— Конечно, Ава. Я... о-о-х... сейчас сделаю.
— Хорошо, — рявкаю и выхожу из здания.
Остановившись, в диком бешенстве роюсь в сумочке в поисках солнцезащитных очков и ключей от машины. Как он посмел? Я ворчу и рычу про себя, пока не обнаруживаю очки, и когда надеваю их, по ушам ударяет «Ангел» Massive Attack.
— Ох, нет! — кричу сама себе. Теперь я злюсь еще больше. Он знает, как я отношусь к этому треку. Хватаю телефон и нажимаю «ответить». — Хватит копаться в моем телефоне!
— Нет! Он напоминает мне о тебе, — кричит он. — Что ты имеешь в виду, говоря, что ты, блядь, у меня не живешь?
— Я не твоя гребаная горничная! — кричу я в ответ.
— Следи за гребаным языком!
— Иди на хрен! — кричу я. Ох, уж мой «французский»!
— ЯЗЫК!
Я стою перед «Луссо» вне себя от ярости. Если он думает, что я буду изображать из себя послушную домохозяйку, то дико ошибается. Задница! Я поднимаю глаза и вижу прислонившегося к «Рендж Роверу» Джона. На нем неизменные очки, но над ними я замечаю изогнутую бровь. Он наслаждается.
— Что здесь делает Джон? — рявкаю я.
— Ты успокоишься?
— Ответь мне! — кричу я.
— С кем, черт возьми, по-твоему, ты разговариваешь?
— С тобой! Ты меня слышишь? Почему здесь Джон?
— Он отвезет тебя на работу.
— Джесси, мне не нужен шофер. — Я немного понижаю голос. Как недостойно с моей стороны кричать и ругаться, как пьяный футбольный фанат, да еще перед самым новым, самым престижным жилым комплексом Лондона.
Подняв глаза, вижу ухмыляющегося Джона. Для меня это в новинку. Ни разу не видела, чтобы он проявлял признаки веселья.
— Он оказался поблизости. Я подумал, так проще, нежели искать место для парковки, — Джесси тоже успокаивается.
— По крайней мере, мог бы меня предупредить, — выплевываю я в трубку и отключаюсь.
Повернутая на контроле свинья!
По дороге к Джону телефон снова начинает играть мелодию.
Я сменю рингтон. Проходя мимо Джона, показываю ему экран, и тот снова ухмыляется.
— Да, дорогой? — отвечаю язвительно — довольно храбро. Понимаю, я рою себе могилу, но он вне досягаемости, так что я не рискую, что он каким-нибудь трахом в стиле Джесси поставит меня на место.
— Не надо сарказма, Ава. Тебе не идет.
Я забираюсь в «Рейнджровер» и пристегиваюсь.
— Тебе будет приятно узнать, что я еду на работу с Джоном. — Я бросаю взгляд на Джона, тот кивает. — Хочешь удостовериться? — спрашиваю я. — Джон, поздоровайся.
Я сую телефон Джону под нос.
— Джесси, все в норме, — громыхает он. Он и правда улыбается, и я замечаю золотой зуб. Он, в самом деле, этим наслаждается.
Я снова подношу телефон к уху.
— Счастлив?
— Очень! — рявкает он. — Когда-нибудь слышала о трах-наказании?
От этих слов по спине бегут мурашки. Я бросаю взгляд на Джона. Он все также ухмыляется.
— Нет, а ты собираешься его мне продемонстрировать? — тихо спрашиваю я.
— Если тебе повезет. Увидимся дома. — Он отключается.
Опускаю телефон в сумочку, ощущая, как в паху закручиваются спирали предвкушения. Он взял меня на десятимильную пробежку, угостил любимым кофе, оттрахал до беспамятства и наговорил грязных обещаний по телефону, а я еще даже не зашла в офис. Вдобавок ко всему, он отвлекает меня от целой кучи тревожных мыслей. Он опять что-то от меня скрывает, и я не могу поверить, что он сообщил консьержу, что я теперь хозяйничаю в его доме. В будущем мне нужно избегать любого вразумляющего траха, и стоит подумать, как я подойду к этой маленькой проблеме. Переезжать к нему слишком рано.
Я смотрю на цербера в обличии человека, сидящего рядом со мной.
— Ты на самом деле был поблизости?
— А ты как думаешь? — произносит Джон своим фирменным гулом.
Так и знала.
— Сколько лет Джесси? — спрашиваю небрежно. Почему я выбрала небрежный тон — выше моего понимания. Просто смешно, что я не знаю его возраст.
