— Вы будете рядом со мной ещё долгие годы, чтобы учить меня, как управлять фирмой, — говорю я, смеясь сквозь слёзы. — Сначала вам нужно отдохнуть, чтобы вас выписали отсюда. Затем я бы хотел поехать с вами туда, где похоронен ваш сын, — добавляю я.
— Я тоже этого хочу, — отвечает он, рыдая. — Я тоже очень этого хочу.
Глава 56
Вероника
— Я могу приготовить нам что-нибудь, — предлагаю я, когда мы заходим в наш дом.
Мы только что вернулись из больницы домой, чтобы отдохнуть. Виктор Михайлович пока в больнице, и мы вернемся за ним через несколько часов.
Леон качает головой.
— Больше всего сейчас я хочу пойти в постель с женой, — говорит он.
Я смеюсь.
— Ты хочешь заняться сексом? У тебя есть на это силы после той ночи, которую мы сегодня пережили?
— Мы одни дома, — отвечает он, медленно развязывая галстук и снимая его. — Я могу любить свою жену, где захочу.
Я снимаю одну туфлю, и она отлетает в сторону, прежде чем я успеваю снять другую.
— И где начнём? — спрашиваю я.
— Да вот прямо здесь, на полу, — отвечает он, приподняв бровь и сбрасывая пиджак.
— Ты так сильно хочешь меня? — шепчу я, расстегивая молнию на юбке и опуская её вниз.
— Я всегда тебя сильно хочу, — ухмыляется он, быстро расстегивая пуговицы на рубашке.
Она падает вниз, обнажая его торс.
Я подхожу ближе, чтобы рассмотреть татуировку у него на руке.
— Не могу поверить, что под всеми этими узорами скрывается лев.
— Да, — он опускает руки на пояс. — Помнишь, как мы договаривались? Я покажу тебе свою старую фотографию с татуировкой, если ты возьмешь мой член в рот и так будешь долго меня уговаривать.
Я провожу пальцем по своим губам.
— Я готова, если ты готов.
Он оглядывает меня с ног до головы.
— Ты не готова. Раздевайся, Вероника.
Я быстро сбрасываю юбку и блузку, пока не остаюсь босиком в одном лишь белом лифчике и розовых кружевных трусиках.
— Давай скорректируем уговор, — говорит Леон, расстегивая ремень.
— Мне понравилась та сделка, которую мы заключили ранее, — я упираю руки в бока. — Один минет за фотографию твоей татуировки.
— И один долгий и медленный куни от меня, — предлагает он.
Он снимает штаны, за ними следуют боксеры, оставляя его обнаженным и возбужденным.
Я опускаю взгляд.
Его кулак обхватывает член, проводя по нему длинными движениями.
— Только попроси меня, Вероника. Я сделаю для тебя все, что угодно.
Я смотрю ему в глаза.
— Ты это серьезно?
Он протягивает руку к моему лицу.
— Я серьезен, как никогда. Я сделаю для тебя все, что угодно. Все, о чем ты попросишь.
Я протягиваю руку, чтобы расстегнуть лифчик.
— Ты будешь любить меня всю оставшуюся жизнь?
— Да. — Он проводит пальцем по резинке моих трусиков.
Я поднимаю подбородок.
— Ты же не собираешься снова испортить мои трусики, правда?
Он издает тихий смешок.
— Не могу обещать.
Я наклоняюсь, чтобы взять его член в ладонь.
— Если ты покажешь мне фотографию своей татуировки льва, я сяду тебе на лицо и буду его сосать.
— Женщина, что ты делаешь со мной!
Я смеюсь.
— Это означает «да»? Ты согласен на эти условия?
— Я согласен, — он приближается, чтобы поцеловать меня. — Я покажу тебе фото. Снимай трусики, пока я не разорвал их в клочья.
Я быстро снимаю их и откидываю подальше.
Он оглядывает меня с головы до ног.
— Встретимся в нашей спальне через минуту!
— Через минуту? — я смотрю на часы. — Тогда время пошло!
Леон бросается бежать по коридору.
Я не могу оторвать глаз от его голой задницы, пока он бежит.
— Я люблю тебя! — кричу я ему вслед.
Оглядываясь через плечо, он отвечает:
— Я тоже люблю тебя! И всегда буду любить!
