— М-м-м, — простонала я в его шею, подразнивая, и затем села, оседлав его и не сводя с него пристального взгляда. Мои руки опустились на его грудь — все еще одетую — и я покачала головой.
— Почему это я единственная здесь, кто осталась без одежды?
Он встал и свалил меня на диван, в спешке снимая с себя одежду. Я лежала среди подушек и наблюдала, как он раздевается. Я не имела возможности, как следует рассмотреть его тело в церковной исповедальне, и я не помню, что было в тот раз, когда я была в стельку пьяная, так что я пожирала взглядом его тело сейчас.
Он был совершенен в своем великолепии. Его широкая грудь была высечена из сплошных рельефных мышц, гладкая и безволосая, а на животе были такие кубики, которые заставят умереть от зависти профессионального культуриста. Все его тело было слегка загорелым, и столь же золотистым как его волосы, я заметила, что на его коже нет ни единого незагорелого места. А его член…
Он был невероятных размеров… Этой частью тела Ноа выделялся из всех мужчин, которых я когда-либо видела. Я была очарована его возбуждением и готовностью войти в меня.
Я дотронулась босой ногой до члена, кончиками пальцев слегка задевая головку, наслаждаясь видом его нарастающего возбуждения и ощущением мягкости кожи.
— Чего же ты ждешь, Ноа? Особого приглашения?
Его руки вновь блуждали по мне, его горячий рот прижимался к моему рту, я почувствовала как его пальцы скользнули под резинку моих трусиков. Я обнимала его за шею, когда он, приподняв меня, сорвал лоскуток ткани с моих бедер, и отшвырнул его на пол.
— Джекки, — выдохнул он в мой рот, снова укладывая меня на диван.
Я соблазнительно растянулась, выгибаясь в его руках, ласкающих мои набухшие соски.
Спустя мгновение я ощутила, как его руки скользнули вокруг моих лодыжек, и он притянул их к своим плечам, а головка члена подразнивала мое естество, изнывающее от желания. Я стонала и извивалась, приглашающе приподнимая бедра.
— Войди в меня, Ноа.
В порыве страсти я потянулась к нему и начала жадно гладить его обнаженную кожу, до которой только могла дотянуться.
Его член еще секунду дразнил мое тело, а затем вошел в меня. Волна невероятного наслаждения тот час накрыла меня с головой, и я забыла обо всем на свете, изгибаясь и издавая громкие стоны.
Ноа схватил мои бедра и немного отстранился, чтобы тут же погрузиться в меня, снова и снова, каждым толчком доводя меня до безумия. Мышцы моих ног начали подрагивать в преддверие оргазма, и я начала выкрикивать его имя при каждом толчке.
Ощущая мою близость к кульминации, Ноа прошептал мое имя и резко вонзился в меня всей своей длиной, посылая меня на самые вершины блаженства. Мое тело напряглось в муках интенсивного оргазма. Он длился так долго, будто всю жизнь, а затем стал нарастать вновь, когда Ноа двинулся во мне еще раз, медленно и нежно. Я чуть не кончила еще раз в этот момент.
Тогда Ноа стал входить в меня со всей силой, и я с радостью принимала каждое его движение, каждый грубый толчок, вскрикивая от удовольствия, стремительно поднимаясь по лестнице блаженства даже не успев с нее спуститься.
И когда мое тело взорвалось во втором сильнейшем оргазме, Ноа выкрикнул мое имя и, рывком вонзившись в меня последний раз, бурно кончил. Он упал на меня, весь в испарине и тяжело дыша, я обернула руки вокруг него, ощущая себя пресытившейся удовольствием.
Реальность вернулась быстрее, чем я бы хотела. Мы находились в самом центре гостиной Реми, уделав “плодами” своей любви ее дорогой диван, да и Этель, скорее всего, была где-то наверху, кудахча о шуме, который мы устроили с Ноа.
Мое лицо запылало от смущения, и я ткнула Ноа в плечо. Не то, чтобы я этого хотела — совсем наоборот, мне было безумно приятно ощущать на себе и в себе его тяжелое и твердое тело.
— Хм, Ноа?
Он соскользнул с меня и потянулся, ни капельки не смущаясь.
— Да, ты права.
— Я еще ничего не сказала…
— Если мы собираемся расхлебать всю ту кашу, которую ты заварила, нам нужно уже вскоре выдвигаться. Осталось меньше часа, прежде чем все вампиры погрузятся в спячку.
Ноа подошел к ближайшему окну и открыл жалюзи. Рассвет уже окрасил небо в бледно-розовый цвет.
Я поморщилась, натягивая на себя одежду. Неужели для Ноа так сложно хоть немного позаботиться о моих чувствах? Я себя ощущала использованной, только вот на самом-то деле это я использовала его, а не наоборот.
— Они наверно уже спят. Солнце взошло.
Он покачал головой и поднял свои брюки в другом конце комнаты.
— Есть временное окно, когда наши виды бодрствуют одновременно — примерно пару часов. Побыстрее приведи себя в порядок, переоденься, и пойдем.
— Ты не слишком то любишь “беседы под одеялом”, не так ли? — вздохнула я, и поспешила наверх в свою комнату.
Двадцать минут спустя, я из-за всех сил цеплялась в наддверную ручку в салоне форда-эксплорер, принадлежащего Ноа. Я зажмурила глаза, когда он пронесся на красный свет (уже в третий раз) и всю дорогу сигналил, прокладывая себе путь.
— Боже, ты собираешься угробить нас! Почему вы с Реми становитесь такими бесшабашными, когда садитесь за руль? — заорала я, когда машина с визгом остановилась, и я впечаталась в окно. Я приоткрыла один глаз, чтобы оглядеться, с ужасом думая о том, что могла увидеть.
Ноа поймал мой взгляд.
— Разве ты не хотела добраться сюда побыстрее?
— Я хотела добраться сюда целой и невредимой, — пробормотала я, на трясущихся ногах вылезая из машины.
Я переоделась в джинсовые шорты, кроссовки и черную футболку с рекламой латексных презервативов “Троян” из Реминого шкафа. Понимаю, не слишком удачный выбор, но вся моя одежда осталась в квартире, а то, что было куплено вместе с Реми, изобиловало блестками, перьями или открывало слишком много тела.
В ярких утренних солнечных лучах клуб “Полночь” выглядел совершенно по-другому — никакой толпы, ждущей у входа, пустая парковка.
— Как ты думаешь, он закрыт?
— Не для всех.
Ноа засунул ключи в карман и направился к парадной двери, открыв ее одним движением.
Я следовала за ним. Не то, чтобы я горела желанием попасть внутрь, но оставаться одной в центре вампирских владений мне тоже не хотелось.
— Подожди меня!
Он не остановился, но мне удалось догнать его в рекордно короткое время и вцепиться в его рукав.
В фойе было пусто и воняло застарелым сигаретным дымом и травкой, пустые бутылки из-под пива выстроились вдоль стен. Ни единой живой души вокруг.
Ноа взял меня за руку и потянул в главный зал клуба.
