Вероника
Андрей будто не дышит. Под ладонью я чувствую, как бешено бьется его сердце. Синие глаза смотрят так внимательно... Будто ждет от меня продолжения, но говорить мне нечего. Самое главное я уже сказала.
— Андрей...
— Ты сейчас реально?
Пока я ехала сюда, в голове крутилось много мыслей. От самой ужасной меня бросало в дрожь. А вдруг Андрей подумает, что между мной и Владом что-то было и что я беременна от него? Боже, даже думать об этом противно. А сейчас я понимаю, что зря себя накручивала. Он прекрасно знает, что я ему никогда не изменила бы. Что бы между нами ни было. Он мне доверят — я вижу это по его взгляду.
— Разве похоже на шутку? — я улыбаюсь, обхватывая его голову руками. Мой мужчина будто в шоке. Смахивает на памятник.
— Какой срок? Вообще, ты как себя чувствуешь? Как давно узнала? Может, к врачу, а? — говорит на одном дыхании, трогая ладонью мой лоб. Боже, Андрей, я не заболела. Что ты делаешь?
— Успокойся, — смеюсь, запрокидывая голову назад. — Я только что узнала и сразу же решила рассказать тебе. Ты не рад?
— Как я могу быть не рад, Ник? — схватив меня подмышки, поднимает и усаживает на стол. Раздвигает мои ноги, сам же располагается между ними. — Ты же в курсе, что мне под сорок. Я уже старик, Ник. Каждый раз, когда вижу племянника, до жути хочется своего иметь. И вот... Я, наверное, самый счастливый человек в этом мире.
Андрей снова впивается в мои губы, и на этот раз я отвечаю. Точно так же, с напором. Как же я соскучилась по его наглым движениям, по иногда колючим словам и в то же время по заботе. Наверное, никто до него не ухаживал за мной так, как он. Не заставлял надевать пиджак в прохладную погоду, не приказывал снять юбку и надеть джинсы только потому, что льет дождь. Ведь я могу заболеть. Даже мать родная не думала об этом. Ей было все равно, в чем я хожу. А он... Мой самый дорогой человек.
— Люблю тебя! — шепчу, зарываясь пальцами в его волосы. Как же мне его не хватало, Господи.
— Вот только не начинай плакать, а? Никогда не беги от меня. Если даже я злой, всегда будь упрямой, показывай характер, как вчера. Говори, упирайся до последнего, если считаешь, что ты права. Поняла меня? — смотрит в глаза. — Я никогда не сделаю тебе больно. Да, могу быть иногда груб. Могу как-то задеть, обидеть. Но, поверь, не специально. Я же мужик все-таки. А мужики, сама знаешь, собственники еще те. Я по себе сужу, мелкая. Родная моя. Единственная. Договорились?
Я сглатываю ком в горле и киваю раз за разом.
— Я подумала, что ты меня ненавидишь. Подумала, что разлюбил, раз не искал столько времени. Знал бы ты, как я скучала. Чувствовала себя такой одинокой... Словами не описать, Андрей. Клянусь, будто сердце из груди вытащили и швырнули в сторону. Так больно было ложиться без тебя... Да я не помню даже, когда в последний раз нормально спала.
— Прости, Ник... — говорит хрипло в губы. — Но ты и этой ночью нормально не сможешь спать.
— Я согласна, — заявляю на полном серьезе. — Я могу днями не спать, Андрей, но лишь бы ты рядом был. Мне этого достаточно.
— Глупышка, — тихо смеется, прикусывая мою нижнюю губу. — Если ты меня сейчас не остановишь... Черт! Нам нужно к врачу. Иначе я тебя трогать нормально не смогу.
— Я не больная, Андрей. Я беременная. Ну, ладно. Сегодня мы в гостях. А завтра поедем в больницу, хорошо?
— Может, наоборот? Лина поймет. Летать от счастья будет, если узнает.
— Нет. Она же сказала, что сегодня и никаких протестов. Я к ним хочу, — обиженно надуваю губы.
— Ладно, — смотрит на наручные часы. — Тогда я позвоню ребятам, предупредить надо, что меня не будет. Выйдем через пятнадцать минут. В магазин зайдем, Окей? И тебе, и малому что-нибудь там...
— Господи боже мой, — закатываю глаза. — Андрей, у меня все есть. А малышу да, купим что-нибудь. Я, кстати, к Дане пойду, пока ты по телефону говорить будешь, хорошо?
Он молчит, хмурится. Смотрит как-то странно.
— Ее нет. Извини, — равнодушно пожимает плечами.
— В смысле?
— Не хочу ее видеть некоторое время.
— Почему?
— Потому что она тебе что-то там наговорила и ты столько времени пряталась. Неправильно все поняла, видите ли. Верну, когда остыну. Обещаю, — говорит, но я вижу, как он злится. Ладно, не буду расспрашивать. Не хочу портить нам настроение.
— Ну, — начинаю и сразу же замолкаю, не зная, что сказать. — Я хоть позвонить ей могу?
— Угу, — кивает, одаряя ласковым взглядом. Заправляет прядь волос за ухо и коротко целует в губы. Щеки и глаза. — Ты мое все, Ник. Не забывай.
— Угу. А ты — мое.
Еле выбираюсь из кабинета, набираю номер Даны. Пока слышу длинные гудки, не могу не заметить, как та самая сучка что-то бурно обсуждает с каким-то мужиком в противоположной части коридора. Она меня не видит, я же любуюсь ею. Блондинка указывает рукой в сторону, где нахожусь я, явно что-то говорит об Андрее. Странно.
— Ты все испортил! И теперь я боюсь! Если он узнает... — до меня доходят истеричные крики девушки. — Да он же... Он же...
— Ты от бабы его избавься! — перебивает ее собеседник.
От бабы его? Это от меня, что ли?
Мне бы уйти. Побежать и все рассказать Андрею, но будто ноги приросли к полу. Дальше я ничего не слышу. Парочка уходит, я же пытаюсь проанализировать их слова.
Если я раньше думала, что эта дама неровно дышит к моему мужчине, то сейчас я уверена: у них намного большие планы, чем я могу себе представить. Коварные и недетские!
Сглотнув ком в горле, захожу обратно в кабинет. Даже забываю Дане позвонить, хоть и вышла именно для этого.
— Да, конечно. Завтра все обсудим. Сегодня важные дела, — говорит Андрей, держа телефон между ухом и плечом. Сам же что-то ищет в компьютере. — Договорились. Давай. До встречи.
Отключив звонок, он поворачивается в мою сторону и смотрит с такой нежностью...