Эпилог
Леон
Три месяца спустя
— Ты только посмотри сколько народу! — говорю я Веронике.
Она берёт меня за руку:
— Видишь, какое у нас большое семейство!
Мы с Вероникой планировали организовать ужин для друзей и семьи дома, но Виктор Михайлович настоял на выездном банкете с пышной церемонией.
Церемонию провел ведущий. Виктор Михайлович встал рядом со мной, как раньше делали свидетели. Вероника выбрала свою сестру Ольгу в качестве свидетельницы со своей стороны. Я познакомился с ней и её мужем Сергеем на дне рождении Лизы.
Это был замечательный вечер, и на нем мы начали рассказывать всем друзьям и родным Вероники о том, что она теперь замужняя женщина.
Её отец очень обрадовался, братья и сёстры тоже. Теперь никаких разногласий не осталось.
Вероника тихо говорит мне:
— Очень жаль, что Никита не смог прийти.
Вчера вечером мы ужинали с Никитой в ресторане. Он поздравил нас и пожелал счастья. Его история — это его личное, поэтому я не стал делиться ею со своей женой.
По дороге домой я объяснил ей, что Никита прошёл через определенные трудности, но смог вернуться к нормальной жизни. Она заверила меня, что он может не стесняться ее, и что она никогда его не осудит.
— Лиза такая интересная стала, — сказала Вероника, указывая на место, где они сидели с Ромой. — Мне кажется, по ней уже видно, что она беременна.
Я любуюсь белым платьем Вероники и не могу оторвать от него глаз.
— Когда ты вышла под руку с отцом в этом платье, у меня перехватило дыхание.
— А у меня перехватило дыхание тогда, когда ты впервые предложил мне выйти за тебя замуж. Ты помнишь?
Я смеюсь.
— Конечно! Мне тогда долго пришлось тебя уговаривать!
Кажется, что с того дня прошло уже много времени. Столько всего изменилось.
Виктор Михайлович уже начал разговор о передаче мне прав собственности на свою компанию, но я не спешу. Я занимаюсь своей работой, на которую он меня нанял, и он сам приходит в офис несколько раз в месяц, чтобы обсудить все детали.
Он решил пока пожить рядом с нами и не возвращаться в Израиль. Это новый этап в его жизни.
— Скоро сядем за стол, — шепчет Вероника, нежно целуя меня в щеку. — А потом — тосты, танцы, и тооорт!
— А потом, мы поедем домой и останемся одни…?
Она нежно целует меня в шею, оставляя на ней дорожку из поцелуев.
— Я не могу дождаться этого момента.
— Я собираюсь занять должность менеджера по маркетингу, которую мне предложили, — говорит Вероника, возвращаясь в нашу спальню с небольшой тарелкой и вилкой в руках. — Тебе нужно начать искать нового помощника.
Она выглядит очень довольной, и это неудивительно.
Как только мы вернулись домой, мы сразу скинули с себя одежду. Её свадебное платье валяется на полу в прихожей, рядом с моим костюмом. Я потерял свои трусы за дверью нашей спальни, а ее нижнее белье лежит где-то под подушкой.
Мы провели больше двух часов, занимаясь любовью. Это были два лучших часа в моей жизни, и я не могу дождаться, когда смогу снова обладать ею.
Я не могу сдержать улыбки, хотя буду скучать по тому, что не увижу её целый день в офисе.
— Я горжусь тобой, — говорю я, обнимая Нику.
— Леон, кем бы ни был твой новый помощник, пожалуйста, будь с ним лапочкой.
Она осторожно забирается на кровать и садится на меня верхом, держа тарелку с тортом в руках.
— Я всегда лапочка.
Покачав головой, Ника улыбается.
— Обещай, что больше никогда не будешь срываться на подчиненных и вести себя как жопа!
— Да что ты говоришь такое? — я издаю смешок. — Разве такое когда-нибудь было?
— Было, было. И не один раз, — говорит она, протягивая мне кусочек торта. — Но, я должна признать, что давненько тебя не видела сердитым.
— Это потому, что моя жена делает меня счастливым и удовлетворенным.
— Кстати, о сексе… — она бросает взгляд на своё обнажённое тело. — Эта брачная ночь была даже лучше, чем наша первая.
