— Откуда вы… — она не договорила.
— Откуда что? Все знаю? — владыка выдержал драматическую паузу, прежде чем продолжить.
— Я Сатана. Я живу на этом свете не первый век. Я знаю все и к тому же, очень внимательно слежу за своим сыном.
Похоже, с ним робость и излишняя осторожность тянет только на дно. Нужно собраться. Увереннее, Уокер. Давай, ты можешь.
— Рискну спросить. Раз вы настолько всеведующий, то чего хотите от меня? — вышло резче, чем она предполагала, но ничего.
Губы Сатаны изогнулись в усмешке. Прямо как у Люцифера. Только если от усмешки Люци хотелось устало закатить глаза, то от этой желудок болезненно сжимался, а к горлу подкатывала тошнота.
От Сатаны исходила мощь. Она буквально сочилась. Наблюдалась в каждом его движении, брошенном взгляде. Но даже при всей этой безграничной и опьяняющей власти, рассудок оставался чистым, незамыленным. Иначе почему он занимает пост правителя Ада так долго? Предводителя демонов уважали не из страха, а из-за доверия к нему. Лидер, в верности решений которого, никто не сомневается.
— А вот и зубки. Молочные резцы, а ты уже стараешься ими укусить. Твоя мать будет посмелее.
После разговора с Винчесто больной темы Вики старалась избегать, но несмотря на все усилия, мысли о Ребекке продолжали копошиться в голове, как трупные черви в мертвой плоти.
Многое не давало ей покоя. И как только она начинала вновь размышлять обо всем этом, так дышать становилось тяжелее, к горлу подкатывал ком, а на щеках оставались черные дорожки потекшей туши, которые впоследствии очередного приступа затяжного рева, Вики размазывала по всему лицу.
— Я не знала свою мать, — надеется, что говорит об этом так, словно эта тема совсем ее не трогает.
Не выходит. Да и кого она пытается обмануть? Сатану, который был до сотворения известного ей мира?
— Забавно правда? Все вокруг знают о твоей мамаше больше тебя.
Специально давит на больное и получается это у него прекрасно.
— Чего вы хотите?
— Всего лишь кое-что показать.
Сатана подходит ближе, грубо притягивает Вики к себе за локоть и заставляет смотреть ему в глаза. Черная дыра поглощает ее сознание. Привычный мир, словно разбитое зеркало, рассыпается сотнями осколков. Земля уходит из-под ног. Вики падает в пустоту.
Страх парализует тело от макушки до кончиков пят. Она задыхается от поступающего в кровь адреналина. Еще совсем чуть-чуть и Вики упадет. Единственное, что останется от бывшей студентки колледжа искусств — это кровавое пятно, на которое со временем слетится рой зеленых мух. Отвратительно.
Падение кажется неизбежным. Нет ни выглядывающего сучка, ни выступа, за который было бы можно ухватиться руками. Секунду… У нее ведь есть крылья. Почему она не может их раскрыть? Чертово внушение. От безысходности своего положения Вики срывается и плачет. Снова она безвольная, слабая кукла в руках сильного игрока. Как же осточертело все это бессилие. Пусть все закончится. Возьмет и закончится. Вики падает, но когда она настигнет земли, то не умрет, а обретет свободу. Перестанет быть пешкой в чьей-то игре и все наконец станет хорошо. Тело расслабляется. Вики закрывает глаза и принимает
свою участь. Ей больше нечего терять или…
— Вот ты где, — мистер Уокер приземлился на скамейку рядом со своей дочерью.
Уроки давно закончились. Школьный коридор пустовал. Ни одной живой души поблизости. Ну, разве что пожилой уборщик с синим ведром на колесиках и шваброй переходил из одного кабинета в другой.
Вики свернулась калачиком, спрятав зареванное лицо в коленях. Ей было стыдно. Очень стыдно. Из-за нее отца выдернули с работы, вызвали к директору, а ее саму на неделю отстранили от занятий. Глупый конкурс. Он всему виной.
— Так и будешь молчать?
Вики плохо представляла какие достойные и увесистые аргументы она могла сказать в свое оправдание. Был конкурс начинающих художников, в котором младшая Уокер заняла не почетное шестое место, а Элизабет первое. Отвратительная блондинка с шикарными длинными густыми волосами и дурными манерами. Лизи не умела держать язык за зубами и начала подтрунивать над Вики, а в отместку Уокер решила поправить ей прическу и макияж заодно. Пищала Лизи, как резанная свинья.
