Снова кивок вместо ответа.
— Разве вы не помирились, когда он днем приходил?
— Ну да, помирились. Просто… Я не знаю, Аля… Если я расскажу, обещай, что не станешь напирать со своими советами?
— Обещаю, — мгновенно согласилась старшая сестра, ободряюще сжимая Никину ладонь.
— Он озвучил такие вещи… Помнишь же, из-за чего мы поссорились? — уточнила скорее для себя, так как никак не получалось сформировать мысль.
Алина кивнула. Естественно, она все знала до малейших подробностей. От нее трудно было что-то укрыть.
— Он приревновал тебя к Черниченко.
— Вот ты сразу выводы такие делаешь? — удивилась Ника. — Откуда? Он не сказал тогда, что ревнует. Я подумала, что он просто ему не нравится. Да и привык Градский к тому, что я всегда только с ним. А сам? С этой кривозубой Сысоевой! Знаешь же, как я расстроилась.
— Да она специально все в радужных красках представила, чтобы тебя задеть.
— Аль, она сказала, цитирую: "Ну, ты, малая, и настырная. Весь вечер нам испортила! Трезвонила, как потерпевшая! У Града же на тебя Киркоров стоит. До сих пор в ушах это унылое фуфло! Серега с ритма сбивался…"
— Да мало ли, что она сказала! — бойко отреагировала Алина, обесценивая каждое сказанное Сысоевой слово. Хотя нет, одно предложение, вычленив из него "Киркоров", она бы оставила. Остальное — все фуфло. — Ник, Градский, конечно, блядун еще тот, и я тебя об этом сразу предупреждала. Но ты сама сказала, что у вас другие отношения, и тебя это не волнует. Значит, все-таки волнует?
— Теперь волнует.
— Конечно, волнует, — выдохнула Алина. — И это нормально. Но, знаешь, все эти случайные девушки, они специально приукрашивают тот мизер, что им дает Градский, намеренно стараясь задеть тебя, потому как они тоже не слепые, хоть и дуры. Видят, как он смотрит на них, и как смотрит на тебя. Едва ты появляешься в поле зрения Града, он же ко всем интерес теряет! Смотрит, как одержимый!
— Правда-правда?
— Клянусь! Ты как думаешь, почему я перестала бычить против Градского? Не потому, что смирилась с твоим решением, ты меня знаешь. Меня подкупил именно он. Его отношение.
Доминика вздохнула, но уже с каким-то радостным возбуждением. Даже слегка улыбнулась, сжимая руки сестры.
— Так что он тебе сегодня сказал?
— Хочет, чтобы я была только его. Ну, а я, естественно, потребовала, чтобы и он был только со мной.
— И?
— Согласился, — уже настоящая широкая улыбка растянула губы Ники.
— И? Все же хорошо, нет?
— Теперь я переживаю, как именно все будет? Мм? — взволнованно откинула волосы за плечи. — Он ведь ничего больше не обещал и не предлагал. Мы по-прежнему только друзья. Я даже не знаю, как вести себя теперь?
— Не накручивай наперед. Действуй по ситуации.
— Думаешь?
— Знаю.
Ощутив колоссальное облегчение, Ника с благодарностью потянулась к старшей сестре и крепко обняла ее.
— Спасибо большое!
— Всегда пожалуйста, Никуша. Ты же знаешь, что можешь мне все рассказывать и в любой момент попросить совета?
— Да, знаю.
— Супер.
— Раз вопрос закрыт, давайте по норам, крольчихи, — сонно пробурчала Руся, перекатываясь на другой бок.
А потом была Пасха. Градский без приглашения и какого-либо предупреждения заявился к Кузнецовым домой. Мать с отцом с некоторым недоумением, но все же радушно принимали друга самой младшей дочери. За праздничным обедом без назойливого внимания приглядывались к парню, задавали какие-то вопросы. Сергей давал прямые ответы, пробовал все, что суетливо предлагала ему мать Кузнецовых, и практически беспрерывно смотрел на сидящую перед ним Доминику. Ей же от переживаний кусок в горло не лез! Даже любимый творожный кулич не вызвал должного гастрономического интереса. Щеки пылали жаром, руки подрагивали, в горле стоял ком.
И она, конечно же, на нервной почве все испортила.