— Тридцать два. — Джон совершенно невозмутим.
Тридцать два? Именно это Джесси сказал вчера. Я смотрю на Джона, тот снова начинает напевать. Я ему не верю! Джесси его предупредил.
— Ему ведь не тридцать два?
Джон снова улыбается, сверкая золотым зубом.
— Он сказал, что ты спросишь.
В полной растерянности качаю головой, и, раз Джон, похоже, настроен поболтать, решаю подойти с другой стороны.
— С ним всегда так сложно?
— Только с тобой, девочка. Вообще-то он довольно непринужденный.
Непринужденный? Смех, да и только! Помню, Сэм говорил то же самое, а Джон упоминал, что я пробудила в нем другие неприятные качества. Охаю про себя. Джесси тоже пробудил во мне довольно неприятные качества. Я ругаюсь, как матрос.
— Очевидно, я пробуждаю в нем самое худшее, — ворчу я.
— Ох, девочка. Полегче с ним, — пытается чуть сгладить углы Джон.
— Не хочешь пожить с ним и его сложным характером? — раздраженно спрашиваю я.
— Значит, ты переехала?
Он поворачивается ко мне и над очками показываются брови. Я и сама не осознала, что только что сказала. Надеюсь, Джон не пришел к тому же выводу, что и Сара: я охочусь за его деньгами. Внезапно у меня возникает острая необходимость защищаться.
— Он мне предложил и почти силой вытряс из меня «да», — я не скажу Джону, каким образом, — но я не уверена. Это слишком быстро. Вот из-за чего мы слегка повздорили. Он не любит, когда ему говорят «нет». — Я машу телефоном в сторону Джона.
Мне плевать на его деньги!
Уголки губ Джона опускаются, и он задумчиво кивает.
— Он определенно знает к тебе подход.
Я усмехаюсь и тоже задумчиво качаю головой. Он точно знает, как со мной обращаться. Это пугает.
— Как давно ты его знаешь? — Пока есть возможность, я вполне могу спрашивать сколько угодно. Он может замолчать и больше не сказать ни слова.
— Слишком давно. — Он смеется глубоким, утробным смехом. Интересно, сколько лет ему? Проклятая тайна возрастов. Ему, должно быть, под сорок.
— Держу пари, ты много чего повидал в «Поместье».
Я задумываюсь. Теперь, зная, что это не отель и не штаб-квартира мафии, роль Джона становится еще яснее. Я не хотела бы связываться с человеком-горой, сидящим рядом и барабанящим руками по рулю. Даже это у него выходит угрожающе.
— Все это прописано в моей должностной инструкции, — говорит он небрежно.
Да, кстати.
— Почему приезжала полиция? — спрашиваю я.
Джон почти с угрожающим видом поворачивается ко мне, и я слегка оседаю.
— Какой-то идиот играет в игры. Тебе не о чем беспокоиться, девочка. — Он снова переводит взгляд на дорогу.
Я не особенно волновалась, но теперь волнуюсь. Джон только что выдал то же самое краткое объяснение, что и Джесси, и тот факт, что, по его словам, «мне не о чем беспокоиться», тревожит еще больше. Что происходит?
Информация. Мне нужна чертова информация.
Высадив меня у офиса, Джон кивает на прощание.
— Ава, доброе утро! — весело щебечет Салли.
Ох, да. Я и забыла, что наша Сэл преобразилась. На ней тот же топ, что и вчера, но другого цвета. Сегодня красный. Мне нравится сияющая Салли. Надеюсь, она не вляпается ни в какое дерьмо.
— Привет, Сэл, все хорошо?
— Да, спасибо, что спросила. Могу я предложить тебе кофе?
— Спасибо.
— Сейчас принесу!
Она одаривает меня очаровательной улыбкой и убегает на кухню. Я замечаю ее накрашенные ногти. Тоже нечто новое, и лак не бежевый и не прозрачный. А огненно-красный! Должно быть, подготовка к свиданию.
Включив компьютер, разделываюсь с некоторыми сметами и готовлю кучу счетов-фактур для Салли. Открыв электронную почту, вижу, что ящик полон новых писем, в основном спамом, поэтому начинаю все разбирать.
В десять тридцать слышу, как дверь офиса открывается. Подняв глаза, совсем не удивляюсь вееру калл, распростертому на руке девушки из «Луссо». Я знала, что он не обратит на мою просьбу никакого внимания. Она закатывает глаза, и я виновато пожимаю плечами. Обменяв цветы на подпись, достаю карточку.