— Прости, — буркнула Вики, не поднимая головы.
Если посмотрит в глаза отцу, сгорит от стыда.
— Виктория Уокер, — его тон был непривычно строгим, посмотреть все же пришлось.
— Я не хотела, я просто, я…
— Позавидовала чужому успеху?
— Нет!
Неужели и отец не понимает ее?
— Она не следила за своим языком!
Мистер Уокер нахмурился.
— Я разочарован в тебе, Вики. Я не так тебя воспитывал. Идем, дома продолжим.
Ехали домой в непривычной, давящей тишине. Вики пыталась начать оправдываться, но отец пресекал любые попытки. Мол, как доедем, так и поговорим. Последующая беседа сложилась плохо. Младшей Уокер казалось, что весь мир ополчился против нее и даже самый близкий человек не желал ее услышать. Вечером того же дня Вики отправила все художественные принадлежности в мусор, а их у нее было предостаточно, поэтому за раз управиться не удалось. Позднее она спустилась на кухню, где мистер Уокер колдовал над очередным кулинарным шедевром. Выходило у него так себе. Вики знала, если отец был обеспокоен чем-то, сосредоточиться на работе не сможет. Вот и сейчас у лазаньи вместо золотистой корочки, окрас угля.
Подкравшись к отцу со спины, Вики крепко-крепко обняла его за поясницу.
— Папа, прости! Я больше не буду себя так вести. Я и все краски выкинула.
Вилка, которой мистер Уокер пытался отделить сгоревшую лазанью от противня, со звонким звуком упала на стол. Он осторожно вывернулся из объятий дочери.
— Зачем ты это сделала?
Вики пару раз хлопнула своими длинными ресницами, недоумевая.
— Ну как же, чтобы ты больше не злился на меня.
— Милая… — мистер Уокер присел на корточки так, что теперь Вики смотрела на него сверху вниз.
Взяв маленькие руки дочери в свои, он мягко продолжил.
— Я не злился на тебя и уж тем более не стал бы злиться на свою девочку из-за какого-то глупого конкурса. Мне досадно, что ты не смогла принять поражение достойно.
— Хочешь сказать, я должна была не обращать внимание на свой проигрыш? — в светлой голове это никак не укладывалось.
Она так старалась, а призовое место отдали другой. Это ж так обидно.
— Быть более благоразумной. Не нужно расстраиваться, если что-то не получилось с первого раза. У многих на то, на что у тебя ушли месяцы, уходят годы. Проанализируй свои ошибки, извлеки из них урок и двигайся дальше. Успех — это умение двигаться от неудачи к неудаче, не теряя энтузиазма. А если настанет момент, когда станет совсем тяжело и захочешь опустить руки, просто знай, что рядом с тобой есть люди, которые поддержат тебя.
А ведь и сейчас она не одна. Перед глазами всплыли хорошо знакомые ей образы друзей.
Вот Ади тычет пальцем в Мими и заливисто смеется из-за неряшливого вида девушки. Миниатюрная демоница в сторону рыжего беса проводит контратаку подушками, а Сэми разделяет с Вики политику невмешательства, согласно которой, после окончания боя, когда исход уже будет предрешен, они займут сторону победителя, не по-ангельски, ну и ладно.
Тут Дино тренируется вместе с ней и помогает преодолеть возникший страх к полетам. Получается не очень, но им вдвоем весело.
А вот, когда Вики рядом с Люцифером… Это равносильно катанию на американских горках. После первого раза говоришь, что в жизни больше туда не пойдешь, но незаметно для самой себя становишься зависимой от получаемых на них эмоций. И почему только с этим демоном сердце так клокочет в груди?
Она не одна.
Глаза раскрываются, а вместе с ними и крылья. Мах, второй и вот ее подхватывает порыв ветра. Теперь она не падает с бешенной скоростью, а постепенно снижается. Земля совсем близко и… Ничего. Мягкое приземление. Вики не слышит звука ломающихся костей, не ощущает парализующей во всем теле боли, не выплевывает кровяные харчки. Она смогла.
