Но пират вдруг преградил мне путь. Слава богу, хотя бы трусы успел натянуть, иначе я бы на этом же месте померла от испанского стыда.
— Что, нравится? — усмехнулся он, смотря на меня сверху вниз.
Ростом он был под два метра, поэтому даже я почувствовала себя беззащитной, маленькой девочкой возле него. Продолжив отстраненно смотреть на мужчину, я старалась скрыть свое волнение и бешеный стук сердца, словно присутствие этого здоровяка меня ничуть не напрягало.
— Чего молчишь? Стесняешься что ли? Бро-ось…
Пират вдруг приблизился на шаг ко мне, и я напряглась еще больше, отступая назад.
— Не строй из себя святую. Я знаю, тебе уже хочется…
«Не отвечай ему блять. Просто УХОДИ! Сейчас этот урод поймет, что ничего не светит, и съебется…»
Вот только «ухажер» и не собирался отступать — я и сообразить не успела, как мы уже отошли от входа на приличное расстояние, и я оказалась зажатой между ним и стеной.
— А ты ниче так…
Когда пират провел своей лапой по моему бедру, меня как ошпарило: брезгливость и затронутая гордость взяли надо мной верх и победили умение держать себя — в руках, а свой язык — за зубами.
— Слушай, отъебись, а! — огрызнулась я, оттолкнув его руку, и хотела было оббежать этого урода, но он схватил меня за запястье, разворачивая к себе.
— Ты чего такая неласковая, ха? Составь мне компанию. Уверяю, тебе понравится, птичка.
На его губах заиграла гаденькая ухмылка — пират притянул меня к себе за запястье и вдруг прижал к раковине. Стоило мне подумать о том, чтобы закричать, как этот ублюдок резко развернул меня к себе спиной, уложив на холодный кафель, и закрыл ладонью мне рот.
— Тсссс… Если ты запищишь, птенчик, сюда слетится вся стая орлов, которые мечтают трахнуть тебя. А я блять ни с кем не хочу делиться…
Вцепившись в волосы, он потащил меня в сторону душевой кабины, самой дальней, из которой я вышла — я закричала ему в руку, как резанная, но это все равно оказалось чертовски тихо. Мужчина зажимал мой рот так, что мне казалось, надави он еще чуточку сильней, и он к херам сломает мне зубы, либо свернет шею…
Никогда мне не было так страшно, больно и противно. И никогда до этого я не желала своими же руками пустить пулю в голову живому человеку…
Да, этот пират стал бы первым, кого бы я убила по собственной воле, оказавшись на свободе…
Что есть силы я вцепилась зубами в ладонь ублюдка — пират сдавленно зашипел, но я воспользовалась его замешательством — замахнулась ногой, каким-то чудом попав по его колену, по самому, сука, мениску. Мужчина инстинктивно схватился за место острой боли, и я судорожно выпуталась из его «объятий» — недолго думая, я обернулась к нему, чтобы не жалея, со всей дури, зарядить этому уроду по яйцам. И, когда извращенец с болезненным стоном согнулся в три погибели, закончила ударом кулака по лицу. Ну так, чтобы закрепить. Благо, хилой бабой я никогда не была…
Бросив на этого скрючевшегося ублюдка полный ненависти взгляд, я на подкошенных ногах быстрым шагом направилась прочь из душевых, попутно соображая, стоит ли рассказать об инциденте главарю пиратов.
***
— Зачем ты привел меня сюда? — максимально громко спросила я Вааса, пока мы шли по доверху заполненному стриптизбару в его лагере.
Музыка била по ушам, и несмотря на мою любовь к року и дабстепу, я уже не могла выносить такую громкость. Было около полуночи, но вечеринка в это время только начиналась. Какой повод — хер его знает, и зачем главарь пиратов привел меня сюда, я тоже пока что не знала…
Ваас обернулся ко мне — по его лицу бегали неоновые блики от прожекторов, а на губах играла хитрая улыбка.
— Тебе должно понравится!
В клубе было одновременно так темно и так ярко. Люди подпевали своими заплетающимися после стопок алкоголя языками, танцевали и бухали: культурно отдыхали после рабочего дня, назовем это так. Сафиты, излучающие разноцветные огоньки, кружились вокруг своей оси и бросали свет на подиумы, где танцевали молодые стриптизерши — толпы пиратов аплодировали им, громко свистели и кидали долларовые купюры, громко требуя чего-то новенького.
