Её губы и язык — это нечто. Я моментально улетаю в космос, улавливая за гранью реальности звонок мобильного.
— Учти, крошка, сегодня я обязательно надеру твою задницу. Ррррр! — раздражённо рычу, сжимая на затылке волосы девушки. Приходится отстраниться. Абонент на том конце провода ни хрена не собирается отключаться, и это жутко бесит! Особенно в такой момент, когда мне жизненно необходимо кончить. Прям, пиздец, как необходимо! — Мне нужно ответить, — разочарованно выдыхаю.
— Не бери трубку, — Сандра недовольно мычит, касаясь горячим языком мошонки.
— Я сейчас, погоди… — издав глухой стон, выуживаю из кармана приспущенных джинс мобилу.
На экране незнакомый номер.
Принимаю вызов, поднимая Сандру с колен. Она сливается губами с моей шеей, не перестаёт целовать.
— Да. Слушаю вас, — голос хрипит от возбуждения.
— Добрый вечер. Я Анна. Племянница Екатерины Милях. Она просила созвониться с вами, когда мой самолёт зайдёт на посадку. Вы можете меня забрать? — в голосе незнакомки сквозит лёгкий акцент.
«Черррт!» — спину обдаёт ледяной волной. — «Как я мог забыть о ней? Впервые моя память меня подвела».
— А который сейчас час? — сглатываю, резво пряча стояк в трусы. Неприятное чувство неудовлетворённости диктует убивать.
— Восемь вечера, — отвечают на том конце.
— Иииитааан… — обижено стонет любовница.
— Потом, — отрезаю, оглядываясь по сторонам в поисках одежды. До аэропорта добираться целых сорок минут.
— Милый, мы же не закончили…
— Позже закончишь! Нам пора, — жестом даю понять Сандре, чтобы собиралась. — Я сейчас буду. Дождитесь меня в кафе в холле. Как я вас узнаю?
— Наберёте меня ещё раз, но если не дозвонитесь — у меня синие глаза и пшеничного цвета волосы, что для местных женщин является очень большой редкостью...
— Твою мать! — сплевываю, как только разрываю связь. — Чертова же ты кукла Барби. И принесла ж тебя нечистая в такой час!
— Сандра, бери такси, езжай домой. Я задержусь. У меня срочное дело. Я наберу тебя завтра, — сажусь в машину, испытывая нервное раздражение. Захлопываю дверцу до того момента, как недовольная любовница начинает бухтеть.
Насрать! У самого нервы на взводе. Доберётся домой сама.
Как бы там ни было, я обещал Катерине встретить её родственницу, следовательно, слово должен сдержать. Пусть и данное экономке отца.
До аэропорта доезжаю с мигалкой за более короткое время, чем предполагалось. Пробки рассосались как по волшебству. Повторный телефонный звонок на секунду выбивает меня из колеи:
—Ну, что, маленькая дрянь? Не хочешь трахаться по-хорошему? Ещё одна такая выходка и я поделюсь тобой со своими напарниками. Аэропорт ты покинешь не скоро. Клянусь. Так что давай, расстегивай блузку сама, задирай эту чёртову юбку, пока я не содрал её с тебя, как шкуру со змеи! Садись на стол и раздвигай ноги! Давай!
— Я ни в чём не виновата! Вы идёте на должностное преступление! Я имею право на один телефонный звонок! Предоставьте мне адвоката, прошу вас…
Если бы я знал, что ситуация примет такой поворот, если бы я знал, мать вашу!
Пришлось резко подсуетиться и набрать нужным людям. Естественно, за крупную сумму, которую Катерина мне и за пять лет работы у отца не сможет вернуть. Но безопасность девчонки встала на первое место. Я давал присягу уважать и защищать права и свободы человека, свято соблюдать Конституцию своей страны и федеральные законы. Таких ублюдков нужно наказывать. Отрывать с корнями член и сажать за решётку к «голодным» тварям.
По сути, в этот вечер я купил себе девушку с сомнительной репутацией и рассчитываю потребовать с неё долг. За все в жизни нужно платить. За мои услуги тоже.
— Вышли все к начальнику! Живо! — ворвавшись в комнату допроса, жду несколько секунд. Этого достаточно, чтобы кретины вымелись из помещения и закрыли за собой дверь.
Жалкое всхлипывание привлекает внимание. Опускаю взгляд. Изучаю причину моего недотраха. Мелкая Барби оказалась ещё тем желторотым цыплёнком.
