Я снял пальто и закурил сигарету, глядя вниз, на главную арену, где двое мужчин разрывали друг друга на части. У одного из них сломана челюсть и заплыл один глаз, но придурок не сдавался.
Одной ногой он уже был в гробу.
Бетси и Ческа сели позади меня, на несколько мест правее. Я посмотрел на девчонку из Челси. Ее глаза едва не вылезали из орбит, когда она оглядывала все вокруг, но она все еще не сбежала. Словно почувствовав, что я наблюдаю за ней, она посмотрела на меня и расправила плечи. Затем сосредоточилась на арене, как раз в тот момент, когда сильно избитому бойцу сломали шею, и он рухнул на пол. Судья дал сигнал, что все кончено, и поднял руку победителя. Ческа сглотнула, но, кроме этого, ничем не показала, что то, что она видела, было слишком.
Девчонка, изображающая из себя темную королеву, продолжала играть свою роль.
— Артур, черт тебя дери, — произнес знакомый голос. Я обернулся, затянулся сигаретой и увидел Ройала, президента лондонского отделения «Палачей Аида». — Давно не виделись.
— Ройал, — я оглянулся и увидел, что его люди наблюдают за боем. Перевел взгляд на байкеров и заметил, что кое-кого важного не хватает. Ройал пожал мне руку и отстранился.
— Где, черт возьми, Радж? — спросил я, не видя среди них болтливого придурка.
— Этот болван свалил от нас в Техас, — сказал Ройал, откидывая назад свои каштановые волосы до плеч. Он был одет как обычно. Джинсы, дерьмовые ботинки, белая футболка и куртка Палачей. Палачи были среди наших ближайших соратников. А Ройал был одним из тех людей вне моей семьи, которых я знал лучше всех. Один из немногих людей, кого я мог терпеть. У нас долгая общая история, и этот ублюдок должен мне услугу за возвращение одной из похищенных сучек клуба.
— Техас? — спросил я. — И что, черт возьми, в Техасе?
— Главное отделение «Палачей», — сказал Ройал, качая головой. — Ублюдок отправился туда, чтобы провернуть какую-то схему, и не вернулся. Этот черт так глубоко лижет задницу президенту головного отделения, что практически чистит там зубы.
— Он оставил нас без бойца, — сказал я.
— Нет. — Ройал кивнул подбородком в сторону своего вице-президента Джага.
Джаг подошел и пожал мне руку. Из-за его спины вышел парень примерно моего возраста, может даже моложе. Спортивного телосложения, покрытый татуировками с головы до ног. С темными глазами, обещающими гребаную смерть. — Кузен Раджа, Хром.
— Хром? — спросил Чарли, подойдя ко мне. Он пожал руки Палачам, оценивая нового бойца.
— Хром. Как один из самых твердых металлов в мире, — сказал Джаг. — Ты думал, что Радж — лучший боец, которого ты когда-либо видел? Подожди, пока не увидишь этого маленького ублюдка. Я рад, что его кузен застрял в Остине. Теперь у нас явный апгрейд.
Рефери объявил следующий бой, и Ройал похлопал меня по плечу.
— Наш черед.
Палачи вернулись на свои места, а Хром спрыгнул на арену. Я сел и с интересом наблюдал, как Хром убил своего противника ровно за тридцать секунд, двадцать из которых он просто играл со своей жертвой.
— Все, что я вижу, когда смотрю на этого парня, это знаки фунтов, — сказал Фредди. — Понятия не имею, нахрена, черт возьми, менять Лондон на Техас, но я рад, что Радж это сделал. Я был близок к тому, чтобы после еще одной тупой шутки выбить ему зубы.
Судья дал сигнал к следующему бою. Эрик поднялся со своего места и разделся до пояса. Глаза Чески расширились, и она что-то прошептала Бетси. Прежде чем Бетси успела ответить, Эрик подошел к моей кузине.
— Поцелуешь на удачу? — сказал Эрик Бетси.
Бетси наклонилась, и глаза Эрика расширились. Она остановилась прямо перед его губами.
— Пошел к черту, Мейсон. — Она дала ему пощечину, и звук был достаточно громким, чтобы его услышали зрители.
— Бессердечная сука, — сказал Эрик, улыбаясь. Он показал на нее пальцем. — Я трахну тебя после того, как выиграю.
