- Догадался - весело колышется Олег. - В наш замечательный город, самолеты из Болгарии раз в неделю летают. Нужно быть полнейшим идиотом, что бы не дотумкать, когда встречать моего друга и лучшего работника. Скажи, что ты рад меня видеть.
- Да, рад. Прости Олег, мне нужно получить багаж. Софи, подожди меня тут, я скоро.
- Иди уж, я составлю твоей даме компанию. Не переживай, она в надежных руках.
- Олег, зачем этот фарс?- спрашиваю я, проводив глазами Анатолия.
- Я ужасно соскучился. Умирал от ревности все это время. Соня, Сонечка - горячечно шепчет он, покрывая мои руки мелкими, липкими поцелуями.
Мне противно, чувство гадливости захлестывает меня, но чувство самосохранения мешает выдернуть руку из плена полных, влажных пальцев Олега.
- Олег, мне нужна еще неделя, что бы решить свои проблемы - твердо говорю я.
- Это очень долго, Соня. Я и так ждал достаточно. Не нужно испытывать мое терпение, оно не безгранично.
- Мне нужно. Нравится тебе это или нет. Знаешь, мне порой кажется, что лучше рассказать все Анатолию и разорвать этот порочный круг, Олег. Не быть с ним, но и с тобой покончить все отношения. Я не боюсь тебя больше. Это ты сейчас испытываешь мое терпение. Я сдержу свое обещание, но неделю ты мне дашь - цежу я сквозь зубы и вижу, что Олег боится. Ему страшно от того, что я поняла, насколько он привязан ко мне, насколько слаб он стал в этой своей болезненной страсти, это написано в его глазах. Я вижу, что мы поменялись ролями, и сейчас я диктую ему условия. Он чувствует это, и беспомощность пугает его до безумия.
- Ну, хорошо - наконец решается он - но завтра я хочу видеть тебя у себя. Я привез тебе подарок, Софья. Ты же придешь?
-Да, - отвечаю я - я привыкла держать свои обещания.
Я лгу, мне страшно. В этой беспросветности я думаю совсем не о себе, мне жаль ни в чем неповинного, нерожденного ребенка, жаль Анатолия, который в очередной раз разуверится в любви, жаль Олега, загнавшего в угол не только нас, но и себя. Да, мне жаль его. Человек, не познавший любви с детства, не умеющий, не осознающий - это Олег, мой мучитель, мое наказание.
- Я возьму такси - говорю я, подошедшему Анатолию, но Олег останавливает меня, схватив за локоть, чем вызывает гримасу отвращения и тихой ярости на лице моего любимого. - Я отвезу вас, зря, что ли полтора часа прождал? говорит Олег, выхватывая у меня из руки небольшую дорожную сумку - Не царское это дело, баулы таскать Софья. Я бы, ни за что не позволил своей женщине поднимать тяжести.
Я вижу, что Анатолий не хочет и минуты находиться в компании своего друга детства, но и обидеть его отказом он не может. После осеннего, мокрого холода, в тепле дорогой машины Олега я расслабляюсь, слушая в пол уха неспешный разговор мужчин. Они обсуждают работу, которая мне совсем не интересна, по - этому нить разговора я теряю.
- А я ведь женюсь скоро - вдруг говорит Олег, улыбаясь, но прищуренные глаза его смотрят не весело. По лицу Анатолия пробегает тень интереса.
- На ком, интересно? Кто же та счастливица, что сумела, таки, украсть твое сердце, улыбаясь, спрашивает он.
- Не скажу, пока секрет. Но для тебя моя избранница станет огромной неожиданностью -веселиться Олег, вызывая у меня желание вцепиться ногтями в самодовольную, издевательскую ухмылку, намертво прилепившуюся к его лицу.
[Он]
- Паш, вот скажи, ты то хоть знаешь, на ком наш Олежек женится?- спрашиваю я. Мы сидим на моей кухне и пьем привезенную нами из Болгарии ракию. Пашке нравится, он глотает огненную жидкость и, крякнув, жмурится от удовольствия. Я слышу веселый гам, доносящийся из соседней комнаты, где Софи играет с близнецами в подаренные нами, совершенно невообразимые конструкторы. Леночка сидит с нами, но не пьет, а лишь внимательно слушает и незаметно, как ей кажется, контролирует количество выпитого нами спиртного. Они появились на нашем пороге, спустя два часа после приезда, словно только и ждали нашего возвращения и уходить не собираются, как я понимаю.
- Ты с чего взял, вообще, что у Олега появились идеи о браке? Глупости какие, Олег и женится. Майке его захомутать не удалось, по причине его яростного сопротивления. Жалко ее, кстати, что с ней, ты узнавал? - спрашивает Павел, глядя на меня осоловевшими глазами.
