— Я говорю это не для того, чтобы похвастаться, но я зарабатываю достаточно денег, чтобы позволить себе приглашать кого-то на прогулки, а он уже пожилой человек. У него наверняка много проблем со здоровьем, и я представляю, что уход за ним будет стоить больше, чем многие люди могут себе позволить в условиях нынешней экономики. Я мог бы перевести его на высококачественное сыроедение, оплатить добавки и обеспечить ему холодную лазерную терапию, чтобы помочь с хромотой. Кроме того, в моей семье любят собак, поэтому я знаю, что во время выездных матчей он мог бы жить у кого-нибудь из моих братьев или сестер или у моих родителей, если ты не хочешь, чтобы в эти ночи с вами оставался обнимающийся жучок. — Он взволнованно смотрит на меня; видно, что он уже все обдумал, но продолжает: — При этом я ценю твое мнение, Кэт. Так что если ты считаешь, что я не подхожу для него, я бы, по крайней мере, хотел спонсировать его усыновление и все, что с этим связано, для тех, кто даст ему хороший дом.
У меня на глаза наворачиваются слезы, которым я не могу не дать пролиться.
— Я думаю, ты идеально ему подходишь, — говорю я сквозь сдавленные рыдания, мой голос срывается.
— Кэт, детка, это же хорошо, правда? Пожалуйста, не плачь. Ты меня убиваешь, милая.
Его брови подрагивают от беспокойства, но он смотрит вниз, на свои колени, как будто хочет дотянуться до меня, но не хочет беспокоить спящую кучу слизи, лежащую там.
— Это слезы счастья, — задыхаюсь я, смеясь над тем, как нелепо я, наверное, сейчас выгляжу. Он присоединяется к смеху, Танк перекладывается к нему на колени.
Проведя с Танком около часа, мы возвращаем его на ночь в его загон, и я отправляю Лури сообщение с хорошими новостями. Она очень рада этому и говорит, что ядолжна привести сюда всю хоккейную команду, чтобы очистить это место. Возможно, я так и сделаю.
Мы проходим по другим комнатам, по пути поглаживая щенков, котят и кошек всех возрастов и размеров, а затем выходим на улицу, чтобы запереться и дождаться нашего Uber.
Во время поездки обратно в нашу квартиру Але смотрит в окно на проносящиеся мимо праздничные огни и держит меня за руку, пока мы сидим в уютной тишине. Обычно тишина заставляет меня нервничать. Именно поэтому я склонна заполнять возможные тишины бурными мыслями и в итоге выгляжу как болтушка, но с ним всегда было легко. Даже с тех пор, как мы впервые встретились. Я просто надеюсь, что все это не обернется против меня.
Глава 31
Катарина
Мы выходим из лифта рука об руку. Когда мы подходим к двери, Але кладет руки мне на бедра и поворачивает меня лицом к себе. Он смотрит на мои губы, прикрыв глаза, и мое тело гудит от напряжения. Он проводит теплой рукой по моей щеке, и я опускаю глаза к его приоткрытым губам. Почему-то его дыхание все еще пахнет мятой, несмотря на то, что он ел несколько часов назад.
Он откидывает мою голову назад, целует меня в челюсть, потом в уголок губ, вдыхает в меня воздух, и я становлюсь невесомой. Бесполезный кусок человека с желеобразными костями и нулевым равновесием. К счастью, он держит меня, прижимая к двери, потому что я думаю, что расплавлюсь на земле, если он меня отпустит. Он совершенно меня не трогает, и мне это нравится.
Наконец его губы касаются моих, мягкие и нежные, в отличие от других наших поцелуев. Те были наполнены потребностью и казались отчаянными, почти карающими, но не сейчас. Теперь мы не торопимся, прижимаясь друг к другу закрытыми ртами, пока он не проводит языком по моей нижней губе, покусывая ее и побуждая меня открыться. Я подчиняюсь, и его язык проникает в мой рот, этот его прохладный мятный вкус обостряет мои чувства и заставляет меня двигаться по спирали.
Наши языки танцуют вместе, я издаю стон, а Але издает глубокий гул. Мои руки обвиваются вокруг его шеи, я путаюсь в его волосах, неистово прижимая его к себе. Мне нужно больше его. Мое тело пылает, тепло разливается по всему телу.
