Свекровь же была как всегда на высоте. Наверное, она либо куда-то собиралась или, наоборот, уже вернулась после выхода в свет. Голубое платьице строгого фасона в её любимом классическом стиле подчеркивало синеву сверкающих молниями глаз. Губы поджаты, брови вразлет высоко подняты. На вытянутой шее так и пульсировала зеленеющая жилка, пока она не дала воли эмоциям.
— Ну что изменница явилась?
И «Дюжесиля» привела?
Бессовестная! Не постыдилась
Наставить мужу ты рога?! –
шипела голосом змеиным
свекровь, свой шарфик теребя.
— Давайте только без скандала,
ребенок смотрит же на нас,
а вы тут время не теряли,
отрепетировали, класс! –
Я с Елисеем проскочила
в проем открытой нам двери,
а вот Люсьена не пустила
Изольда за порог пройти.
— Жди там, я не позволю
Дом сына ложью осквернять,
А ты, Валюшка, поскорее
Спеши вещички все собрать,
Чтоб духу твоего отныне
Здесь больше не было, учти
Что за измену Паулину
В аду гореть, таким как ты…–
Я, стоя прямо в коридоре
Сняла сережки и кольцо,
читая злобные укоры
у «королевы» налицо.
— Прими назад свои подарки,
Своей их маме подари, –
И грациозно мимо арки
Я поспешила за своим:
Собрала быстро документы,
Свекровь стояла за спиной
Холодным камнем монумента
Следила трепетно за мной.
— Что ты берешь? Так вижу: паспорт,
свидетельство о браке… код…
Так понимаю что сама ты
Подать решила на развод?
— И на развод, да и не только:
На алименты, и к тому ж
Ведь от имущества я дольку
Имею точно так, как муж!
— Как совесть только позволяет
И на раздел претендовать?
Ведь это ты, табу не зная,
К другому прыгнула в кровать!
— Любовь важней всего на свете,
И Дюжесиля я люблю,
Не удержать руками ветер,
На зов сердечный я иду.
— Да чтоб тебя на сковородке
Сжигали черти в судный день,
Сухарь в блистающей обертке,
Неверный блеск твоих очей…
— Все! Не надо сильно кипятиться,
Старушкам это ни к чему,
К тому, что было возвратиться
Увы, я больше не хочу, –
Одежда собранны и вещи,
И мой любимый аромат,
Что Паулин на праздник женщин
Дарить всегда был очень рад…
— Я говорила Паулину
Чтоб был с тобой он на чеку,
А он лишь гнул за деньги спину
Чтоб содержать тебя в соку!
Неблагодарная особа!
Но помни, что Земля кругла!
Да чтоб тебя озноба
Схватила горечью стыда!
— Всего хорошего, свекрушка,
Приятно было поболтать,
Ваш сын для вас всего игрушка,
Не надо им так помыкать,
Не заставляйте одеваться
Его как графа тех времен,
Чтоб гордо в силе убеждаться
Своих пристрастий к слову «трон».
—Жабо из самых тонких кружев
О вкусе правильном гласит!
— Но веер на груди не нужен!
От вас скорее нужен щит! –
И тишина. Устала спорить
Со мной свекровь, кривя душой,
А Паулин убитый горем,
Молчал как камень неживой.
В квартиру дверь была открыта,
Люсьен меня спокойно ждал,
Лишь отражая гнев гранита,
Что Паулин из глаз метал.
— Увидимся в суде, до встречи,
Сказала я через порог…
Дышать мне сразу стало легче,
За мной захлопнулся замок.
Два величайших тирана на земле: случай и время.
Гердер Иоганн Готфрид (1744-1803).
19 мая 2011 год
Это был наш третий день на отдыхе. Люсьен показал мне свою сказку, кусочек рая, затерянный среди живописных пейзажей сосновых лесов и озер с кристально чистой водой. На берегу реки Тетерев мы сняли домик на целую неделю, желая отдохнуть от всего мира, уединиться и ни в коем случае не вспоминать о проблемах, делах и заботах. Отдых! И только отдых! В первый день мы гуляли по скалистым берегам, фотографировались на фоне бурлящей водицы, гигантских камней, покрытых зеленым мхом. Общение с природой шло на пользу и Елисею, он восхищенно бегал за бабочками, рассматривал жучков и паучков, любовался цветами, а главное красками заходящего за горизонт солнца. Оно было не таким как в городе. Закат на реке, берега которой представляют собой огромные лесные массивы, был волшебным, чарующим. А вечерние посиделки у костра?!! Шашлык с ароматной хрустящей корочкой под звонкие трели птиц и неутихающее пение сверчков делали каждый вечер необыкновенным.
Все мысли о разводе и судейских делах я оставила в Донецке. Заявления были поданы, и оставалось лишь ждать. Но с головой окунуться в сказочные ландшафты житомирских красот со всем многообразием лягушек и пернатых красавцев я не могла из-за частых звонков моих коллег из издательства. Ирина Сергеевна вчера звонила пять раз, трижды Марина Геннадиевна, и два раза Наталья Николаевна, и все по поводу очередного коллективного сборника современных авторов. Мне приходилось долго с ними разговаривать, в то время как Люсьен вместе с Елисеем катались то на надувных байдарках, то на катамаранах. А я обычно ждала их возвращения на берегу – красивой холмистой местности… А если смотреть на леса с центра реки, тогда кажется, что ты находишься не на Украине, и не в 2011 году, а в далеком-далеком в прошлом, когда еще не было ни грязных заводов, ни каменных джунглей городов и мегаполисов. Леса, луга, холмы, прозрачная вода, небольшие пороги и перекаты! И сплав по реке доставлял массу положительных эмоций, заряд энергии и неописуемое ощущение счастья!
Недалеко от базы отдыха в районе озера располагался дикий лагерь отдыхающих. Оттуда песни под гитару разлетались по всей округе. Прогуливаясь со своими мужчинами, случайно среди компании молодых людей я заметила одно знакомое лицо. Еще длительное время я пыталась вспомнить – кто же это. И только когда парень с голым торсом и в мокрых плавках догнал нас и остановил словами «девушка, я вас запомнил, а вы меня?», я поняла кто же это и почему мне знакомо его лицо.
— Евгений по прозвищу Джип! Как тесен мир!
— И не говори, Оливия, – Евгений пожал руку Люсьену и моему маленькому принцу, отчего Елисей застеснялся и спрятался за мной. – Это твой муж? – веселые глаза Евгения забегали, он смотрел то на меня, то на Люсьена.
— Да, – немедля ответил Люсьен, – Люсьен Дюжесиль. А почему Оливия, а не Валенсия? – он выдал мой маленький секрет, и пришлось признаться.
