Но нож не успел полететь к своей цели.
Перехватив руку Буна, Джеймс потянул из его пальцев оружие.
— Нет, Лесли.
— Мистер Фостер?
Мальчишка чуть крепче сжал лезвие, не выпуская.
— Довольно, Лесли. Дай мне нож.
— Но…мистер Фостер…?
— Лесли, — повторив с раздражением, Джеймс дернул уголком губ.
— Но я правда могу. Аккуратно, как учил дядя Морган…
— Я сказал довольно!
«Дядя Морган» хлестнуло по сознанию. Повысив голос, Фостер не обратил внимание на расползающуюся мрачность на лице Лесли.
— Иди домой и помоги своей матери, парень. У «дяди Моргана» есть СВОИ дела, не так ли… Мистер Морган?
Артур, пристально наблюдающий за разрешением ситуации, положил руки на пояс и полностью повернулся к шерифу, вглядываясь в его лицо.
Молчание продлилось всего несколько секунд, но ощущение складывалось иное.
— Вообще-то нет. Я был ничем не занят, поэтому решил помочь Лесли с тем, о чем он меня долгое время просил.
— Лесли… Иди к матери, — не отрывая взгляда от Моргана, Фостер неосознанно крепче сжал рукоять ножа.
Его… провоцировали?
Какого черта творил этот ублюдок?
Медленно, очень медленно по лицу шерифа поползла кривая усмешка. Нет-нет, еще раз как с тем бизнесменом он не позволит себя опрокинуть.
— Но… — постарался вклиниться Лесли и тут же вздрогнул.
— Домой, парень! Быстро! Нам с «дядей Морганом» надо поговорить.
Джеймс уже готов был схватить мальчишку за ворот и подтолкнуть в сторону дома, однако Бун выпустил нож.Пнув ногой камешек, Лесли убрал не раненную руку в карман и крайне враждебно посмотрел на шерифа. Казалось, будь он взрослее, то непременно бы полез выяснять отношения с мужчиной.
— Мистер Фостер — плохой, — буркнул он угрюмо, — До свидания, дядя Морган.
Джеймс едва сдержал рычание, глядя в спину удаляющегося ребенка. Нож с силой вошел в ствол дерева.
Фостера не заботило, что Лесли назвал его «плохим». Ему было наплевать на это. Но вот влияние Моргана выбешивало. Дернув головой в сторону охотника, Джеймс осознал, что от нахлынувшей ярости задержал дыхание. Пальцы сжали рукоять до побеления костяшек.
— Морган… — процедив сквозь зубы, шериф повернул голову к Артуру.
Охотник в свою очередь, посмотрев на нож, также вернул взгляд к Форстеру. Чуть склонив голову на бок, он прицокнул языком и едва заметно сощурился:
— В чем дело, шериф?
Внутренне вздрогнув, Джеймс словно очнулся от вопроса. В одно мгновение, осмотрев Моргана с головы до ног, он собрался высказать всё, что думает об охотнике, но … нет, не сказал. Не успел.
Желание набить Артуру морду в секунду смешалось с внутренним голодом и чернильно-красным маревом жажды. Вот он, Артур Морган, на расстоянии вытянутой руки. Вот оно колено в первые секунды сгиба к началу движения, вот пятка сапога отрывается от земли на скудные миллиметры.
Джеймс хотел было шагнуть вперед, поддаться этому влечению. Но страх окатил с головы до пят, так и не понятый самим Фостером. Казалось, что волоски на загривке встали дыбом, как у животного, а сердце загнанно забилось в груди, гулко отдаваясь пульсом в виски. Во рту пересохло, и сказать что-то оказалось выше его сил.
Пальцы, сжимающие нож, начали болеть от напряжения.
«Какого хера?!» — опомнившись, шериф прикусил до боли внутреннюю сторону щеки, чтобы не взорваться от ярости из-за собственной тяги, — «Какого, мать твою, хера снова…?!»
— Все ведь «в порядке», — словно издеваясь, дополнил Артур, не отрывая взгляда от мужчины.
— Да. В порядке.
Сцедив слова, Фостер не пытался скрыть обратного. Если бы он был бандитом или просто другим, то, скорее всего, нож уже пошел бы в ход.
— Не привязывайте к себе Лесли Буна, у него есть отчим. А у вас нет дома. Сегодня вы здесь, а завтра снова с какими-то индейцами.
Не собираясь находиться дольше в компании Моргана, Фостер двинулся вперед, грубо задев охотника плечом.
— Хорошего дня, мистер Морган.