-Он сам мне об этом сказал.
- Врет он, такую идиотку поискать нужно. Вот не верю я, что Олежек вообще любить может. Подумать только, женщина с которой прожил вместе пять лет при смерти, а он отдыхать поехал, гад. Я не оправдываю Майю, она та еще штучка, но бездушие второе имя дружка вашего - вступает в разговор Леночка, но тут же переводит его на мою Софи - Анатолий, а что с Софьей, она здорово изменилась, округлилась, похорошела? У вас нет для нас никакой приятной новости? Может мы не знаем чего?
- Да нет, я ей предложение сделал, но она не ответила мне.
- Ну - ну, значит скоро будет - задумчиво говорит Леночка, я хочу спросить ее, что она имеет в виду, но взрыв веселого смеха, несущийся от двери отвлекает меня, заставляя забыть о словах Елены. Близнецы врываются в кухню с веселым гиканьем, подгоняемые Софи, глаза ее блестят, лучатся счастьем и весельем. Я давно не видел ее такой прекрасной, восхитительной. Мне хочется выгнать взашей наших гостей и любить ее до одури, не прекращая, не прерываясь ни на мгновенье, владеть ею, обладать.
- Нам пора, наверное, - гудит Павел, видимо почувствовав мое настроение, а может просто увидел голодный взгляд, которым я смотрю на веселящуюся Софью. Мальчишки, повиснув на ней словно обезьянки, никак не хотят уходить, доводя до белого каления своих родителей. А я представляю, что вот так, однажды она будет весело смеяться, обнимая наших с ней детей, и тогда я стану самым счастливым на свете человеком. - Я хочу детей от тебя - говорю я, закрыв дверь за нашими визитерами. - Не нужно, Анатолий - отвечает она, и я вижу, как искры радости покидают ее прекрасные, янтарные глаза. - Давай спать, я так устала.
Когда я, спустя полчаса захожу в спальню, она уже спит, разметав по подушке золотистые свои косы. Ее прозрачно - розовая кожа, подсвеченная ночником, целомудренная нагота, полукружья налитой, покрытой сетью тонких синих вен, груди, заставляют трепетать мое сердце. « Моя, только моя» - бьется в затуманенном алкоголем мозгу. Прикрыв за собой дверь, что бы не потревожить сон моей любимой, я отправляюсь в кабинет, где ждут меня, данные Олегом документы.
ГЛАВА 28
ГЛАВА31
[Она]
Он спит, уронив голову на разбросанные по столу документы. Мне не хочется тревожить его сон, но и уйти, не предупредив Анатолия, я не могу.
- Софи, что - то случилось? - спрашивает он, проснувшись от моего прикосновения к его колючей, небритой щеке.
- Ты снова оставил меня одну, только и всего - говорю я, зарываясь руками в его волосы, вдыхая любимый, мужественный запах. - Я приготовила завтрак, пойдем есть, а то у меня сегодня еще много неотложных дел.
- Каких, интересно? - заинтересованно спрашивает Анатолий. Обняв за бедра руками, он тянет меня к себе, усаживая на колени, словно маленькую девочку.- Хочешь, я с тобой пойду? Закончу с документами и составлю тебе компанию.
- Нет, не нужно. Мне, правда, нужно бежать, Анатолий - говорю я, выталкивая слова сквозь моментально пересохшие связки. Желание поднимается из самых глубин моего тела, разносясь кровью по венам, захватывая в свои чувственные оковы. Еще чуть - чуть и я не смогу бороться с собой. - Нотариус ждет, да и в университете нужно появиться. А ты работай, нет нужды сопровождать меня всюду.
- А завтрак?
- Я уже поела, - лгу я. Тошнота, ставшая мой постоянной спутницей, не дает мне проглотить даже воду, не говоря уж о еде.
Холодно. На улице, в душе поселился леденящий холод. Я иду к врачу, нотариус подождет. С трудом передвигая, ставшие вдруг свинцовыми, ноги я бреду по тротуару, покрытому грязным месивом. В больнице тепло, пахнет хлоркой и, почему - то паленым мясом, вызывая очередной приступ нескончаемой тошноты. Женщины жмутся друг к другу, сидя на узких неудобных скамьях, ожидая своей очереди. Большие, похожие на дирижабли, животы свои, они несут с гордостью, разговаривая на непонятные мне, но животрепещущие для них, темы. Мне душно. Душно от их трескотни, мерзкого запаха, и страха, свернувшегося тугим комком внизу живота. Очередь движется безумно медленно, затягивая в двери кабинета, все новые и новые жертвы. « Только бы не упасть» - думаю я, в глазах пляшут веселые мушки, а во рту образуется неприятная горечь.
