Сижу, прислушиваюсь к ее дыханию, оно выравнивается, она засыпает.
Тихр встаю с постели, обхожу комнату. Обычный домик, старенький, но уютный, и за окном лето, уже светло. Может, если бы я не гнался за роскошью - не влип бы по уши в том мире, не нашел себе проблем с законом.
Здесь нельзя повторяться, смотреть на Алекса и желать таких же благ глупо, у нас с ним разные пути, пусть и одно лицо.
Ангелине нравится простота.
Распахиваю окно и перелезаю через подоконник. Смотрю на лестницу, которую я к дому приставил, чтобы на второй этаж забраться, смотрю вниз, в сад, на деревья в яблоках.
И прыгаю.
Встаю из травы и отряхиваюсь.
Брякаю калиткой, выхожу на тропинку и оглядываюсь на дом. Тихо, все спят.
Сую руки в карманы, бреду по дороге, насвистываю. Новый день, новые возможности, Ангелина меня простила и это главное - решаю.
И слышу вдали шум работающего мотора.
Этот город - в нем живет много народа, он не принадлежит одному лишь Алексу, но мне кажется, что это едет брат.
И я прав.
Из-за поворота показывается его кабриолет.
Сюда едет. К невесте моей.
Хмуро дожидаюсь, когда машина остановится возле меня.
- И как это понимать? - наклоняюсь, руками упираюсь в дверь. Сверлю взглядом Алекса.
Тот смотрит на меня в ответ, молча, это снова соперничество, его глаза горят тем же огнем. Он кивает назад.
Нехотя перевожу взгляд. И замечаю на задних сиденьях увесистые спортивные сумки.
- Что это?
- Даша меня выгнала, - он спускает солнечные очки с макушки на глаза. - Застукала у дома. С Адой.
- И ты поехал к моей невесте, - отталкиваюсь от машины.
- Ты не слышишь меня, Финн? - он морщится. - Ангелина не врет, Ада здесь. Я ехал к тебе. Знал, где тебя найду.
Жую щеку. Я уже поверил Ангелине, что ее чертов двойник в городе. И брату верю, но...
- В каком смысле застукала? - открываю дверь и сажусь в салон. - Что вы делали?
- Почти целовались, - без стеснения докладывает брат. Видит мои глаза и усмехается. - А что? Ада тоже твоя невеста, нельзя?
- Ты на ее месте Ангелину представлял?
- Нет, - отпирарается Алекс. И после паузы добавляет. - Да. Слушай, какая разница? Ей что-то надо от нас. Сначала, когда Даша орала, она поддакивала, что я изменщик, и мы только что были на пляже втроем. А потом сбежала. На свое счастье. Иначе я бы ее там...откуда она узнала про пляж? Следила за нами?
На этих его словах невольно оглядываюсь, среди деревьев и кустов выискиваю знакомую тонкую фигурку.
Представляю пляж, и что там было, и как мне голову кружило. Если Ада все это видела...
Плевать.
- Не знаю, Алекс, - тру лицо, - Но Ада сукуб, и она опасна. Ангелина ее встретила. И ты.
А я нет.
Вспоминаю девушку, в которую, казалось, я влюблен, и питаю теперь лишь ненависть, она мою семью разрушила один раз, и сейчас опять подбирается к нам, но уже в другом мире.
Брякает калитка.
Перевожу взгляд на дом.
И вижу Ангелину, она выходит на тропинку, поправляет черное платье. Растрепанные волосы, на губах улыбка. Замечает нас. И медленно прибилижается к нашей машине.
Она же спать легла.
Всматриваюсь в бледное лицо. И кожей чувствую, что-то не так, дело в ее глазах, она смотрит исподлобья, по-хитрому, словно знает нечто такое, что недоступно всему миру.
Дергаю плечом.
Да она на дьяволицу похожа.
- Меня обсуждаете? - она равняется с машиной. Тонким пальцем ведет по двери, тем же странным взглядом смотрит на меня, на Алекса, снова на меня. - И что решили?
- Ада, - откидываюсь в кресле.
- Узнал, Финн?
Узнал.
Нетрывно смотрю на нее. Любуюсь. Хочу. И не понимаю уже, мы с Алексом одинаковые, нас двое, но и эти девушки, живут с одним лицом на двоих.
С ног до головы оглядываю Аду, пожираю ее, и мысли путаются.
Я уверен. Одну я люблю. А вторую хочу убить.
Вот только которую из них.
Я не знаю.
