слуги просили закончить контракт и вернуть им документы, если хозяева их не устраивали или закончился срок договора. Мне ясно дали понять, что сейчас я вея, та же прислуга, но я не настолько гордая, чтобы цепляться к словам.
Вейра Марита отшвырнула тростью приготовленные хлебцы и расхохоталась.
— Вернуть тебе имя, безродная кошка? Твой удел прясть заговоренную нить, застилать кровати и пропалывать грядки в саду, вместо этого, мой сын взял тебя в дом, как любовницу, и все эти два года ты меры не знала, скупая жемчуга и кольца у столичных мастериц. Тебя учили письму и географии, допустили в библиотеку, кормили, поили и лелеяли, как дорогую супругу, и какова твоя благодарность?
Краска бросилась мне в лицо.
Я сжала руки от несправедливых слов. Отродясь жемчугов не скупала и не просила, Клавис дарил мне сам, хотя несколько раз я открыто говорила, что этого слишком много. Единственные желанные подарки — это книги. Вот их я действительно хотела получить.
— А теперь ты решила сбежать, предварительно ограбив приютивший тебя клан, — зашипела вейра. Ее трость натолкнулась на один из двух браслетов, которые я планировала взять с собой, и это вывело ее из себя. — Безродная кошка, воровка! Как тебя не одевай, как не ряди в парчу, сразу видно низкорожденную вею.
— Я ничего не крала. Весь ваш жемчуг и кольца лежат в шкатулке, я не взяла ни одной бусины, — голос все-таки дрогнул. — Плела амулеты, лечила Клависа от головной боли и приступов гнева после военных походов, шила зачарованной нитью его камзол, отвечала на его корреспонденцию и вела счета его столичного дома. И в саду работала наравне с другими садовниками, вы сами говорили, что у меня неплохо получается. Я ни дня не сидела без работы, поэтому уж точно не вам упрекать меня в безделье.
Щеку обожгло пощечиной. Голова у меня мотнулась от силы удара, а сама я почти опрокинулась на кровать. Потом с недоумением приложила ладонь к горящей щеке и потрясено уставилась на вейру. Она… меня ударила? Слуг в мире драконов бить было не принято. Больше того, считалось дурным тоном. Владелица, распускающая руки, могла стать изгоем в высшем обществе.
— Это не работа, а хобби, на которое денег тратиться больше, чем можно им заработать, — в глазах вейры стояла чистая, давно и тщательно подавляемая ненависть, которая сегодня вырвалась из-под контроля.
Но я слишком далеко зашла, чтобы бояться.
— Значит, заверьте мой долг у своего поверенного, и я постепенно выплачу его на новой работе. Если вы вернете мне имя…
Вейра Марите самодовольно усмехнулась, повела полными плечами, сверкая драгоценностями в свете магического огня.
— За два года ты ни разу не оспорила контракт, а стало быть перешла в безраздельное владение нашего клана. Но твое отвратительное поведение и воровство подтверждают, тебе нет места среди наяр моего сына. Ты утверждала, что любишь копаться в земле, так тому и быть. Завтра же ты отправишься к главному садовнику и начнешь работу, надеюсь ты меня поняла?
Я подняла на вейру ненавидящий взгляд, но заставила себя кивнуть.
За эти два года я размякла, раскисла, сделалась домашней кошечкой, которую разморило от ласки и любви, но я боец. Я всегда была им до той операции. Мое перерождение в этот мир не изменило моей сути.
— Да, вейра Тарвиш, лордесса нир Криоль. Повтори.
Вейра Марите подняла мой подбородок тростью, с упоением разглядывая мое отчаянное лицо. Сколько же времени она сдерживала свою ненависть ко мне?
— Да, вейра Тарвиш, лордесса нир Криоль, — процедила я.
— Замечательно, думаю со временем я научу тебя приличным манерам. Комнату тебе, конечно, дадут другую, да и подарки придется вернуть, но сегодня переночуешь тут.
Вейра напоследок ещё раз обошла комнату, отшвырнув попавшийся на пути хлебец, и вышла. В дверном замке тяжело повернулся ключ.
А до меня, наконец, дошло, зачем она заявилась. Она с самого начала не планировала делать меня ни наярой, ни уж тем более женой Клависа. Не удивлюсь, если и ароматическая шар на меня опрокинули по ее приказу, чтобы я отправилась в комнату, где было так просто меня запереть.
Несколько секунд я отмерила себе на жалость и на колебания. Не может быть, чтобы Клавис позволил матери так обойтись со мной! Даже если я не стану его наярой сегодня, он сделает меня таковой завтра, и я проведу эту жизнь в тепле, сытости и… бесправии.
Я зажмурилась. Так страшно уходить!
Я сняла с себя забытые серьги и одинокий тонкий браслет, купленный Клависом на одном из торжищ, просто потому что он мне понравился. Он был совсем дешевым, но я больше ничего не могла взять из этого дома. Я уходила в чем была. Взяла только свои амулеты, сделанные впрок и ещё не отобранные вейрой Марите.
Моя сказка о любви закончилась. Мир перестал быть розовым. Спасибо за это, Клавис, спасибо за радость и прощай.
Я шагнула к тайному ходу и уже через минуту была в саду.
От храма, расположенного в центре сада шел тихий мелодичный гул. Драконы активировали защиту, и воздух тихо дрожал от мощи заклинания. Идти мне было совершенно некуда, но я упорно сделала шаг, потом другой, заставляя себя идти вперед. Просто вперед.
Я боец. Десять лет я боролась с онкологией, успев в стадии ремиссии закончить институт, получить работу и стать специалистом, которого было жаль потерять, даже если тот пять месяцев из десяти проводит на больничной койке. Я дралась за каждую минуту жизни. Ради себя, ради родителей, ради братишки, ради того, чтобы просыпаться с улыбкой и без боли.
Эти два года с Клависом не были моей новой жизнью, они были просто отпуском. Наградой за десять лет боли и страха смерти. И я смогу снова стать собой.
План у меня был простой, но достаточно опасный.
Для начала нужно было добраться до поверенного клана Тарвиш и уточнить, каким числом получены документы на мое имя. Если два года ещё не прошли, то у меня есть шанс. Крошечный, но шанс на жизнь без контроля клана.
Минут через десять я выбралась на дорогу. К счастью, охрана в основном была сконцентрирована около храма, так что мне удалось выбраться незамеченной, и я упрямо зашагала по натоптанной дороге. Поместье располагалось от ближайшего города в двух часах езды, а пешком это часов пять. Я скосила глаза на изящные туфельки и мрачно накинула ещё два часа. Итого семь часов. Доберусь к рассвету.
К рассвету моего отсутствия уже хватятся. Меня хватятся в ту
