— И как вам презентация?
— Неплохо. Ты, кстати… выглядишь уставшим.
— Не выспался. Вчера мама позвонила, попросила помочь.
— Хочешь кофе?
— А мы не опоздаем?
— Возможно самую малость.
Вкусного безкофеинового латте и банановых блинчиков мне хотелось куда больше, чем встречаться с Демьяном, так что я без зазрения совести отстаиваю очередь в небольшом кафе, забираю свой стаканчик и десерт и жду Кита, который берет себе двойной эспрессо.
К машине мы идем вместе, обсуждаем полученные на презентации модели мебели, рассуждаем, что лучше выбрать. Я вижу, как обеспокоено Кит на меня смотрит и как слегка нервно себя ведет, но все же не решается ни о чем заговорить.
— Все в порядке, — говорю, когда мы останавливаемся у моего автомобиля. — Правда, Кит. Это просто разговор.
— Мне не понравилось, как он говорил с вами. Таким тоном…
— Кит, — перебиваю его. — У нас своеобразные отношения, к тому же… он не знал о ребенке. Думаю, у него есть повод злиться. Как и причина рвать и метать, потому что мы жутко опаздываем.
Я сажусь за руль, а Кит на соседнее сидение, пристегиваемся, я даже завожу автомобиль, но… в последний момент глушу двигатель, крепче сжимаю руками руль. Я не хочу ехать, не хочу видеть Демьяна и не хочу с ним разговаривать. Вместо этого хочется нанять адвоката и вынудить его не приближаться ко мне.
— Давайте я поведу, — предлагает Кит, замечая мое состояние.
Я киваю. Мы меняемся местами. Когда Кит выезжает, я вцепляюсь рукой в ремень безопасности. До офиса нам ехать минут пятнадцать, которые я смотрю в окно и прокручиваю в голове, что скажу. Слов так много, что они никак не хотят собираться воедино. Так что когда мы приезжаем, в моей голове творится полнейший сумбур. А еще я очень надеюсь, что Демьян ушел, ведь он терпеть не может непунктуальность и всегда уходит, если кто-то вынуждает его слишком долго ждать.
— Если хотите, я мог бы перенести встречу. Скажу, что вы плохо себя чувствуете.
— В этом нет смысла.
Воспитанный в другом менталитете Кит просто не знает Демьяна. Если он скажет ему, что я не могу увидеться с ним, потому что плохо себя чувствую, то уже через полчаса у двери моей квартиры будет стоять свита из докторов во главе с Демьяном. И я бы хотела преувеличивать, но почему-то была уверена, что именно так Демьян и поступит.
— Все в порядке, Кит, это всего лишь встреча.
На “всего-лишь” встречу я иду с высоко поднятой головой. Опаздываю на десять минут и захожу в кабинет, где меня уже ждет Демьян. Я предупредила сотрудников, что жду гостя, поэтому они впустили его внутрь.
Едва захожу — Демьян поднимается. Недоволен, но гасит эти эмоции в себе. Я шагаю уверенно. Не на каблуках, потому что нельзя носить, но в балетках тоже ничего. Сажусь в удобное кресло, пожалуй, самое удобное из возможных.
— О чем ты хотел поговорить?
Я знаю, что Кит находится неподалеку. Не стоит, конечно, под дверью, не подслушивает, но если мне придется повысить голос — появится сию же минуту.
— Ты сегодня одна.
— Как видишь, — развожу руками.
— Между вами что-то есть?
Я удивленно смотрю на Демьяна, ищу в его словах подвох, но он смотрит прямо, уверенно, ждет ответа, который я не собираюсь озвучивать.
— Тебя это не касается. Думала, разговор пойдет в другое русло, но если мы планируем говорить о моих отношениях — то я не заинтересована в ответах.
— Ты беременна.
— Мы выяснили это еще вчера.
— Майя…
Демьян устало трет переносицу, делает глубокий тяжелый вдох и сжимает челюсти. Недоволен. Я раньше пыталась ему угодить в такие моменты. Как-то уводила разговор, успокаивала, а сейчас расслабленно сижу в кресле и закидываю ногу на ногу, глядя на бывшего мужа. Он может разнести здесь весь офис, я и взглядом не поведу, лишь выставлю ему чек на ремонт.
И все же, я нервничала.
Внешне я выглядела и держалась спокойно, размеренно, даже слишком легко, а вот внутри.
