— Всё отлично, — я не лгала. Всё, действительно, было именно так. Во всяком случае, в разрезе наших с Киром отношений.
— Славно, — папа как-то даже облегченно выдохнул. — Мне уже пора возвращаться к работе. Кажется, все в одночасье решили заняться капитальным ремонтом. Времени свободного практически нет. Даже рыбалку уже второй раз приходиться перенести. Мужики уже даже сердятся.
— Ты справишься, пап, — ободряюще произнесла. — Иначе у тебя всё равно не получается.
— Это уж точно, — он почесал затылок. — Ладно, Лян, пойду я. Целую тебя.
— И я тебя, папочка. А еще крепко обнимаю.
После разговора с отцом я ушла завтракать во внутренний дворик. Мысли упрямо вились вокруг тех воспоминаний, что остались во мне после последней встречи с Киром. Она случилась практически пять дней назад. Я снова отчётливо видела эти жуткие серые глаза, смешенные с тьмой. Чувствовала стальную хватку прохладных пальцев на своей коже. И это мрачное, болезненное, безысходное: «Уничтожил, уничтожил, уничтожил!».
Мне казалось, что я физически чувствовала ту боль, что перманентно пульсировала в Маршале. Чувствовала так, словно она принадлежала мне, словно я так же отчётливо понимала ее причины, ее силу, как и сам Кир. Это было куда глубже, чем секс, прикосновения и поцелуи. И всё это происходило так быстро, словно в ускоренной съемке. Сколько прошло времени с момента моего знакомства с Киром? Месяц? Мы так спешили, будто боялись не успеть.
— Так и знала, что ты здесь! — во дворике возникла Елена. Привалившись спиной к дверному косяку, она отдышалась и бросила сумку на диванчик.
— Что-то случилось? — я отложила блинчик и слизнула с пальцев каплю апельсинового джема.
— Завтра у нас с мужем годовщина свадьбы. Он решил устроить романтический ужин, а я… Я абсолютно не готова! У меня нет подходящего платья. Черт, я впервые забыла про годовщину! — Елена помассировала веки, затем прошла и села на плетеный стул. — У Кира Георгиевича было для меня одно поручение. Не спрашивай, всё равно рассказать ничего не смогу. Не имею права. В общем, голова кругом, — Елена выдохнула и взглянула на тарелку, на которых лежали блинчики. — Можно?
— Бери, — я придвинула поближе к ней банку с джемом.
— Сама готовила? — удивленно спросила Елена.
— Ну да. В блинах нет ничего сложного.
— Я уже настолько привыкла к ресторанной еде, что домашняя кажется уже каким-то чудом, — она улыбнулась и с аппетитом съела один блинчик.
— Можешь съесть все. Я потом еще сделаю.
— Слушай, — Елена потянулась за банкой с апельсиновым джемом. — Можно тебя кое о чем попросить?
— Да, конечно.
— Стыдно признаться, но мне даже не с кем сходить за платьем. Знаешь, когда постоянно в работе находишься, то как-то и не замечешь, что друзья и знакомые постепенно рассеиваются. У меня есть муж и он самый замечательный человек, которого я когда-либо встречала. Есть работа. Она отлично оплачивается. Я ведь не только девушек Киру Георгиевичу подбираю, а и в целом помогаю ему решать личные вопросы. И мне всё нравится. Я чувствую себя на своем месте, но потом вот так останавливаюсь на секунду и понимаю, что есть только муж и работа, — говоря всё это, Елена бездумно крутила в руках банку с джемом, а взгляд был прикован к поверхности стола. — У меня даже нет времени, чтобы с мужем обсудить, хотим ли мы детей или нет. Как странно. — Елена невесело улыбнулась и намазала на блинчик немного джема.
Такая неожиданная откровенность ошарашила меня, но я этого не показала. Отчасти я хорошо понимала Елену. У меня-то тоже как-то с друзьями не складывалось.
— Я пойду с тобой. Прям сейчас собираюсь и выходим, договорились? — я бордо поднялась с кресла быстро ушла к себе в спальню.
Действительно, странно. Нет, даже не так. Не странно, а удивительно. Живешь себе, живешь, а потом в один момент всё меняется. Открываются глаза на те вещи, которые прежде упорно пыталась не замечать. Влюбляешься в человека, который вряд ли сможет когда-либо до конца понять это состояние. Возникает дружба там, где совершенно ее не ждешь.
— Ты уже решила, какое именно платье хочешь? — спросила я, когда мы с Еленой вышли из дома.