Наш поцелуй уже не неторопливый, а отчаянный и страстный. Плотину официально прорвало, и я тону в желании. Он отстраняется от меня, целуя мое ухо, его член прижимается к моей ноге, клеймя меня. Его голос низкий и хриплый. — Мое место или твое?
— Твое, это дом Айяны, — задыхаясь, отвечаю я, жаждая продолжения.
И как раз в этот момент дверь в мою квартиру распахивается, лишившись опоры, меня тянет вниз, но Але ловит меня прежде, чем я успеваю шлепнуться задницей на пол.
— Мне показалось, я слышала… Ой, ой. — Она смотрит на меня удивленными глазами, но выражение ее лица быстро меняется на забавное. — Продолжайте, не нужно бросать… простите, простите, я имею в виду остановиться, не нужно останавливаться из-за меня.
Она закрывает дверь, но настроение пропадает. Как будто на нас вылили ведро ледяной воды.
Поправляя себя, он говорит: — Ну, я думаю, это должно было случиться в какой-то момент. Хочешь посмотреть телевизор, а я приготовлю нам горячее какао?
Я хихикаю. — Да, я сейчас вернусь. Мне нужно переодеться, и я приду через несколько минут.
Перед тем, как я нырнула к себе, он говорит: — Входи, когда будешь готова. Ты знаешь код.
Знаю?
Я вбегаю в квартиру, и, к счастью, Айяны нигде нет. Должно быть, она пошла спрятаться в своей комнате на случай, если мы решим устроить нашу маленькую вечеринку здесь. Это нехарактерно заботливо с ее стороны.
Быстро переодевшись в черные джоггеры и белую майку, я бросаю в сумку сменную одежду и кое-какие туалетные принадлежности. Я знаю, что туалет находится в другом конце коридора, но лучше иметь возможность переодеться там, чем не иметь ее. Когда я собираюсь уходить и останавливаюсь перед дверью Айяны, то слышу приглушенные голоса с той стороны. Наверное, она смотрит телевизор или что-то в этом роде. Постучав, я говорю: — Просто зашла переодеться. Увидимся утром!
Тишина, а потом восторженное: — Tata, люблю тебя, пока!.
Вау, она, должно быть, очень рада, что я наконец-то "разгребаю паутину".
— Tata, люблю тебя, пока! — кричу я ей в ответ и направляюсь к Алессандро. Стоя перед его дверью, я едва не почесываю голову, пытаясь понять, что он имел в виду.
Я знаю код его двери? Давал ли он мне его раньше? Я могла бы просто постучать и спросить, но мне нравится решать проблемы, а это похоже на забавную головоломку.
И тут в момент озарения загорается лампочка. Однажды он дал мне свой телефонный код, может, это тот же самый? Если так, то нам действительно нужно поговорить о кибербезопасности.
Набираю код "раз-два-два-пять", он мигает зеленым и отпирается. Да, нам определенно нужно поговорить об этом.
Входя в его пентхаус, я чувствую себя нереально — как будто мы теперь официальная пара, и я могу приходить и уходить, когда захочу. Это одновременно и волнительно, и нервно. Я вхожу в квартиру и сразу же направляюсь к дивану, когда вижу, что Алессандро сидит с двумя кружками горячего шоколада, а на экране идет наш любимый сериал. Я подхожу к нему, целую его в макушку и улыбаюсь, но нерешительно. Я не уверена, стоит ли мне считать, что сегодня я буду спать с ним в одной комнате, или нет. Затем я решаю просто пойти и отправляюсь в его комнату, бросив сумку у тумбочки на той стороне, на которой обычно сплю в своей комнате.
Я возвращаюсь к нему, сажусь рядом и беру плед со спинки дивана, накрывая им свои ноги. Он обхватывает меня, притягивает к себе и целует в висок, а затем протягивает мне кружку.
— Ммм, — почти стону я. Секс — это здорово, но шоколад может быть лучше. Однако с появлением Алессандро мое мнение может измениться.
— Я рад, что тебе это нравится, но, возможно, тебе стоит приберечь эти придыхательные стоны для меня.
Он подмигивает мне, берет пульт и запускает шоу.
— Значит, твой код от двери и пароль от телефона — один-два-два-пять? Я понимаю, что для тебя это имеет более глубокий смысл, но для большинства людей это довольно популярный праздник в западном мире. И это звучит как верный способ быть взломанным, — шутливо укоряю я его.
