Растеряться я растерялась, но в голове резкой вспышкой пронеслось, что следует отвечать в таких ситуациях.
— Боюсь вынуждена отказаться. У меня женские дни, — тихо-тихо пробубнила я.
И тут же встряла бойкая Шура.
— У нас всех здесь эти дни, вот мы и отошли подальше, — солгала подруга, даже не моргнув, а потом кивнула в сторону Машеньки. — Советую обратить свой взор на ту блондинку в зелёном платье. Это Мария и она девственница. Недавно в эскорте.
Лицо мистера Купера быстро сменило возмущение на интерес и он забыл о команде синхронных женских дней, поспешив сообщить такую новость своему господину.
Я прям вздохнула с облегчением, когда он отошёл от нас.
— Надо бы у Машки процент попросить за рекламу её многоразовой целки, — с ехидными нотками в полголоса прошипела Шура.
— Ага, держи карман шире, — подавив смешок, сказала Марьяна. — У Машки снега зимой не допросишься. Жадная, как собака на сене. Сама не жрет и другим не даёт.
Дааа, Машу любили все… А когда мистер Купер посовещался с шейхом, от чего тот встрепенулся, как павлин, пробежав оценивающим взглядом по юной гостье, Машеньку ещё и захотела разорвать на мелкие кусочки большая часть присутствующих девчат. Должна признать, что девятнадцатилетняя эскортница умело поддерживала образ невинной овечки. Большие голубые глаза. Светло-русые волосы с вплетёнными в них лентами в цвет глазам. Подростковые платьица. Ну, ей богу, девственница! Она даже для приличия помялась, изображая нерешительность. Правда, не слишком долго, чтобы шейх не соскочил с крючка. Могу себе представить о какой сумме шла речь, когда заправская шлюха, хлопая длинными ресничками, торговалась с мистером Купером, в очередной раз продавая свою целку. Но в цене они сошлись. Наша Машенька ушла с гаремной тусовки с довольной улыбкой и раньше всех. А на утро за завтраком мы узнали, что в наших услугах больше не нуждаются. Так сказать: «Всем спасибо и до свидания!». Мы уезжаем, а вот Маша остаётся. Но нам не стоит расстраиваться. Все девушки получат щедрые подарки.
Короче говоря, провинциалке из какого-то Мухасранска хватило всего одной ночи, чтобы влюбить в себя шейха. Правда, на счёт «влюбить» я бы так уверена не была. Любовь восточных красавцев недолговечна. Потешится, да и запрет в гарем на веки вечные.
Девчата, конечно, охали-ахали, застегивая на запястьях дорогущие часы и пихая в ухи бриллиантовые серьги, а я вот с Марьяной и Шурой нисколько не расстроилась. Шура только посетовала, что зря у Машки процент не потребовала. Она ведь теперь будет третьей женой у шейха! А Марьяна пожалела брошенного Машей жениха.
— Вроде парень хороший. Эту вертихвостку на липовые фотосессии провожал, — бросая в чемодан подарки шейха, сказала подруга.
Этот же хороший парень через неделю ломился в офис Алёны, требуя сказать, где его невеста. Милана, секретарша Алёны, рассказала ему про Машу и шейха. Жених не поверил и пошёл в полицию. И только после того, как с ним связался мистер Купер парень успокоился.
Успокоился, мягко сказано! Шурка говорила, что бывший Машин кавалер забухал по чёрному. Ну, и Маше счастья не было. Год она жила беззаботной стрекозой, а когда её муж охладел к ней стала слёзно жаловаться подругам из эскорта, что хочет домой. У неё всё есть, но нет любви. Муж решил взять четвертую жену и теперь совсем к ней не наведывается. Были бы дети она хотя бы раз в месяц его видела. Но, сделанный в свое время аборт от какого-то клиента лишил Машу возможности материнства. Потом она и вовсе перестала писать, а все странички в соцсетях были удалены. Она словно растворилась… исчезла… будто её и не было вовсе. Никому не нужная птичка в золотой клетке стала жертвой собственных секретов. Её откровенная переписка с подругой попала к мужу.
Иногда думаю: сколько девушек погубили себя в погоне за материальным счастьем? И, вспоминая знакомых мне девчат из эскорта, понимаю, что мне не хватит жизни, чтобы рассказать историю каждой.
