были сложены большие деревянные ящики. Несмотря на громкий гул работающего обогревателя, в помещении было очень холодно, и пахло бензином и маслом. Осматривая окрестности, я не увидела никаких инструментов или механизмов, как в гараже, только деревянные ящики... много деревянных ящиков. Любопытство взяло верх надо мной, и я подошла посмотреть, можно ли заглянуть внутрь одного из них.
Планки были заколочены гвоздями, но я все еще могла кончиками пальцев передвигать солому, открывая стволы пистолетов. Когда я проделала то же самое со следующим ящиком, под соломой оказалось что-то другое. Там было несколько квадратиков, обернутых в коричневую бумагу, которые были полностью покрыты целлофаном, напоминая мне пакеты с наркотиками, которые видела по телевизору. Чувствуя беспокойство, быстро положила солому на место и отступила на шаг. Когда чуть не споткнулась об один из небольших ящиков, то заметила дверь в задней части здания.
Я направилась к ней, но остановилась, увидев свет, идущий из кабинета наверху. Я стояла и смотрела на него, гадая, не приведет ли он меня к Уайатту. Хотя моей первой мыслью было просто убраться отсюда к чертовой матери, пока еще могла, я не могла уйти – не тогда, когда был шанс, что Уайатт может быть там, или, по крайней мере, телефон, чтобы я могла позвонить Гриффину. В любом случае, я должна была это выяснить.
Волосы у меня на затылке встали дыбом, я медленно поползла вверх по длинной металлической лестнице и была уже почти на полпути, когда услышала мужской голос. Я остановилась, застыв в панике. Мое сердце бешено колотилось от страха, отчего у меня снова закружилась голова. Я крепко держался за перила и стояла, прислушиваясь, пытаясь расслышать, что говорит этот человек. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что я слышу не голос Майкла. У мужчины был акцент, и с ним были и другие мужчины.
– Их камеры все еще работают? – спросил один из мужчин.
– Проверили ту, что снаружи, у задних ворот. Убедились, что они видели нас прошлой ночью, – ответил кто-то. – Когда остальные доберутся сюда?