Глава 15
Ангелина
Финна я простила, я правда простила его. В жизни случается всякое – это я не из своего опыта поняла, а из книг, из пьес, проникаясь чужими судьбами и примеряя их на себя.
Бывает, что любишь, но делаешь любимому больно, и главное – вовремя понять, остановиться, и попытаться вину загладить.
И никогда не повторять одну и ту же ошибку. Зачем, если можно совершать новые?
- Ну вот, - огорчаюсь я, не обнаружив Финна у своего дома. И иду на работу одна.
Мужчины! Стоит лишь сказать: «я прощаю», и они расслабляются, и даже не думают о том, что нужно встретить свою девушку, и проводить до театра. Желательно, с букетом цветов, и предложением пойти на романтическое свидание.
Вот только я не понимаю, кого хотела бы видеть – Финна или Алекса. Обоих… да, я хочу их обоих. Вот только этому не бывать, а жаль, чертовски жаль. Они такие разные, и такие похожие, и не только я принадлежала Финну и Алексу прошлой ночью.
Они принадлежали мне.
- Явилась, все же, звезда, - так встретила меня Ника, и я подавила порыв опустить глаза.
Вместо этого я продемонстрировала ей средний палец, и улыбнулась ласково:
- Ника, еще немного, и я решу, что ты влюблена вовсе не в Ивана, а в меня. Прости, я натуралка, и ведусь лишь на то, когда мужчина дергает меня за косичку. А не женщина, - подмигиваю покрасневшей от злости конкурентке, и иду в гримерку.
Последняя репетиция, и я готовлюсь к аду. Все шло по нарастающей, начиная с мелких, но обидных замечаний, привычных в театральной среде. Даже у себя в городе я то и дело слышала, что я слишком худая и слишком толстая, слишком зажатая и слишком раскованная, монашка и блудница… но Иван и Ника превзошли самых моих вредных учителей.
И я была права, ад продолжился, и круги его смыкались вокруг меня во время репетиции.
- Это никуда не годится! Все, терпение мое иссякло, Ангелина, - орет Иван, брызжа слюной. – Вероника, ты помнишь текст? Готова быть Дианой? А эта пусть будет Анардой, - кивает на меня худрук и режиссер в одном лице.
- Готова! Конечно, я готова! – пищит Ника, но взгляд ее направлен не на Ивана, а на меня. – Иди, сними костюм, нужно срочно расшить его в груди, мне выступать завтра.
- Вот уж дудки! Иван, я не понимаю претензий – я играла великолепно, - возмущаюсь я, устав от этого цирка. – Гораздо лучше, чем Ника. Премьера завтра, ты не можешь сменить меня. Да и роль Анарды я не так долго репетировала…
- А мне плевать! И на твоих покровителей плевать – все подтвердят, что я до последнего ждал, что ты играть начнешь, и перестанешь быть деревяшкой! Все, - подчеркнул он громогласно. – На спектакле будут важные люди, привыкшие к эстетике, и такая, как ты… вон с глаз моих, иди в гримерку, и снимай платье Дианы!
Мысль драться за главную роль мелькнула, и исчезла – вряд ли я смогу победить. Не готова я пока зубами выгрызать, кулаками выбивать свое место под солнцем. Не привыкла к подобному, да и голова сейчас другим занята.
Пусть подавятся.
- Хорошо, - отвечаю, высоко подняв голову, и разворачиваюсь.
Иду к гримерке, и на душе почти спокойно – да, обидно, но я была готова к подобному повороту. Отыграю Анарду, и в конце лета уеду, чтобы больше не вернуться в этот город.
Чтобы больше не видеть Алекса. А Финн, надеюсь, поедет со мной.
Вхожу в маленькую гримерку, и вижу… себя, лишь секунду спустя понимая, что передо мной Ада.
- Зря они так, ты отлично играла, - улыбается она мне, и этим ее признанием я удивлена.
Озадачена, а еще… еще мне почему-то становится страшно. В прошлую нашу встречу я почти не боялась, а сейчас я чувствую нечто недоброе.
- Спасибо. Что тебе нужно?
- Пришла извиниться, что отняла у тебя Финна, - подмигивает Ада. – И Алекса. Мы с его женой вчера мило побеседовали, и он разводится, представляешь? Оба они теперь мои, малышка, и мне правда жаль, что даже роли тебя лишили. Это бы стало неплохим утешением.
Ада говорит, почти не делая пауз между словами, смотрит мне в глаза, и я смотрю на нее в ответ, ищу свое отражение в ее взгляде, оторваться не могу, и голова начинает кружиться.