Глава 12. Цена жизни
После знойных эмиратов родина встретила нас не по-летнему прохладным дождичком. Спускаясь с трапа, меня аж передёрнуло и, укутавшись в лёгкую кофточку, я побрела с девчонками к условленному месту встречи с Алёной, но вместо подруги нас поджидала Милана. Секретарша, раздавая конвертики, обложила трёх этажным матом не вернувшуюся Машу, предрекая ей незавидную судьбу. Как показало время Милана была права. Но в тот день меня больше интересовали не оракульские способности секретарши, а волновало отсутствие Алёны. О чём я и спросила Милану. Та пожала плечами, сказав, что начальница ещё со вчерашнего вечера пропала. Телефон не отвечает.
У меня прям сердце ёкнуло. Вдруг Хозяин причастен к пропаже подруги? Сев в машину, я сразу набрала Алёне. Абонент не абонент. Занервничала так, что среди десятков контактов нашла тот самый ненавистный. Телефон Стаса. Позвонила ему. И как только гудки сменило твёрдое «Да!», я закричала:
— Где Алёна? Что вы с ней сделали, твари?!
Недолго Стас прибывал в лёгкой степени охренения от моей наглости.
— Твоей мамки у нас нет! — рявкнул он и сбросил.
Вот гад! Специально Алёну мамкой назвал, чтобы большее укусить меня. Мамками называли женщин держащих бордели. Ну, и само собой, всех подопечных мамок шлюхами. Стасу, конечно, я не поверила. Решила, как доеду домой, так сразу брошусь на поиски Алёны. Правда, мои планы немного затормозила пяти часовая пробка и я добралась до дома только к вечеру.
Как всегда все парковочные места были заняты. Психанув, припарковала свою машину на поросшем травой по колено газоне. Или клумбе? Чёрт его заберёт. В моём высококультурном районе на эстетику дворов было плевать. И лифт, сука, опять не работал. Пришлось подниматься с чемоданом своими ножками.
Охая, ахая и матерясь, как сапожник, я дотяпала на свой этаж и чуть не взвизгнула от радости. Пропажа нашлась! Алёна, скрутившись калачиком и обняв полупустую бутылку виски, спала у меня под дверью. Спала бухая в жопу! Когда сиюминутная радость от неожиданной находки прошла, Алёну захотелось придушить. Я тут её почти похоронила, а заодно и себя. Ведь позвонила Стасу и назвала их сборную по бандитизму тварями. Вот что-то прям не хорошо стало, когда моё необременительное границами воображение нарисовало расправу над нами с Алёной где-нибудь на глухой лесной опушке. Выдохнув, решили сначала откачать подругу, а потом уже думать, как убегать от Стаса. Открыла дверь, сначала стащила в квартиру полутруп Алёны, который мало того, что нечленораздельно мычал так ещё и упирался. Хорошо хоть чемодан был более сговорчивый, когда перекатывал колесики через порог, а то бы я его бросила в подъезде. Мне фокусов подруги хватило.
Никогда не приводила в себя пьяных. Да и себя, кстати, тоже. Обычно падала на кровать и давала храпу до утра, а потом боролась с похмельем таблетками. Но Алёна была такая пьяная, что с этим надо было что-то делать. Засучила рукава, скинула туфли и потащила свою пьянчужку в ванную по-ближе к унитазу. Вот, что-то подсознательно подсказывало мне: надо, Федя, надо её к белому другу. И только я успела приподнять крышку, как Алёну стало выворачивать наизнанку. Рыгает и матерится, как ненавидит мужиков, в особенности какого-то Юсуфа. Потом зарыдала. А пока она рыдала, я сходила за бутылкой минеральной воды и стаканом. Всегда держу в холодильнике чудотворную водичку, на случай если переборщу с выпивкой. Обычно я напиваюсь до поросячьего визга, а подруга меня из такого состояния выводит. Вот, Алёну я таким неадекватом впервые видела. Всегда сильная, рассудительная и знающая на всё ответы. А тут сидит на полу, обнимает унитаз и плачет. У меня прям сердце сжалось от боли, глядя на подругу.
Присела рядом и, налив воды в стакан, пихаю ей в руку:
— Пей.
— Не могу. Плохо, — простонала она и, только посмотрев на стакан, рванула головой в унитаз с новым приступом тошноты.
— Пей, я сказала, — уже требую и сама начинаю вливать ей в рот минералку, когда та села обратно.
