– Нам нечего исправлять, потому что и портить нечего. Я бы очень хотела чтобы мы по прежнему были семьёй… Ох, если бы это было возможно… – я плакала, расставание давалось мне неимоверно тяжело.
– У тебя скоро родиться ребенок… И я прошу не пропусти его младенчество. Ты даже не представляешь насколько ценно это время. Дети слишком быстро растут, мы даже надышаться ими не успеваем. Ты не видел нашего сына маленьким. Но у тебя есть возможность наверстать все с дочерью...
– Я не верю что это происходит на самом деле. Не хочу верить! – Игнат отстранился и посмотрел на меня мутным взором. – Кто он? Скажи кто?
– Тот кто нашёл моё сердце. – прошептала я попятившись назад.
– Ты уверена, что любишь его? – спросил муж будто только сейчас осознал что происходит.
– Уверена...
– А он тебя?
– Он слишком принципиальный, чтобы признать это.
Посмотрела на часы и вздрогнула, осознав что осталось слишком мало времени. Слишком мало, для того чтобы остановить Макса. Будто забыв об Игнате я принялась складывать в дорожную сумку самые необычные вещи. Нашла загранпаспорта, свидетельство о рождении, и машинально положила в папку свидетельство о смерти мужа, на всякий случай... На тот случай, если мы все же не успеем, и придётся отправить за ним.
– Ты уезжаешь с сыном? – вмешался Игнат все это время молча наблюдая за мной.
– Возможно нам придётся уехать ненадолго, но я пока в этом не уверена. – ответила я направляясь в комнату ребёнка.
– Оставь его здесь, – послышалось за спиной.
– Я ни в коем случае не отнимаю у тебя сына, – заверила, я обернувшись. – Но и оставить не могу. Я сейчас очень спешу правда. Позвоню тебе позже и мы все обсудим.
– Да куда ты так торопишься?
– Прошу, пожалуйста, не мешай мне, если я опоздаю сейчас, то никогда себе не прощу.
Поспешно собрала Кирилла и подхватив его на руки взяла сумку. Возможно лучше было бы пока оставить ребёнка с отцом, но я не могу этого сделать. Проще наверное было оторвать себе руку…
Сейчас единственной мыслью в голове было догнать Макса. А уж потом я решу, как буду жить дальше…
– Жень, – Игнат окликнул меня в дверях, – Неужели ты вот так уйдешь?
– Я не могу остаться. Отпусти меня прошу, уже ничего не будет как раньше, – посмотрела ему в глаза крепче прижав к себе сына.
– Я бы и рад удержать, заперев тебя здесь, но вряд ли это что-то изменит, – муж казался разбитым. Он подпирал стену глядя на меня мрачным взором. Я не могла понять, что отражается в его глазах: злость и ненависть или горечь и боль. И наверное сейчас это было для меня не особо важно. Мыслями я уже была далеко, в аэропорту рядом Максом.
– У меня будет к тебе последняя просьба, – прошептала дрожащими губами. – Пообещай, пожалуйста, что ничто и никогда не встанет между тобой и братом?
– Обещаю, – быстро ответил тот, не понимая всей сути своего общения. Возможно, однажды поймет и возненавидит меня за это…
Я неслась как угорелая с ребёнком на руках. Страх от того, что могу опоздать разрывал сердце. Войдя в аэропорт растерялась. Столько народа, как же я отыщу Макса? Так Женя не паникуй, нужно узнать, где осуществляется регистрация на рейс в Венесуэлу.
На табло информации никакой информации не нашла. Просмотрела каждую строку по несколько раз. Рейса в Венесуэлу не было. Расспросила сотрудницу аэропорту. Та объяснила, что действительно прямого рейса сегодня нет. И показала где я смогу скорее всего найти Макса.
Мне пришлось идти чуть ли не с одного края на другой. Времени практически не оставалось. Я спешила, как могла, но с сыном на руках это не особо получалось. И чем медленнее я двигалась, тем сильнее подгибались мои ноги. Пыталась побороть бушевавшую внутри панику. Но она лишь нарастала с молниеносной скоростью. Складывалось ощущение, что сегодня я могу потерять всю себя. В груди все сжималось от незнакомого прежде ужаса.
