17
***
Через неделю у Юрьевского родился сын, и вся фирма моментально встала на уши. Самому Максу было ни до чего, он носился счастливый, с сияющими глазами, и чуть ли не в столы врезался. Сотрудники, видя, в каком состоянии пребывает генеральный директор, совершенно расслабились, только поминутно поздравляли Юрьевского, и друг друга, и снова Юрьевского.
Короче говоря, дурдом.
Работать в таком кошмаре было тяжело. Но Мишин всё-таки умудрялся это делать, при этом ещё и постоянно тюкая сотрудников. Лучше всех справлялась Рита, но она всегда умела сосредотачиваться, несмотря на хаос вокруг. И одного придурка-однокурсника.
Скрипя сердцем, как старая несмазанная телега, Сергей оставил Ромашку в покое. Больше не покупал ей ни букетиков, ни шоколадок. Конечно, хотелось купить и подарить, но это значило бы уже нечто иное, нежели просто «прости меня за всё». А Мишин не мог себе этого позволить. Крис там вовсю выбирала платье, кольца, составляла программу свадьбы… И он останавливался на пути к цветочному, закрывал глаза, разворачивался — и шёл в офис с пустыми руками.
В прошлый раз было слишком рано. А теперь слишком поздно.
.
В тот понедельник шёл дождь и в воздухе начало пахнуть осенью. Мишин сразу понял, что грядут какие-то перемены или неприятности.
Когда он ехал на работу, позвонила Крис. Долго восторженно щебетала в трубку, что нашла самое лучшее на свете платье в интернете, а сегодня вечером помчится на примерку.
— Серж, давай со мной! — умоляла она Мишина.
— С тобой? Котёнок, но жениху же нельзя видеть платье до свадьбы.
«По правде говоря, и не хочется…»
— Ерунда! — надулась Кристина. — Если очень хочется, то можно!
«Вот именно», — подумал Сергей, хмыкнув. Вот именно, что совершенно не хочется. Но Крис так на него насела, что пришлось согласиться.
И только он явился в офис, сел за свой стол и погрузился в очередной проект, как раздался звонок стационарного телефона.
— Сергей, вас с Ритой Раковой вызывает Максим Иванович, — меланхолично пропела в трубку Вика, секретарь генерального.
— Сейчас?
— Конечно.
Их с Ритой, значит. Ну его-то ладно, а вот Рита Максу зачем понадобилась на приватную беседу?
Да ещё и эта её фамилия… Мишин не хотел даже самому себе признаваться в том, что она его дико бесила. Какая такая Ракова? Какой такой Раков посмел прикасаться к его Ромашке?..
«Окстись, придурок! Она такая же твоя, как и Юрьевского, например».
Умом это, конечно, было понятно. Но только умом, и больше ничем. Все остальные органы бунтовали.
В дверях приёмной Макса Сергей столкнулся с Ритой. Она слегка округлила глаза.
— Что случилось?
— Понятия не имею, — ответил он честно. — Не переживай, думаю, ничего страшного. Сейчас узнаем.
С того дня, как Мишин извинился перед Ромашкой, она как будто немного расслабилась. Не до конца, конечно, но Сергей иногда замечал в ней проблески неосознанного доверия. В такие моменты хотелось плясать и было обидно, что он не может позволить себе большего.
Когда они вошли в кабинет Юрьевского, тот сидел за столом и рассматривал какие-то документы, которые лежали прямо перед ним. Поднял голову, улыбнулся, и Мишин слегка напрягся: он хорошо знал эту Максову улыбку. Именно с такой улыбкой Юрьевский обычно говорил, что взял очередной не слишком выгодный заказ.
— Очень рад видеть вас обоих, — сказал генеральный, и Сергей сразу понял: точно, это оно. — Садитесь. Только, Рита, пожалуйста, больше не падайте! Я на всякий случай перед вашим приходом все кресла и стулья проверил — вроде сломанных не имеется.
Ромашка смущённо улыбнулась, опускаясь на один из стульев перед столом генерального. Рядом сел Мишин и слегка нахмурился, когда Рита едва заметно отодвинулась от него в сторону.
— Вы что-нибудь слышали о премии «Камелия»? — спросил Юрьевский, оглядывая подчинённых.
— Слышали, — хором, как пионеры, ответили оба. «Камелией» называлась премия, которую выдавали за успехи в создании рекламы.
— Прекрасно. Так вот, мне сейчас пришло письмо, что нам, возможно, и даже скорее всего, дадут эту самую «Камелию» по проекту, который вела Света.
— «Эдельвейс», что ли? — хмыкнул Мишин.
В конце прошлого года они со Светой убили кучу времени на масштабный проект рекламной компании для американской косметической фирмы «Эдельвейс». Реклама действительно получилась классная, так что неудивительно, если ей дадут «Камелию».
Вот только при чём тут они с Ромашкой?
— Да, «Эдельвейс», — продолжал между тем Юрьевский. — В пятницу награждение. В Сочи.
— Далеко забрались, — протянул Сергей. — Поближе не могли?
— Там каждый год разный город. У меня есть приглашение на двоих человек от фирмы, и я хочу, чтобы поехали вы с Ритой.
