— Спасибо, — иронически сказал он. Отстранил остолбеневшего шофера и уверенно прошел в дом.
— Послушайте, — крикнул вслед ему Лестер.
Но в этот момент вошел садовник, и уставился молча на Лестера. Тот неразборчиво выругался и поспешил за незваным гостем.
— Я протестую! Вы не имеете права так врыва… — начал было Лестер.
— А ты-то кто? — перебил Трэвис и уставился на него взглядом, словно заметил мерзкого паука или таракана, пришлепнуть которого не составит никакого труда.
— Я… — Лестер явно растерялся. — Я шофер мистера Филмора…
— Имя?! — рявкнул Трэвис. — Твое имя? — Не дожидаясь ответа, зная что все равно получит его, он повернулся к Лестеру спиной и пошел дальше по холлу, осматриваясь.
— Меня зовут Лестер Луис. — Он лихорадочно обдумывал, чем может быть вызван сей неприятный визит. — Но я хочу сказать вам, сэр…
— Лестер? — переспросил Трэвис, обернувшись к нему.
— Да… — растерялся тот.
— Заткнись, Лестер.
Они прошли еще несколько комнат.
— Итак, Лестер, мисс Николь Меллоу есть в доме? — спросил Трэвис, облокотившись по-хозяйски на белый рояль, стоящий в углу у большого окна со светлыми тюлевыми занавесками.
— Да… — промямлил Лестер. — То есть…
Она была здесь…
Лестер по-настоящему испугался. До сих пор он тешил себя иллюзиями, что визит офицера полиции в дом мистера Филмора к нему лично отношения не имеет. Теперь понял — имеет. Но нашел-таки в себе силы собрать все мужество в кулак и твердо сказать:
— Она уехала.
— Куда же она делась? — подозрительно глядя на шофера, спросил «полицейский».
— Уехала, — с неприязнью ответил Лестер. — В Тусон. Она ушла отсюда. Ей здесь не понравилось.
— А нам сообщили, что здесь дело не чисто, — пронзительно глядя на Лестера голубыми глазами, в которых ничего не отражалось, кроме нахальства, чувства вседозволенности и своей правоты, сказал гость.
— Что значит «не чисто»? — спросил Лестер, изображая из себя невинную простоту.
— Что ее убили, — веско, словно каждым словом забивая гвозди, произнес Трэвис. — Нам сообщили, что ее убили.
— Но это же абсурд! — искренне возмутился Лестер. — Мисс Меллоу так же жива, как вы или я.
— Я хочу осмотреть ее комнату. Сейчас же, — сказал Трэвис и нагло пошел вперед.
— Я же сказал вам, что вы ничего не найдете в ее комнате… — устремился вслед за ним Лестер. — Почему вы пришли в мою комнату? Давление на свидетеля. — Он подскочил к комоду, и попытался что-то убрать.
В комнате появился Фили и с интересом взирал на происходящее. Он подошел к комоду и взял вещь, что пытался спрятать Лестер. Это была порнографическая открытка в рамочке.
— Господи, Лестер, интересное у тебя здесь украшение, — сказал Фили.
— Спасибо, — Лестер вырвал фотографию из рук Фили и положил на место.
— Да, действительно, очень интересно, Лестер, — сказал Трэвис, направляясь к комоду. Он взял фотографию и посмотрел ее. — Ну что ж, я слышал про подобные извращения. Это твой приятель?
— Да. — Лестер сел на кровать и взирал на гостя исподлобья.
— Очень миленький. Очень миленький, Лестер. — Он бросил небрежно картинку Лестеру, тот нервно поймал. — И ты тоже здорово влип, приятель.
Учти это. Это особенно здорово.
Лестер кинул быстрый взгляд на Фили. Тот злорадно улыбнулся ему.
В комнату вошел мрачный мистер Грин, готовый в любую минуту исполнить роль понятого.
Трэвис уверенно подошел к одному из двух платяных шкафов и широко распахнул створки. Покопавшись там, он достал тряпочный манекен в натуральную человеческую величину и бросил Лестеру.
— Это я и видеть не хочу, — сказал Трэвис. — О нет, надо же! Сколько здесь грязи! — Он достал из шкафа чемоданы мисс Меллоу. — Ты что собираешься в поездку, Лестер?
— Нет. — Лестер мандражировал. Поведение этого детектива просто угнетало его и мешало собраться с мыслями, чтобы дать достойный отпор.
Трэвис достал из чемодана женскую шелковую комбинацию.
— Слушай, — улыбнулся он Лестеру, у которого от этой улыбки пробежал озноб по коже. — У тебя прекрасное белье. Тебе это наверное очень пойдет, если ты похудеешь немножко.
— Это вещи мисс Меллоу, сэр. Она не смогла все забрать и попросила меня подержать ее вещи и потом отправить ей в Тусон.
Лестер повернулся к Фили, как бы призывая его в свидетели. Тот вновь злорадно улыбнулся ему.
— Правда, Фили? — Лестер встал и нервно прошелся по комнате. — Вам принести выпить чего-нибудь, офицер? Чаю или кофе, или пива, может быть?
— О, господи! О, нет, — воскликнул Трэвис что-то обнаружив. — Лестер, сколько здесь грязи, оказывается. Это что за красное пятно? Кровь? — Трэвис держал в руках пижаму мисс Меллоу.
— Томатный соус, — пояснил Лестер, хотя понятия не имел о происхождении пятна.
— Томатный соус? — Трэвис поднял недоверчиво бровь.
— Да, — настаивал на своей версии шофер. — Мисс Меллоу очень любила есть лазанью в постели и она вот разлила…
Трэвис протянул пижаму Фили.
— Подержи-ка. — И вновь повернулся к шоферу. — Лестер, я не верю ни одному твоему слову! — Он обнял его отнюдь не дружелюбно и, выходя вместе с ним из его комнаты, продолжил: — Я считаю, что мисс Меллоу убили.
Лестер вздрогнул.
— А ты, мой друг, — проникновенно, с какой-то даже нежностью объявил свою позицию Трэвис, — ты — убийца. — Трэвис с силой ткнул указательным пальцем в грудь оторопевшего шофера. — Мне даже не нужно искать другого кандидата. Я тебя арестую сейчас же. Электрический стул плачет по твоей гнусной роже!
Они стояли в респектабельной гостиной мистера Филмора, залитой солнцем. Неожиданно забили огромные напольные часы, сделанные под старину. Лестер нервно обернулся в их сторону.
— Дайте мне пару часов, — сказал вконец запуганный Лестер. — Я вам докажу, что она жива. — Он говорил шепотом, чтобы Фили не услышал.
— Докажешь? — недоверчиво переспросил Трэвис.
— Да-да, — быстро закивал головой Лестер. Он потерял всю свою нахальность и сатанинский вид. Даже усы его мефистофелевские обвисли, как у старого моржа.
Конечно он докажет! Его план рухнул, но полиция не обвинит его в убийстве! Что они там — с ума все посходили?! Какой он им убийца?!
— Как ты это сделаешь, интересно, — поинтересовался Трэвис, найдя слабое место в словах подозреваемого, — если она в Тусоне?
— Лестер, ты уверен, что она про Тусон говорила? — подлил масла в огонь до сих пор молчавший Фили. Он получал мстительное наслаждение от этой сцены, представляя, с каким смаком расскажет после все это Шерману и Николь.