— Какое-нибудь элегантное. Синие или черное. Честно, понятия не имею. Надеюсь, что 5-я авеню меня спасёт.
На бутики на 5-й авеню было даже страшно смотреть. Я лишь на секунду представила, какие там цены и сразу же захотелось бежать обратно в квартиру. Вот такая я. Мне никогда не было комфортно в неприлично дорогих магазинах. Даже когда я стала неплохо зарабатывать и могла позволить себе дорогую косметику или одежду именитых марок, всё равно не решалась переступить порог элитных торговых центров. Я не могла вот так запросто оставить в магазине кругленькую сумму за какую-нибудь дизайнерскую сумочку или, к примеру, духи. Деньги никогда не сыпались на меня с неба.
Но Елена не оставила мне ни секунды для размышлений, утаскивая за собой в ближайший бутик. Внутри витал сладкий аромат. Никаких табличек со скидами. Всё сдержано, красиво и очень дорого. Я наблюдала за Еленой, за тем, как она подбирает наряды и просит консультанта отнести отобранное в примерочную. По сути, я об этой женщине знала не так уж и много, но ее неуёмная энергия была такой заразительной. Я не удержалась и улыбнулась. Может быть… Может, Елена могла бы стать для меня той самой подругой, которой у меня никогда не было?
Потянулись часы примерок. Это был очень длинный день. Елена тщательно подходила к выбору платья. Всё-таки она хотела, чтобы ее вечер с мужем прошел безукоризненно.
— Нет, зеленое точно не подходит, — заявила я, когда Елена вышла из примерочной в шелковом зеленом платье. — Может, что-нибудь нежно-голубое? Или морского цвета? У тебя такие замечательные глаза и их обязательно нужно подчеркнуть.
В конце концов поиски увенчались успехом, и Елена как-то сразу успокоилась, расслабилась. Мы решили перекусить в итальянском ресторанчике, а затем уже разойтись.
— Ну а как сестра? Уверена, что Кир Георгиевич холоднокровно выпроводил ее из вашей жизни.
Было так странно слышать это словосочетание «наша жизнь». Уж очень оно какое-то серьезное, определяющее мое место в судьбе Кира, а его — в моей.
— Находимся в состоянии войны, — мрачно пошутила я, накручивая на вилку пасту.
— Пошли всё это к черту, — вдруг твёрдо заявила Елена. — Понятно? Шли к чёрту! Шеф другим стал. Не то чтобы кардинально, но всё-таки. Менее категоричен. Думаю, всё дело в тебе. Вам хорошо и разве этого мало? А завистники… Пусть языками своими подавятся. Говорю, как есть. Уж извини. У меня, конечно, нет сестёр. Но глядя на вот это всё, даже рада.
— Всё равно чувствую себя виноватой, — я глубоко вздохнула. — Пытаюсь убедить себя в обратном, но совесть всё равно грызёт.
— Так это тебя от Евы и отличает. Ты совестливая, а она нет. Был бы шеф обычным мужиком, она уже давно в кровать его влезла. И ни секунды о тебе бы и твоих чувствах не думала, будь в этом уверена. Так что даже не начинай винить себя.
— Не знаю. Возможно, ты права.
— Конечно, права!
Внезапно к нашему столику подошла блондинка. Склонившись, она впилась в меня испуганным взглядом и прошептала:
— Мне нужно с тобой поговорить. Ты — последняя моя надежда.
Я прижалась лопатками к спинке стула, удивленно взглянув на женщину. Память быстро вернула меня к тому вечеру, когда я с Киром посетила вечеринку на крыше. Эта блондинка была там. Бывшая. Жена. Кира.
Перехватив взгляд Елены, я отчётливо поняла, что она прекрасно знает эту женщину.
— Моя последняя надежда, — сбивчиво повторила блондинка и я увидела, что в ее глазах заблестели слёзы.
Глава 33
Я растерялась и случайно выронила вилку из рук. Женщина продолжила сверлить меня, полным отчаяния взглядом. Вверх по позвоночнику пополз неприятный колючий холодок.
— Мне пришлось проследить за вами. Я искала тебя несколько дней. Пыталась понять, где именно Кир мог поселить тебя. У него много недвижимости в Нью-Йорке. У себя в квартире он вряд ли бы поселил. И вот методом проб я наконец-то нашла. Меня Алина зовут, — она протянула мне свою руку, и я отчётливо заметила ее жутко дрожащие пальцы.
