Я очень хочу, чтобы у нас с Настей получилось. Не на разок, не на недельку, а, быть может, и на всю жизнь. Почему бы и нет? Я уже не мальчик-колокольчик, Настя в самом соку. Когда, как не сейчас, строить отношения? Я поэтому ее и перевоспитываю. Чтобы сразу знала, что можно, что нельзя. Потом ей уже хуй что докажешь. Я же вижу, что она не безнадежна. Есть в ней потенциал.
И упрямства столько же. Хочется, чтобы она со мной считалась, чувствовала мою сильную мужскую руку, а не делала все наперекор. Чтобы думать начала, а потом делать.
Но пока что я для нее ходячий член, и то, его нужно сначала ободрать, чтобы его приласкали.
Кто у кого идет на поводу?
Я у своего члена? Или опять же я, но на поводу у Сатаны?
Успокаивал себя мыслью о том, что это мужской поступок. Да, я хочу, чтобы Настя сделала мне минет, но раз ей так нужно, я схожу на этот сраный шугаринг. Я тоже готов идти на уступки ради нас обоих! Ради нашего общего будущего, а не ради сомнительного отсоса от девственницы!
Чем ближе приближался вечер, тем сильнее я волновался. Думаете, мне прям сильно хотелось ехать в этот салон красоты? Не самой процедуры я боялся, а того, что придется трясти мудями перед незнакомой женщиной. Я вообще своего дружка не одной бабе не показывал, если только она со мной ебаться не собиралась.
Приехав по указанному секретарем адресу, я выругался прямо у крыльца здания. Это же салон красоты, в который ходит Милана. Ну, по крайней мере, раньше посещала регулярно. Забирал ее отсюда частенько, потому что ходила моя бывшая в этот салон, как на работу. Наверное, это хорошее заведение, раз эта мажорка пользовалась его услугами. Одно меня порадовало, что у моего секретаря денег на такой салон хватает. Значит, я плачу Татьяне хорошо.
Покурил для храбрости и пошел. Я не трус! Я все смогу!
Меня встретила администратор и проводила до кабинета мастера. Я сел на диванчик в коридоре, дожидаясь, пока меня позовут в кабинет, и достал телефон, чтобы Настю проверить. Сидит моя прелесть, ждет меня. Даже улыбнулся телефону в предвкушении чудесного вечера.
– Антон? – раздалось справа от меня.
Я чуть телефон не выронил от неожиданности. Поворачиваюсь – Милана! Да чтоб тебя! Только ее тут не хватало для полного счастья!
– Здравствуй, Милана! – поднимаюсь я на ноги, и она целует меня в щеку.
– Вот это встреча! Настеньку свою ждешь? – ехидно спрашивает она.
– Я? Это...
Я растерялся. Что бы такое придумать в ответ? А почему, собственно говоря, я должен что-то придумывать и оправдываться? Какое ее собачье дело, что я тут делаю?
– Нет, Милана, – твердо отвечаю я. – Я никого не жду. Я сам решил воспользоваться услугами салона красоты.
– Интересненько... Раньше ты о своей красоте не заморачивался. У тебя комплексы на старости лет появились?
– Я старше тебя на пять лет! Ты охренела что ли? – завелся я.
– Да ладно, че ты? – осадила коней девушка. – Как дела вообще?
– Нормально.
– Ты не забыл, Огнев, что у меня день рождения в воскресенье?
Забыл, конечно. Пару недель назад мне можно было об этом не напоминать, а теперь мне разве до этого?
– Ты же придешь, Антон? – продолжила Милана. – Со своей невестой? А то я могу подумать, что ты нарочно с ней таскаешься, чтобы меня позлить.
– Да мне вообще похер...
– Антон Викторович? – выглянула из нужного мне кабинета женщина, не дав договорить. – Проходите!
– Все! Пока! – спохватилась Милана. – Вышлю адрес ресторана на Вацап!
Блять, я ее даже послать не успел.
Решительно вхожу в кабинет, разуваюсь у порога уже не так решительно. Пыточных инструментов инквизиции я не вижу, но очко как-то неприятно сжимается.
– Меня зовут Ольга, – представляется довольно крупная женщина и показывает мне жестом на кушетку. – Раздевайтесь ниже пояса и ложитесь. Вы у нас записаны на глубокое бикини. Я все правильно понимаю, Антон Викторович?
Я в душе не ебу, что такое глубокое бикини, но раз Татьяна меня так записала, значит так и есть. Все, что я понимал из словосочетания – это слово «бикини». Это где-то что-то между ног.
