— На фоне каменной соли на рентгене золото будет не видно[1]… Ни одна проверка, ни одна таможня…
Кристоф постучал пальцем по лбу. Света подхватила:
— В каком-нибудь Соликамске они грузят смесь золота и соли в мешки и везут во Францию под видом безобидного импорта?
— Ну да, — развёл Кристоф руками. — Соль легко проходит проверку на таможне. Это глупо — закупать соль за границей, но не противозаконно же! Его могли счастью идиотом, но не преступником.
— А как их потом разделить? Не перебирать же крупинки, — нахмурилась Света.
— Высыпать смесь в воду! — оскалился Кристоф. — Соль всего лишь нужно растворить в воде, а золото осядет на дно, и его можно будет собрать. А у мэтра есть солеварня! Солеварня в стране, которая добывает качественную каменную соль[2]! И как я раньше не догадался⁈
Кристоф схватился за голову и снова начал метаться по комнате.
— Клер! Клер, это… Это невероятно! Ты понимаешь? Это ключ ко всему! Я… Ох, черт! Теперь мы его прижмем! Это же не просто измышления! Это — прямые доказательства! Мы прижучим его. Мы его уничтожим!
— Кристоф, кто «мы»? Нам надо позвонить в полицию! — попыталась Света воззвать к его разуму.
Кристоф вдруг споткнулся на ровном месте, посмотрел на Свету и расхохотался, запрокинув голову к потолку. Он хохотал так долго и так неудержимо, что Света начала беспокоиться за рассудок Кристофа.
— Что такое?
— Позвонить в полицию! — простонал Кристоф, вытирая навернувшиеся на глаза слезы. — Я и есть полиция!
[1] Это — вымысел автора. Золото гораздо более рентген-контрастное, чем соль, поэтому на таможенном рентгене несоответствие контрастности будет очень заметно. Также золото в девять раз тяжелее соли, поэтому попытка подмешать сколько-нибудь значительное количество золота в соль даст вполне заметную разницу в массе. Соответственно, это легко будет определить на взвешивании на таможне. Это для тех, кто решит провести золотую цепочку в пачке соли через границу. Не получится.
[2] Выварка соли требуется только при некачественном сырье, содержащем грубые примеси, которые отфильтровывают из соляного раствора. Или при добыче соли из воды. При добыче качественной каменной соли её можно просто раздробить и запаковать.
Глава 21
— Что?.. — брякнула Света.
Она смотрела на Кристофа, ожидая, что он вот-вот рассмеётся и покажет ей нос. Вместо этого мужчина смотрел на неё со злой улыбкой, которая не тронула его глаз. Света начала подозревать, что Кристоф не шутит, и лицо её стало вытягиваться от изумления.
Кристоф горько хмыкнул и, состроив надменную мину, картинно раскинул руки и повернулся вокруг себя, будто пытался спросить: «А с такого ракурса я на полицейского похож?» Кристоф был обнажён, и этот жест выглядел издевательским.
Он и правда не шутил! Он со всей серьёзностью утверждал, что он — не преступник, входящий в мафиозный клан, а полицейский. Света вытаращилась на Кристофа с открытым ртом. Она абсолютно перестала что-либо понимать.
— Ты — полицейский⁈
Кристоф изобразил, будто снимает несуществующую шляпу, а потом улыбка сошла с его лица, превратив его в каменную маску. Он смотрел на Свету с непередаваемой смесью эмоции во взгляде.
— Помнишь, тогда давно, десять лет назад ты мне говорила, что я могу вести нормальную жизнь? — проговорил Кристоф сипло. — Что я могу служить добру, могу не быть преступником… Помнишь?
— Конечно, помню, Кристоф, — так же тихо ответила Света.
— Ты знаешь, я ведь поверил тебе тогда?
— Что?
— Когда ты исчезла, я ещё какое-то время надеялся… — Кристоф болезненно поморщился, а Свете вдруг стало непереносимо стыдно и больно. — Я тогда пытался найти тебя, думал, что, если я буду лучше, то… У меня будет больше шансов тебя вернуть.
Кристоф отвернулся, на его скулах заиграли желваки. Света почувствовала, что по её лицу катятся слёзы.