Отшатнувшись от удара, Артур чуть опустил голову, «проглатывая» жест шерифа. А затем обернулся и, смотря ему в след, ухмыльнулся и задумчиво потер подбородок.
***
Дверь в участок открылась без стука. Приподнимая голову, Джеймс коротко фыркнул и потянулся к бутылке. Рука замерла над столом, дрогнула и продолжила свой путь к цели. Виски наполнил стакан до краев.
Разговоров вести совсем не хотелось, поэтому мужчина склонялся к тому, чтобы выставить вошедшего вон. Откинувшись на спинку стула, шериф похлопал рукой по нагрудному карману. Не найдя сигарет, он потер переносицу и бросил немного расплывчатый взгляд на стол.
Пачки нигде не было.
— О как… Занятно.
Повернув стул спинкой вперед, Данко сел и прицокнул языком, посмотрев на полупустую бутылку. Картина была довольно привычная, но уж слишком зачастившая. И помощнику шерифа это не нравилось.
Наблюдая за тем, как Фостер опрокидывает в себя все содержимое стакана за раз, мужчина задумчиво хмыкнул и почесал подбородок.
— Ты почему не в салуне? Время позднее, вполне можно развеяться.
— Не хочу.
— А по тебе-то не скажешь. Давай, вставай и пошли.
— Нет настроения.
— Гм. Но пить настроение у тебя есть?
— Иди к черту, Данко.
Мексиканец замолчал, разглядывая друга. Они вместе выросли, вместе в детстве сбегали к реке и просеивали грязь в поисках золота. Вместе первый раз закурили, стащив сигареты у отца Джеймса. Обсуждали первый поцелуй с девчонкой. Вместе учились стрелять и управлять лошадью. Данко знал достаточно много о своем компадре* шерифе Кейптауна.
И смотря на него сейчас, мексиканец понимал, что что-то не так. Случилось нечто серьёзное, раз тот выглядит настолько уставшим и прикладывается к стакану больше обычного.
— Джеймс. Ты же не ездил к своей гарпии.
— Мн, нет. Данко, какого хрена тебе надо? Ты… Это, иди, а… — оторвавшись от рассматривания бутылки, Фостер перевел взгляд на мексиканца и поджал губы.
Он и правда не хотел идти в салун. Но причина была иная — пересекаться раз за разом с Морганом было… Сложно.
Эмоции не угасали, как ни рассчитывал на это шериф. Они наоборот вспыхивали, жгли, терзали. Пятнадцатилетним мальчишкой Джеймс давно не был и прекрасно понимал, что с ним происходит. Но легче от этого не становилось.
— Ты пьешь который день будто что-то случилось. Что-то… с Катрин? Бриджит выставила новые требования? Эта конченная стерва и проститутка…
— Эй, ты говоришь о матери моей дочери!
— Ой, да брось Джеймс, этой суке в юбке…
— Данко, она мать моей дочери! Закрой свой рот!
— Блять, Джейми, ты что до сих пор влюблен в неё? Тебе мозги отбило и ты поэтому пьешь не просыхая? Ты кого защищаешь?! — вспыхнув, Данко вскочил со стула и прошелся по комнате.
Он всегда был таким, сколько знал его Фостер. Если сам Джеймс был похож на веющую тяжелым спокойствием воду, притихший в выжидании океан, то Данко был гребаным фитилем взрывчатки. Горел, искрил, норовил взорвать все вокруг от одного щелчка пальцев. Он не мог промолчать. Погладив тонкие усы, мексиканец развернулся и разъяренно уставился на друга.
Секундное рассматривание завершилось всплеском рук и громким:
— О! Ты что… Действительно до сих пор любишь её?
— Я не…
— Блять, Джейми, она бросила тебя. Променяла на платья, сраные бантики и толстопузого богача с кошельком побольше, а ты тут убиваешься по этой шлю…
— Да не убиваюсь я по ней! — вскочив и громко хлопнув ладонями по столу, оперевшись о него, Джеймс коротко рыкнул.
Выпитое било в голову: комната в глазах пошатнулась, муть смазала четкую картинку. Не в силах стоять на ногах, Фостер почти упал на стул.
— То есть ты напиваешься не из-за неё. Хм.
Если Данко начинал искать причину любого действия, то его было не остановить. Фостер знал это выражение лица и жест, когда мексиканец начинал потирать подбородок и приглаживать усы. Лениво махнув рукой в сторону друга, как бы говоря «Отвали от меня», Джеймс потянулся к бутылке и плеснул себе ещё виски.