Добравшись до нужно сектора, я застыла тревожно оглядываясь. Но мои глаза сами нашли его. Даже не пришлось прилагать усилий. Макс стоял у окна спиной к нам, небольшая сумка с вещами лежала у ног. Медленно направилась в его сторону. Между нами оставалось несколько метров, а казалось будто десятки километров. Застыла у него спиной и поставив сына на пол, произнесла не своим голосом:
– Снова убегаешь, даже не попрощавшись... Как же это на тебя похоже.
Заметила, как он выпрямился, и его плечи напряглись. Повернулся не сразу, словно намеренно медлил надеясь что мы исчезнем сами собой.
Посмотрел мне в глаза прищурившись, как-то испуганно, видимо не ожидал так скоро увидеть.
– Думаешь, этим сможешь что-то изменить? – зашипела я так и не получив ответа. – Нет! Я ушла от Игната, твой отъезд никак не мог повлиять на это. Но ты можешь убегать сколько угодно. Вряд ли получается убежать от своих чувств…
– Жень, пойми…
– Нет, я не хочу ничего понимать! – отрицательно мотнула головой, эмоции переполняли и душили. – Но ты выслушаешь меня и ответишь на мой вопрос. Я не отстану от тебя, пока не получу ответа!
Тяжёлая паузы и собравшись с духом я выпалила:
– Я люблю тебя. Люблю, и не могу ничего с собой поделать. Не знаю, как именно это произошло, и когда, но ты вытащил моё сердце из темной пропасти, – перевела дыхание, отчаянно всматриваясь в его глаза. Больше всего на свете сейчас боясь не увидеть в них взаимность. Однако в их мрачной глубине читалось что-то непонятное, дикое, и безудержное.
– Даже возвращения Игната не смогло вернуть его на место. Но ты… ты смог. Непостижимым образом смог залечить все мои раны. И если ты сейчас скажешь честно, что ничего не испытываешь ко мне, я уйду и больше никогда тебя не побеспокою, – вздрогнула, эти слова резали грудную клетку ржавой пилой. – Но если ты чувствуешь тоже, что и я… Я никогда тебя не отпущу! Мы последуем за тобой даже на край света. Куда угодно, когда скажешь! Я оставлю все позади. Стойко приму осуждение семьи. Я переживу все что угодно, если ты будешь со мной…
Макс молча кусал свои губы. Я четко видела что он хочет что-то сказать. И ждала ответа сжимая дрожащей рукою маленькую ручонку ребёнка. Кирюша наблюдал за нами с интересом, и что удивительно совсем не вмешался.
– Я… – начал было он и запнулся. Однако сейчас его глаза говорили все за него. Теперь даже если скажет что ничего нет, я не поверю.
– Я прошу лишь быть честным со мной, – прошептала я прижав к себе сына. – Но в первую очередь будь честен сам с собой…
– Жень, я не могу, – выдохнул он сжав кулаки.
Я отшатнулась. Не может! Не хватает смелости! А я могу! Могу смотреть правде в лицо сжигая мосты за спиной. Могу с ребёнком на руках как ненормальная бежать за ним. Могу все! Только кто меня заставляет… Это мой осознанный выбор. А свой он не может сделать.
Подняла сына на руки и прижала к себе. Сразу же перехотелось что-то говорить. Не может, что ж не буду заставлять. Не собираюсь себя навязывать. Возможно когда-нибудь Макс к этому придет, но будет уже слишком поздно…
– Что ж, – практически без звука прошептала я, – Хорошего полёта. Надеюсь ты будешь счастлив.
Повернулась к нему спиной, и в одно мгновение все утратило смысл. Захотелось забиться в угол и расплакаться. Однако крошечные ручки, так крепко обнимающие меня за шею напоминали в ком заключается главный смысл моей жизни. Прижалась носом к макушке Кирилла и втянула до умопомрачения любимый аромат.