— Я тогда пошёл в полицию и рассказал им всё. Я думал… Не знаю, что меня посадят или защитят от преследования мэтра, — Кристоф фыркнул почти весело. — Но они решили иначе. Они попросили меня остаться в клане.
— И стать двойным агентом? — Света смотрела на Кристофа в абсолютном изумлении.
— Да.
Кристоф опустил голову, его губы горестно сжались.
— Перспективный beau voyou, я имел все шансы подобраться близко к мэтру, сунуть нос в его дела так глубоко, как только возможно. Но для этого мне нужно было стать идеальным. Понимаешь? Я должен был стать лучшим преступником, чтобы стать лучшим полицейским.
Кристоф покачал головой, по-прежнему не поднимая взгляда на Свету. Света сидела, прижав пальцы к губам. Картинка снова разрушилась и собиралась по кусочкам, но теперь её содержание было совершенно другим.
— Я тогда был раздавлен твоим исчезновением, искал тебя, но никак не мог найти. Сдался, — Кристоф порывисто взмахнул рукой. — Нормальной жизни больше не ожидал, поэтому и согласился.
— И с тех пор ты?..
— И с тех пор я работаю на полицию, — Кристоф наконец посмотрел Свете в глаза. — Полиция же помогла мне подняться в клане. Они давали мне всё, любые ресурсы, любое содействие. В любых делах. Они меня подняли на должность палача клана.
— Каким образом?
— Я… а чёрт! — Кристоф отвернулся, но всё же продолжил. — Они тренировали меня. Подготовка, обучение… Я ведь теперь следователь по профессии. Получил высшее образование. Как ты и мечтала.
Кристоф грустно улыбнулся, а Света почувствовала, что её руки начинают неконтролируемо дрожать. Слёзы струились по её щекам, и Кристоф поднял руки, чтобы их утереть.
— С ресурсами полиции я мог выполнять задания мэтра безукоризненно. У меня было полное досье на каждого, кто нужен мэтру. Я никогда не срывал выполнение заданий, проделывал всё так дерзко, что это производило впечатление. Полиция никак не могла меня поймать, потому что меня никто не ловил. Меня не могли зафиксировать камеры, потому что их отключали. Каждое задание я прорабатывал и готовил с целым штабом ребят, которые в нужный момент включали светофоры, придерживали потоки машин, перекрывали улицы.
Света слушала его рассказ, и он не укладывался в её голове. Кристоф так просто рассказывал ей о том, чего просто не могло быть. Она не могла вымолвить ни слова.
— А мэтр был уверен, что это я такой удачливый. Или гениальный стратег. На самом же деле всё было просто. Против мэтра играли по-крупному. Это была кампания, рассчитанная на десятилетия вперёд. Со мной работала куча людей, тех людей, которым было очень нужно, чтобы я подобрался к мэтру на расстояние выстрела. И на расстоянии разговора.
Света мягко взяла Кристофа за руку, и он переплёл свои пальцы с её.
— Я должен был слушать, очень внимательно слушать. Слушать, разведывать, искать… На какую-то деятельность мэтра полиция была согласна, — Кристоф криво ухмыльнулся. — Невозможно запретить milieu вообще, но можно держать её под контролем. Я и есть контроль.
Кристоф замолчал и перевёл усталый взгляд на Свету. А она смотрела на него в ответ. В голове её роилось столько вопросов, столько всего её хотелось узнать о том, как он жил и живёт, но голос её не слушался.
Света рассматривала любимое лицо и находила на нём следы бесконечной усталости. Кристоф был просто замучен. Его глаза были пусты и холодны. Она почувствовала всепоглощающее сочувствие к этому храброму самоотверженному мужчине.
— Ты… Ты убивал для мафии с разрешения полиции? — просипела Света, когда смогла обрести дар речи.
Кристоф разочарованно фыркнул, отвернулся, но всё-таки ответил:
— Oui[1].
— Mais… Oh mon Dieu![2] — Света была в шоке. — Ты же мог погибнуть!
Кристоф резко обернулся и с удивлением посмотрел на Свету. Его лицо едва заметно, но отчётливо, разгладилось, а на губы наползла тёплая улыбка.
— Ты что, волнуешься? За меня?
— Ну конечно, я волнуюсь за тебя! За кого мне ещё волноваться? За мэтра? — вспылила Света.
