Глава 11
Лили
Рождество — семейный праздник. Все вместе мы проводим время за готовкой, поеданием вкусной еды и просмотром рождественских фильмов «Эта замечательная жизнь» и «Скрудж». Мы смеемся над Трентом, называя его Скруджом, но он только отмахивается от нас.
— Да, но мне не нужен Рождественский Дух, чтобы изменить мое настроение, мне просто нужен мой Кролик.
Я таю от его слов, настолько мило они звучат, и я знаю, что он на самом деле имеет это в виду. Не могу дождаться, когда выйду за него. Трент сказал, что хочет сыграть свадьбу в канун Нового Года. Мне нравится идея, но понятия не имею, как мы собираемся ее осуществить. Нужно столько всего, а компании не работают в праздники. Конечно, Трент заверил меня, что все будет нормально, подарив мне тяжелый твердый взгляд, не допускающий возражений, но у меня, все-таки, остались сомнения.
Также я не рассказываю Тренту, что встретила свою злую мачеху в канун Рождества. Она как всегда была жестока, но я отшила ее. Трент сделал меня сильной, как никогда. Наша встреча была недолгой, но закончилась скрытой угрозой. Меня не волновало, что мачеха хотела сказать, поэтому я ушла так, будто это у меня было, чем ей угрожать — а теперь это так и есть. Я рада, что узнала об убийстве своей матери после встречи с мачехой, потому что наверняка бы избила эту злую шлюху до смерти.
Я хочу отомстить за свою мать. Мама ничего не сделала, всего лишь полюбила неправильного мужчину. Он уничтожил ее, женившись на своей беременной любовнице.
Я стучу в дверь мастерской, зная, что Трент разговаривает с Дюком. Я хочу, чтобы они сказали мне, что происходит. Трент подходит и вместо того, чтобы впустить меня, чуть приоткрывает дверь, придерживая рукой.
— Кролик, это не может подождать? — спрашивает он с беспокойством.
— Нет, это не может, — отвечаю я, проталкиваясь в комнату. Я смотрю сначала на Трента, потом на Дюка. — Послушайте, я случайно услышала вас в канун Рождества. Я знаю о смерти моей мамы. Что я хочу знать, так это, что вы собираетесь делать с этим.
— В данный момент, мы работам над тем, как доказать их причастность к взрыву.
— Итак, ты знаешь, что это не был несчастный случай?
Я делаю глубокий вдох и заставляю себя принять то, о чем всегда догадывалась. Угрозы моего отца насчет Трента были серьезными. И если я не собираюсь быть для Трента полезной, то просто потрачу его время впустую.
— Да. Я связался с газовой компанией, они работали в доме за неделю до взрыва. Но в тот день, когда ты ко мне пришла, никаких работ у них не было.
— Но я видела парня и его документ, подтверждающий квалификацию! — я просто ошарашена. Мой папаша и его жена все это спланировали! Мне суждено было стать их следующей жертвой.
— Они наняли того человека прийти и якобы осмотреть трубопровод и газовое соединение в кухне. Его уволили из газовой компании шесть месяцев назад, но он украл документ у другого сотрудника. С помощью Мейсона, его жены и нескольких знакомых они подготовили взрыв.
— Я хочу, чтобы он заплатил за это. Можно я сама убью его?
— Нет, ты не можешь. Я не хочу, чтобы ты села в тюрьму из-за этого подонка.
— Я ненавижу его.
В дверь стучат. Когда Трент открывает, за дверью оказывается девушка Дюка, Миранда.
— В чем дело, куколка?
— Я говорила тебе не называть меня так, — шипит она на Дюка. Мне нравится напряженность между ними. Очевидно, что их влечет друг к другу. Черт возьми, они приехали сюда вместе. Милая парочка.
— Я уже слышал это, но мне пофиг.
— Черт с тобой. Я пришла сюда сообщить вам, что мне только что звонили из прокуратуры.
Девушка смотрит на Трента, спрашивая разрешения говорить то, что только что узнала. Он кивает ей. Я жутко ревную из-за такого простого жеста, которым они совсем по-дружески обменялись.
Я ворчу, Трент замечает и посылает мне самодовольную усмешку. Он обвивает руками мою талию и перемещает нас на диван, но не позволяет мне сидеть возле него, а усаживает к себе на колени. Он гладит мой живот и шепчет мне на ухо:
— Я не хочу никого больше. Твоя ревность милая, но необоснованная. Мне не нужен никто другой. Ты моя, а я твой, — он подтверждает свои слова поцелуем. Я стону, забывая о том, что мы не одни.
— Вы двое закончили? — хихикая, спрашивает Дюк. Вспыхнув, я смущенно киваю но, тем не менее, ерзаю на жесткой выпуклости Трента.
— Прокурор сказал мне, что твоего отца арестуют завтра утром вместе с его женой. Они обвиняются в убийстве твоей матери и в покушении на тебя.
— Они нашли способ получить доказательства? — спрашивает Дюк.
— Да. Кролл хочет свою долю, поэтому назвал Тэда и Дору Мейсон. Он сказал копам, что частный детектив знал о фиктивном трудоустройстве и нападении. Кролл также передал все доказательства, им нужно только открыть свои книги и предъявить всем обвинения.
— Что будет с моими братьями? — без любопытства спрашиваю я.
Я не хочу, чтобы кто-то помешал моему счастью. Меня беспокоят братья, и я не хочу, чтобы они узнали о причинах убийства моей матери. Это звучит эгоистично, но мне насрать.
— Их отдадут в приют, пока кто-нибудь из членов семьи не заберет мальчиков.
— Ох, хорошо.
Трент сжимает меня, затем спрашивает:
— Почему детка? Ты хочешь, чтобы мы приняли их?
— Нет, они любят своих родителей. Как только мои братья узнают, как все это произошло, они возненавидят меня. Мы уживались, но их мать всегда винила меня в своих запоях, поэтому у нас были натянутые отношения.
— Хорошо, Кролик. Если это то, чего ты хочешь, я более чем согласен с этим.
Я знаю это. Трент только освоился со знакомыми, я знаю, он не хочет, чтобы здесь жили дети, которые будут нас ненавидеть. Он постоянно переживал бы за мою безопасность.
***
Трент
На следующее утро после проведения ареста, я получил звонок и затанцевал от радости. Теперь пришло время сообщить моей любимой Лили новости. Я бегу в нашу спальню, но не застаю ее в кровати. Тут же слышу, как ее рвет. Дерьмо. Нет. Паника зарождается, сжимая страхом все внутренности, я боюсь, что моя девочка может умереть. Я мчусь к двери, с размаху открываю ее и вижу, как Кролик умывает лицо. Выражение страха на моем лице настолько очевидно, что она понимает, о чем я подумал, и подбегает ко мне, крепко обняв.
— Трент, я в порядке. Я говорила тебе, что так будет. Причина рвоты у меня и твоей матери — две разные вещи. Я ношу твоего ребенка, а она принимала наркотики. Мне жаль, что напугала тебя, но это скоро закончится.
— Не раньше, чем необходимо, — ворчу я, крепко ее обнимая. — Пообещай мне, что ты будешь в порядке.