Мы прошли довольно далеко в зал, пока Ваас вдруг не остановился и не уставился вперед. Проследив за его взглядом сквозь тесную отрывающуюся толпу, я заметила красивую длинноволосую блондинку, в вызывающем белье. Она по-хозяйски восседала на кожаном диване, сложив ногу на ногу, и неотрывно смотрела на мужчину в ответ, словно нарочно маня к себе лисьим взглядом и легкой улыбкой ярко-алых губ. Ваас жестом показал ей подождать, и повернулся ко мне.
— Ты спросила меня утром, где твоя ненормальная подружка, bonita. Вперед, — ухмыльнулся Ваас и вскинул руку, указывая направление.
Не долго думая, я шагнула в толпу пиратов и стриптизерш, аккуратно пробираясь мимо них, чтобы ненароком не задеть какого-нибудь индюка и не получить от него леща. Я шла вперед, но людей как будто становилось только больше — я обернулась, чтобы узнать у пирата, куда идти дальше, но тот словно испарился. Ясно, он просто хотел сбагрить меня на время. Но новость о том, что я смогу встретиться с подругой, меня так обрадовала, что было уже наплевать, как долго мне придется искать ее.
«Окей, так даже лучше. Ваас хотя бы на мозги капать не будет…»
Наконец я вышла на более чистое от людей пространство: здесь вокруг стояли несколько кожаных кресел, а по середине был небольшой столик. Счастью моему не было предела, когда я увидела Еву, полулежащую на одном из кресел.
— Ева!
Я подлетела к девушке, падая перед ней на колено и судорожно хватаясь за ее руку, но та никак не отреагировала на мое появление, просто выпустив облако дыма изо рта.
— Эй, ты же бросила курить… Это что, наркота?!
— Ну да… — тихо буркнула она.
Ее слова заглушила музыка, но я прочла их по ее сухим обветренным губам.
Я была так шокирована, что просто пялила на самокрутку в пальцах девушки, ведь до этого вечера я была уверована в том, что даже самые отбитые долбоебы из нашей группы не станут гребаными торчками…
— З-зачем ты это делаешь? Ты же прекрасно знаешь, как это опасно.
— Потому и делаю.
— Твою мать, Ева!
Я отобрала косяк от подруги, готовой вновь приложить его к губам, и кинула эту дрянь в толпу, после чего в ней кто-то пьяно завизжал от радости.
— Как это по-взрослому, Маш… — отстраненно произнесла девушка, даже не смотря на меня. — Может, ты и отберешь от меня косяк, но ты не скроешь от меня весь бар.
В подтверждение своим словам Ева протянула руку к столику за моей спиной и опрокинула в себя стопку с неизвестным мне содержимым. Девушка и так была никакая: пьяная, растрепанная, сонная, апатичная. Но ей словно было мало, и она упрямо продолжала травить себя.
Ругнувшись в сторону, я схватила бутылку со стола, поднимая ее над головой:
— Кому халявную выпивку?!
Какой-то пират в обнимку с лабзающей его лицо шлюхой тут же выхватил из моей руки что-то похожее на бутылку коньяка и, отвесив мне неуклюжий благодарный реверанс, скрылся в толпе. Я же снова присела напротив девушки, устало закрывшей лицо руками.
— Ева, прийди в себя, прошу тебя… Ох… Скажи хотя бы где Карина с Анжелой!
— Я не… То есть… Пф, блять… — замямлила девушка, проведя рукой по пробору и запутав в волосах свои пальцы.
Ее глаза вдруг намокли и покраснели — она закрыла глаза и ртом поймала поток воздуха, тяжело вздохнув, продолжая упорно сдерживать эмоции.
— Вот скажи… Тебя это правда ебет?
— В точку. Я слушаю, Ева, где они? Почему ты одна?
— ДА ПОШЛА ТЫ! — взревела девушка, одним махом скинув все, что находилось на столике возле нас.
На полу оказалась сотня осколков, и тут же разлилось дешевое пойло, а в нос ударил неприятный запах алкоголя.
— Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! И всех этих ублюдков! Весь остров! Я вас всех ненавижу! Но еще больше я ненавижу себя, понимаешь?! Ты виновата в этом! Ты обещала спасти нас, и что в итоге?!
— И что же в итоге, а?! — вспылила я, перекрикивая музыку, услышав необоснованные обвинения. — Я обещала сделать все, что в моих силах, Ева! Посмотри на меня: я все еще здесь! Я все еще с вами! Я бы поняла твой гнев, если бы я сбежала без вас, но я твою мать сейчас здесь, и я с тобой! Видишь?!