— Мам, хватит уже его закармливать. Он не свататься ко мне приехал. Он просто ДРУГ.
Кузнецовы-старшие выпрямились и замерли, Аля с Русей прыснули смехом, и только Сергей остался невозмутим. Лицо абсолютно ничего не выражало, вот только взгляд — его Доминика запомнила надолго.
— Ника, что за бестактность?! Веди себя прилично, дорогая, — с улыбкой пыталась загладить неловкость Светлана Константиновна. — Простите, Сергей.
— Все нормально. Мне бестактность Кузи нравится.
— Кузи? — Андрей Иванович едва не подавился утиной грудкой.
— Я только хотела, чтобы вы все перестали напрягаться, — смущенно затараторила Ника, беспокойно жестикулируя. — Он такой же гость, как, например, Васятка.
— Ладно. Мы поняли. Друг. Не напрягаемся, — с той же улыбкой заверила мать, ловко подхватывая опрокинутый дочерью бокал.
— Мам…
— Ну, тихо уже, Никуша. Все нормально. Правда, Сергей? Вы же не свататься приехали?
Губы Градского растянулись в улыбке, едва он увидел парализованную от ужаса Кузю.
— Нет. Но что-то мне подсказывает, настанет еще и этот день.
— И очень хорошо, — подхватил Андрей Иванович. — А то, пока Васятка вырастет из своих компьютерных игр, Ника состариться.
Доминика вздохнула, прикрыла глаза и сжала пальцами переносицу.
— Супер! Обалдеть, ситуация!
— Но вы все же не спешите, — мягко засмеялась Светлана Константиновна. — Мы Алю в августе замуж выдаем, — добавила для Сергея. — Через год делаем ставку на Русю. А вам, ребята, придется подождать.
Ника сдержанно извинилась, поднялась и вышла из-за стола. Градский нагнал ее в дальней комнате, которая не сильно отличалась от жилища Кузнецовых в общежитие. Три кровати, три письменных стола, плакаты, пробковые доски, комод и шкафы. Отсутствовал только кухонный уголок.
— Хорошо, что ты психанула, Кузя.
— Это еще почему? Потому что ты постеснялся?
— Потому что мы, наконец, остались наедине, — спокойно пояснил Сергей.
Доминика старательно строила хорошую мину при плохой игре, но румянец, как и всегда, выдавал ее с потрохами. Занервничала. Разволновалась. Смутилась.
Градский подошел совсем близко. Обнял за плечи, осторожно потянул на себя. И, конечно же, она упала в его объятия, пряча лицо и ответно обхватывая руками.
Глава 16
В темноте упала звезда за горизонт…
© Макс Корж "Два типа людей"
Незаметно подкрался май. Если бы Град тогда понимал, что через два месяца им предстоит расстаться…
— Давай, давай, давай! Наваливай! — горланил с пассажирского сиденья Карп.
Знакомые улицы проносились мимо с запредельной скоростью. Из-за стремительного перемещения в глазах плясали и расплывались цветные блики дорожной разметки и городского освещения. Но нутряк долбил адреналин, а в нем Серега, ввиду своих психологических проблем и изменений, все еще критически нуждался.
Без Ники. Без секса. С водоворотом необъяснимых эмоций, которые петляют внутри его организма, будто блуждающая пуля.
Казалось, его нервная система с опозданием решила реагировать абсолютно на все. Даже сущая ерунда, которую в прошлом попросту не замечал, с недавних пор способна была поддеть плотину.
- *б твою… Откуда взялся? — на изломе изумления и внутреннего страха сипло произнес Карп.
Белая "Mitsubishi" выскочила с прилегающей "второстепенной" и, уверенно набирая скорость, понеслась к условленному финишу.
Зрительная концентрация Сереги дошла до предела. Зрачки расширились. Веки застопорились, не давая глазам закрываться.
— Сука, козел, — на одном дыхании выдал Градский. — Не успеем, "встречка" паровозом пошла. Полоса забита.
— Успеем… По правой.
— Ну, на х** такие коржики… Мало места. Не пройдем.
— Давай! Топи!
Горячая кровь, бесшабашный азарт и алкоголь толкали на необоснованный риск. Вильнув рулем, Град выдавил из тачки все, что можно.
— Да! Да! Да! — заорал Карп на финише.