– Все верно! – обреченно кивнул я.
Женщина начала суетиться вокруг кушетки. Я воспользовался тем, что она отвлеклась, и начал раздеваться. Сначала снял пиджак, повесил на спинку рядом стоящего стула, затем брюки и трусы.
– Носочки можете оставить, – сказала мне Ольга и повернулась ко мне. Я инстинктивно прикрыл червячка, выглядывающего из-под низа рубашки, руками. – Что ж, – вздохнула женщина, мельком взглянув на мой пах. – Ложитесь сначала на живот.
Мне было не совсем понятно зачем, но я не стал уточнять, чтобы не выглядеть глупо. Слава богу, что мой дружок будет в безопасности, а это главное.
Лег. Лежу. Жду.
Вначале я почувствовал прикосновение к своей заднице, а затем между ягодиц полилось что-то теплое. Что, нахрен, происходит? Я занервничал, задергался, заелозил на кушетке.
– Не зажимайтесь, Антон Викторович! – властным голосом приказала мне Ольга. – А не то я вас буду мучить очень долго.
Мучить? Что значит мучить? Я ничего не боюсь! Я в армии служил! Я, мать вашу, десантник!
А вообще, если честно, приятно! Тепленько так...
В конце концов, бабы как-то ходят сюда? Да не по одному разу! Терпят? Все живы? Скорая у крыльца не дежурит?
А я мужик!
Приятно было секунд пятнадцать. Потом баба-гром вцепилась в мою булку одной рукой, а второй...
Я не знаю, что она там делала, но было настолько больно, что я чуть не отъехал.
Я не смог. Не смог не орать и не материться. Боже, я вспомнил все отборные ругательства, что когда-либо слышал. Они были как будто созданы именно для этого случая, но один хер не смогли выразить весь спектр эмоций, которые я испытал.
– Все-все! Антон Викторович, успокойтесь! Вы же мне всех клиентов распугаете! – попыталась успокоить меня женщина, но это было не возможно. – Поворачивайтесь! Ложитесь на спину!
Я застонал, но послушно перевернулся. Я должен дотерпеть до конца! Я же сюда больше ни ногой! Или сейчас или никогда!
Ольга не теряла ни минуты. Пока я пребывал в первичном шоке, налепила на мой лобок кусок какой-то пастообразной херни, размазывая ее пальцами.
Рывок, еще рывок!
– Хватит, блять! – заорал я так, что Ольга, которую, мне казалось ничем не смутить и не удивить, испуганно отпрянула от меня.
Я вскочил с кушетки и судорожно принялся натягивать на себя трусы.
– Вы куда? – отмерла от испуга женщина. – У вас там кусок пасты остался... И мне нужно обработать...
– Прощайте! – бросил я Ольге, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не обложить ее хуями.
Не виноватая она. Я сам пришел.
Схватил пиджак, застегнул на ходу ширинку, прыгнул в туфли...
Дальше помню смутно. Очнулся в машине. На всякий случай заблокировал двери. Как будто боялся, что Ольга сейчас опомнится и бросится следом.
Покурил. Отдышался.
Как?
Как бабы это терпят?
Ебанутые, блять!
И те, кто выдирает волосы, и те, кому выдирают. Они все ебанутые!
Почему я не побрился сам? Нахуя я поперся в этот салон. За мои же бабки сотворить со мной ТАКОЕ? Разве я не долбоеб?
Я почувствовал себя обманутым и униженным. Такого натерпелся и ушел без результата. Мой пах все так же волосат, зато между булок гладенько. Кому нужно мое гладенькое очко? Моему парню? Я с девушкой живу! Ее мой зад не интересует. Только перед.
Это она! Это Сатана виновата! Зачем она вообще слово «шугаринг» произнесла в моем присутствии? Я бы и знать не знал, что это, на хер, такое! И лучше бы мне не знать никогда! Как теперь забыть это шугаизнасилование?
Ну, погоди у меня, Настенька! Сейчас твой сахарный мужик вернется домой!
Я завел машину и помчал в сторону дома, еще сильнее накручивая себя по дороге. Где-то на полпути у меня начало так печь между булок, что я начал озираться по сторонам в поисках аптеки.
Пройдя через еще одно блядское унижение, я купил успокаивающую мазь. Сел за руль, прочел аннотацию. Терпеть было невыносимо. Я приспустил штанишки, просунул руку в междужопие и щедро помазал пострадавший участок.