Блять! Вот только с такой возиться мне сейчас не хватало!
— Ana? — подхожу к ней, присаживаюсь на корточки.
Девчонка пялится на меня большущими, как блюдца, глазами и безостановочно шмыгает носом. Глаза и вправду синие, как небо в солнечную погоду. Правда, белки покраснели, сосуды полопались от плача. Лицо, с россыпью лёгких веснушек, покрылось чёрными разводами от туши, припухшие от укусов губы алее алого. И в дополнение ко всему — длинные хлопающие ресницы, чуть рыжеватые на закрученных кончиках…
— Твою мать… — шиплю, сдерживая злость за зубами. — Ты в порядке? Мне вызвать скорую? Тебя изнасиловали?
Как болванчик крутит головой. То «да», то «нет». На нервах ни хрена не соображаю.
— Да или нет?! — задаю вопрос более грубым тоном.
— Да… Н-Нет… В-всё в п-порядке… — пробубнив неразборчивым текстом, бросается мне на шею, едва не сбивая с ног. Инстинктивно обхватываю рукой за талию, второй ладонью шлепаю о пол, удерживая на руке равновесие.
***
— Ты мой герой. Я знала, что это судьба… Знала… — лепечет напуганная. Губами шеи касается. Если бы дыханием, не было бы так странно чувствовать эти щекотно-обжигающие прикосновения, пронзающие кожу иголками. — Знала я. Знала, что успеешь… Спасибо тебе, за то, что спас меня от них. Итан… Мой Итан…
Она обнимает меня так сильно и отчаянно, вцепляясь пальцами в мои волосы, будто мы сто лет с ней знакомы. Впервые вижу такую странную реакцию на спасение. А выражение «мой Итан» и вовсе вводит меня в глубочайший ступор.
Что за ересь несёт эта малолетка?
«Ты мой герой?»
«Судьба???»
Э-ээээ, неееет! Не хватало, чтобы потребовала на ней жениться, как самого честного и ответственного на земле человека. Хоть я таким далеко не являюсь, но знаю, как у них бывает в шестнадцать лет. А ей больше не дашь. Любовь-морковь до гроба с первой встречи. И попробуй потом отделайся от больных воображений. Мозгоправы у нас нынче дорогие. Не то, чтобы мне были не по карману. Не хочу я этот гемор в свои тридцать четыре. Не хо-чу!
Отрываю девчонку от себя, в прямом смысле этого слова. Встаю, останавливая бессмысленные откровения. Нужно выяснить причину ареста из её уст. Где взяла травку и зачем притащила её с собой.
— Поднимайся, Ana. Сегодня я не в настроении выслушивать всякую чушь. Да и времени в обрез, — хватаю за тонкие запястья, дёргаю на себя хрупкое тело. Она ударяется лицом в мою грудь, и от этого столкновения по телу разбегаются приятные вибрации. Пьянящий, сладкий медовый аромат её волос ударяет в ноздри, проникает в лёгкие и заметно начинает кружить голову. Приходится ею тряхнуть, чтобы отогнать наваждение.
Девчонка всё ещё дрожит, едва держится на ногах.
Разочарованно выдохнув, подхватываю её под мышки и усаживаю на край стола.
«Лёгкая, как пушинка», — отмечаю в процессе. — «Ничего, тётка откормит. Катарина умеет вкусно готовить. Пару килограмм набрать ей точно не помешает».
— Так-то лучше, — оцениваю её вид, и чтобы не поддаться соблазну, исходящего от юного тела, потуже запахиваю на маленькой груди блузку. Нужно свалить на пару минут. Покурить где-нибудь в другом месте. Подумать, что с ней делать дальше.
— Ana, прекрати трястись и застегнись. Приведи себя в порядок, нам нужно серьёзно поговорить, — проворчав, принимаюсь собирать в сумочку её вещи. Как только протягиваю пальцы к коробке с тампонами, она вспыхивает от смущения, мгновенно покрывается красными пятнами на лице, выхватывая из рук средства гигиены.
— Я сама, — сипло произносит, пряча за спину коробочку.
— Ладно, как тебе будет угодно, — непроизвольно ухмыляюсь. Смешная такая стесняшка. Как будто я тампонов не видел. — Я отойду ненадолго. Мне нужно уладить кое-какие вопросы с начальством этих подонков, затем за тобой вернусь.
— Итан! — растерянная хватает меня за руку. — Не уходи! Пожалуйста… — губы в панике начинают дрожать. Не могу из-за этого сдержать ругательство.