Внутри меня бушевал огонь. Я смотрела на Демьяна и на языке крутился только один вопрос “Почему сейчас?”. Почему не месяц не два назад, не тогда, когда я садилась в самолет, понятия не имея, что меня ждет дальше. Почему именно теперь, когда я по крупицам выстроила свою жизнь, запланировала покупку дома в хорошем районе, оборудование детской для нашего сына?
Видимо, закон подлости добрался и до меня. А мне так хотелось верить, что я, наконец, смогу избавиться от призраков прошлого. Я только-только перестала просыпаться по ночам от того, что подушка рядом пустая, как тот, из-за кого я прохожу все это, бесцеремонно ворвался в мою жизнь.
— Ты не сказала мне о беременности. Почему? — после паузы говорит вполне спокойно.
Подозреваю, Демьян брал себя в руки, чтобы продолжить наш разговор в таком тоне.
— Ты не особо горел ребенком, насколько я помню. Забеременеть хотела я, а для тебя всегда было “не время”. Не хотела, чтобы ты вдруг подумал, что обязан мне.
— Это мой ребенок, Майя.
— Откуда ты, кстати, узнал?
— Брат сказал.
— Ох, вот как… Не знала, что ему известно.
— Он следил за тобой, собирал информацию.
— Даже не знаю, что на это сказать. Наверное, что не удивлена? Он истинный Высоцкий.
— Мы отошли от темы…
— Да. Ребенок. Он твой. Если хочешь — можешь сделать тест ДНК. Я от тебя ничего не требую. У меня есть все, что поможет воспитать ребенка, так что я не нуждаюсь ни в какой поддержке и после рождения я…
— Я хочу участвовать! — спокойно заявляет Демьян. — В воспитании, в жизни, во всем. Каждый день. Дашь мне второй шанс? Майя, я…
— Я хотела сказать, что дам сыну свою фамилию после рождения, но ты, очевидно, против.
— Сыну… — Демьян произносит это слово как-то тихо, а затем повторяет уже громче, будто перекатывая на языке, пробуя.
Я чувствовала себя точно так же, когда узнала пол. Представляла, как буду воспитывать сына, что говорить, когда он станет задавать вопросы, как реагировать, когда он пойдет в школу, заведет девушку, захочет жениться. Представить себя настолько взрослой мамой оказалось слишком сложно.
Я знаю, что Демьян не планировал детей, не хотел. Замужем я надеялась, что однажды это изменится, что Демьян наконец поймет, что и с детьми можно быть счастливыми, но это происходит слишком поздно. Тогда, когда мы друг другу уже никто. Абсолютно чужие люди, которых связывает лишь горькое прошлое. Даже фамилии у нас теперь… разные.
Я не знаю, что говорить. Как помочь Демьяну принять и стоит ли. Может, он по-прежнему не хочет иметь детей и здесь, в моем кабинете, стоит только потому что так правильно.
— У ребенка будет моя фамилия и растить мы будем его вместе, — Демьян говорит таким тоном, что мне тут же хочется спрятаться куда подальше, чтобы не нашел, потому что я давно отвыкла, что мужчина может мне хоть что-то приказать или потребовать.
Глава 46
Демьян
Майя изменилась.
Не до неузнаваемости, но изменилась. Как внешне — стала еще красивее, раскошнее, привлекательнее, так и внутренне — стала сильной, холодной и гордой.
— Мы больше не женаты. Ты не имеешь права мне указывать, — поражаюсь ее спокойствию. — Выход найдешь. Когда будешь готов поговорить конструктивно — буду рада выслушать.
Она снимает ногу с колена, упирается в пол и подъезжает на кресле к столу. Открыв ноутбук — теряет ко мне всякий интерес. Вряд ли научилась притворяться, значит, действительно переболело и прошло. Злюсь. Не на Майю, конечно, она носит моего ребенка и она в сложившейся ситуации не виновата, на себя.
— Что-то еще? — отвлекается, смотрит на меня вопросительно.
— Блядь, Майя… когда мы стали так разговаривать?
Ее брови приподнимаются, губы слегка растягиваются в ухмылке.
— Мы развелись, Демьян. Больше полугода назад. Ты не заметил?
Она издевается. И по-прежнему пиздецки спокойна, а я закипаю, потому что хочу обратно Майю, с которой прожил десять лет. Хочу обратно нежную романтичную девочку, ждущую меня домой, готовящую вкусный ужин. Почему осознание приходит тогда, когда все проебано? Мы бежим, стараемся, трудимся, как белки в колесе. Мимолетно замечаем, что колесо проржавело, местами стерлось и пора бы его менять, но упорно бежим дальше. И только когда колесо ломается, начинаем думать, озираться, делать попытки исправить, починить.
