Лешка отвалилась от меня и, подгребая мое безвольное тело к себе, глубоко и надрывно вздохнула. Она засыпает. Всегда вздрагивает и что-то шепчет, когда засыпает. Иногда мне любопытно и я прислушиваюсь к тихому невнятному шепоту, но чаще мне все равно. И я засыпаю следом за ней.
Моя иллюзия бескрайнего счастья пошатнулась. То, что я упорно создавала, грозило рухнуть на меня и завалить осколками. Возможно, с ранением. В голову. Выбор все же оставался. Закрыть глаза, заткнуть голос разума, с громкостью сирены вопивший у меня в голове.
Или…
Тихо приоткрыв заднюю калитку счастливого замка, выскользнуть из мира иллюзии в мир реальный и, притворившись нищенкой, узнать ответы на терзающие меня вопросы. Но что-то подсказывало мне, что ничего хорошего в тайне держать не станут. Тайна – это обычно что-то неприятное, шокирующее, убивающее, разрушающее. Прежде чем задать вопрос, подумай, готов ли ты услышать ответ. Ведь этот ответ может многое поменять в твоей жизни.
Готова ли я услышать ответы?
Принцесса готова сбежать из счастливого замка. Ты мне друг, но истина дороже. Нужна ли мне эта истина? И не все ли равно, о чем не договорила та девушка в баре? Мне сейчас очень хорошо. Но стоит мне лишь задуматься, как я вижу тихую печаль, кивающую мне из угла, и как бы говорящую: все равно это произойдет, не сейчас, так потом, только потом будет больнее.
И я решилась.
Единственный человек, который бы мог мне помочь это был… Конечно, Рыжий. Только он мог запросить нужную мне информацию и без лишних подозрений выяснить все о Лешке.
А что «все»?
Все, что можно. Фамилию, имя, где живет, где учится или не учится, чем занимается, куда пропадает… Почему-то неожиданно эти вопросы стали мне очень важны, и почему-то я точно знала, что Лешка мне не ответит на них. По крайней мере, правды точно не скажет. А проверять… слишком унизительно. Унизительно уже и то, что я, как долбанный персонаж дешевого фильма, «нанимаю» друга, что бы узнать информацию. Унизительно то, что пока Лешка спала, я обшарила все ее карманы, в надежде найти хоть какой-нибудь носитель внешней информации. И то, что я не нашла ничего еще больше возбудило мое любопытство.
Я позвонила Рыжему и, не вдаваясь в подробности, попросила его о встрече. И вот мы сидим в каком-то кафе, друг напротив друга.
– Привет… – господи, как тоскливо и неуверенно на душе.
– Привет.
И все. Сидим и молчим. Я вижу, что он начинает нервничать. Понимаю, что нужно начинать разговор, пока он не напридумывал себе невесть что.
– Дим… – Спотыкаюсь я на его имени.
– У тебя что-то случилось?
И вдо-о-о-о-о-о-о-ох:
– Я хочу кое о чем попросить тебя, – пряча взгляд в пластиковый стаканчик с соком, сказала я. Выдо-о-о-о-о-о-о-х.
– И?
– Понимаешь… – я жевала губу, прятала глаза и буквально выдавливала из себя слово за словом. Никогда не думала, что просить это так сложно.
– Я даже не знаю с чего начать…
Рыжий терпеливо ждал, чуть наклонив голову, он внимательно смотрел на меня.
– С начала, – посоветовал он.
С начала… Легко тебе говорить… Ну не смотри ты на меня так! Я слегка разозлилась.
– Мне нужна информация.
– О… Почему-то меня это совершенно не удивляет. Информация какого рода?
– Помнишь, ты рассказывал мне о девочке, которая убила свою подругу?
– Как я могу забыть, – горько усмехнулся он. – Что тебя так заинтересовало?
– Я ничего не знаю о Лешке… И хотела бы узнать… все что возможно…
– Спроси у нее.
– Дим, – я снова спрятала глаза в стакане. – Я не могу у нее спросить…
– Почему? Думаешь, что она не скажет правду? – ехидно поинтересовался он
Я подняла глаза на него и тихо ответила:
– Уверена, что соврет.
После этих слов Дима заметно напрягся. Теперь передо мной сидел не привычный Рыжий, а самый настоящий адвокат. В глазах появился какой-то странный блеск, губы стали тверже, мне казалось, что я даже вижу мысли, которые бегают в его голове, аккуратно выстраиваясь в ряды в строгом порядке очередности.
– В прошлом месяце мы столкнулись с одной из ее знакомых. Ее реакция на безобидную встречу насторожила меня. Спросить ее я не могу. Если за столько времени я так ничего и не узнала о ней, значит, человек упорно скрывает информацию. И потом… – я смутилась, но решила не изменять себе и быть честной до конца. – Я обыскала ее вещи. Да, да, да… И не смотри на меня так. Я обыскала ее вещи и не нашла ничего. Ни паспорта, ни студенческого билета. Вообще ничего. Ты поможешь мне?
Он молчал, видимо переваривая информацию и обдумывая мою просьбу.
– Если тебе неприятно, сложно или некогда, тогда так и скажи… Я пойму, – предложила я.
– Что конкретно ты хочешь узнать? – после довольно длительного молчания спросил он.
– Имя, фамилию, где живет, учится или работает, возраст…
По мере моего перечисления Димкины брови ползли вверх от удивления.
– Ты хочешь сказать, что ничего из этого не знаешь?
Я покачала головой.
– И ты не можешь у нее спросить, потому что твердо уверена в том, что в ответах на такие простые вопросы она тебе солжет?
– Я понимаю, что ситуация более чем странная. Что она бредовая, но да… Всё именно так.
– Почему ты решила, что она врет?
– Она говорила, что учится… Но вот именно тогда при случайной встрече с ее знакомой я узнала, что это вроде бы не так. И еще то, что Лешка не так давно вернулась откуда то.
– Подожди, что значит «вроде бы не так»? Ты не уверена?
Выдохнув, я пересказала ему встречу в баре.
– Я говорил тебе, что она странная. – резюмировал он мой рассказ.
– Давай не будем об этом, ладно?
После разговора с Рыжим стало еще более мерзко и тоскливо. Домой идти категорически не хотелось. Я просто шла по улице. Мерзкая слякоть марта, казалась более приятной, чем та, которая была на душе. Никогда не думала, что не доверять – это так мерзко. Всегда думала, что тяжело – это когда тебе не доверяют, когда каждый свой шаг и действие нужно оправдывать, когда постоянно чувствуешь пытливый следящий взгляд лопатками.
Но не доверять самой… это… я даже не знаю, если чувство более мерзкое.
Стойкое ощущение, что ты испачкалась. Может оказаться так, что все мои подозрения напрасны? Димка все узнает, я натяжно посмеюсь вместе с ним, и потом снова останусь в своем липком кошмаре, только теперь уже из-за того, что сделала то, чего не должна.
А если нет? Если мое чувство интуиции не подводит меня? Какую тайну хранит Лешка?
Ох, Ларка, не придумывай… Это жизнь, а не говенный триллер-детектив. Может быть, мне надоело жить в иллюзии счастья, и я ищу путь отступления? Тогда я выбрала самый мерзкий путь…