Бетси закатила глаза, и Эрик спустился на арену. Татуировки в виде клоунов с садисткими улыбками покрывали каждый дюйм его кожи. Он дрался против нового чеченского бойца. Десять минут спустя Эрик был чертовски заряжен энергией, с кровью на руках и во рту. А мертвый чеченец жрал песок у его ног.
Следующим вскочил Винни. Он улыбнулся и наклонился к галлюцинации моей сестры, а итальянцы, сидевшие недалеко от нас, смотрели на него, как на сумасшедшего. Так оно и было. И именно поэтому он убивал любого, кого ставили с ним в бой. Я никогда не ставил против него.
В ту же минуту, как Винни оказался на арене, он стал тем животным, каким мы его знали. Ублюдок, который жил ради крови и желания убивать. Единственным поводком, который мог его удержать в это время, был призрак моей сестры. Если она когда-нибудь уйдет от него, в Лондоне будет, о чем беспокоиться, кроме меня.
Винни разорвал своего маньчжурского противника на части, и после того, как тот сдох, еще долго резал его на куски своими ножами. К тому времени, как Винни закончил, его соперник превратился в кучу искореженной плоти и костей. Винни запрокинул голову и заорал, когда судья, наконец, объявил окончание боя.
Он выскочил с арены с черными от адреналина глазами.
— Куда теперь? — спросил он меня. Я указал подбородком в сторону рефери на соседнеей арене. Он подозвал Винни, и тот снова пошел драться.
Я посмотрел на Ческу, которая все еще сидела на своем месте, как чертова статуя. Мои легкие сдавило. Девчонка из Челси едва справлялась. Она поймала мой взгляд. Затем, не сводя с меня пристального взгляда, вытащила из лифчика пачку денег и протянула ее дилеру, стоявшему рядом с нами.
— Все, — сказала она, убедившись, что я слышу, как ее чертов голос отдает команду. — На ирландца.
Дилер протянул ей карточку, и Бетси ухмыльнулась в мою сторону. Ческа снова посмотрела на меня с гребаным вызовом в глазах. Я не знал, где эта девчонка пряталась все эти годы, но принцесса явно избавилась от розового платья и постепенно начинала соответствовать этим гребаными кожаным брюкам, в которые она втиснула свою идеальную задницу.
Подошел Симус, глава ирландской мафии. Затем к нам присоединился Вано, глава цыган. Эти ублюдки и Палачи были так близки ко мне и моей семье, как я никому не позволял.
Бои продолжались до середины ночи. Когда завершились последние, мои солдаты вывели из склада последних бойцов и зрителей. Остались только мы, Палачи, ирландцы и семья Вано.
— Что происходит? — я услышал, как Ческа спросила кого-то.
Встав со своего места, я посмотрел на девчонку из Челси. Потом снял пиджак и рубашку, оголив торс. Ее взгляд остановился на моей груди, затем скользнул к моим глазам.
— Мы поймали несколько тварей, пытавшихся проникнуть в мое королевство, — сказал я, зная, что только она поймет намек. — И теперь король должен разорвать их на части.
Глаза Чески расширились, и я спрыгнул на арену.
Один из моих людей вытащил цепь, которую мы захватили из одного из наших доков. Тяжелая, с помощью которой ставили на якорь наши буксирные лодки. Цепь упала к моим ногам, и на арену втащили парня с черным мешком на голове. Один из моих солдат пнул его по ногам и швырнул на землю. Ублюдок упал, а затем стащил мешок с головы. Он крутил головой из стороны в сторону, пытаясь сообразить, где находится. Потом его взгляд остановился на мне, и кровь отхлынула от его лица.
— Мистер Адли. — Он отполз назад, как гребаная крыса, которой он и был. Я закурил сигарету и выпустил дым в воздух.
— Ты сдал Якудза, откуда прибудет один из моих кораблей. — Ублюдок начал качать головой, но одного взгляда на его дрожащую нижнюю губу было достаточно, чтобы понять, что он виновен. Этого и чертовой записи его телефонного разговора с Хиро, лидером Якудза, которую Ронни заполучила. — И они потопили корабль вместе со всем снаряжением, которое перевозили контрабандой, и заключили свою собственную сделку.
Я кивнул Ронни, и она подошла к краю арены. Достав мобильный, включила запись голоса подонка, чтобы все мои свидетели услышали.
