Немного поиграв, Макс отложил гитару, чтобы помочь мне растолочь картошку в пюре, и поставить в духовку мясо. Я курила, разглядывая Макса через тяжелый дым. Сейчас в этой привычной домашней обстановке, он казался таким родным и близким… Я думала о том, что готова провести свою жизнь вот так вот с Максом на его кухне. Лишь бы он был со мной рядом… Я осталась ещё на один день. А потом ещё на один…
Мы сидели в «Кайене» Макса на парковке возле автомойки. Мои счастливые дни, проведенные в какой-то другой реальности, закончились. Мы оба молчали, не в силах взглянуть друг на друга. Всё, что мне было нужно сделать, это выйти из машины и пересесть в свой «Джи Эль». Я не выдержала первая.
— Макс, я не хочу… — сказала я очень тихо. В горле стоял ком, мешающий говорить.
— Я тоже, — коротко бросил Макс.
Он достал сигареты и закурил. Я по-прежнему сидела, зачем-то оттягивая момент расставания, прекрасно понимая, что перед смертью не надышишься.
— Макс…
— Замолчи! Не рви мне душу! — рявкнул Макс.
Он положил окурок в пепельницу, резко захлопнул её и вышел из машины. Обойдя «Кайен», он открыл пассажирскую дверь, и просто выдернул меня из машины за руку. Моя сумка, лежавшая у меня на коленях, упала на землю, и её содержимое вывалилось наружу, разлетевшись вокруг моих ног. Я вцепилась в куртку Макса и ревела уже не сдерживая слез. Он с трудом отцепил от себя мои руки и держал меня за запястья.
— Просто иди в свою машину, — выдохнул он мне в лицо.
Медленно он разжимал пальцы, освобождая мои руки, и пятился назад. Я закрыла глаза, сжимая до боли кулаки. Сквозь рыдания я слышала, как Макс хлопает дверью машины и заводит мотор. Он сорвался с места так резко, что завизжали колеса. Я осталась одна посреди пустой парковки, так похожая на свою пустую сумочку, валявшуюся на пыльном асфальте, рядом со всем, что было внутри.
9
Уже второй день меня не покидало ощущение, что за мной по пятам ездит темно-зеленая «Версо». Впервые я заметила её на парковке около университета, потом вечером у супермаркета. Вот и сейчас мы с Лёхой сидели в его «Гелике» на стоянке возле ночного клуба, и я, случайно взглянув в окно, снова увидела эту машину.
Лёха приехал с гастролей несколько дней назад. Он так соскучился, что везде таскал меня за собой, как жену декабриста. Я была даже рада. После недавней встречи, а вернее, недавнего расставания с Максом, я не находила себе места. Мы приехали в этот клуб на автопати, после вечеринки в честь десятилетия студии звукозаписи. На саму вечеринку мы не попали, потому что Лёха был гостем на радио в ночном прямом эфире. Мне прекрасно было известно, что клуб принадлежал Виктору Волкову, и Макс велел мне держаться подальше от всего, что связано с их семейством, но моё любопытство было сильнее инстинкта самосохранения. Я подумала, что со мной ничего не случится, раз уж я с Лёхой.
Я бывала в этом клубе пару раз с Анькой и ничего подозрительного или опасного не замечала. Когда мы с Лёхой шли по парковке, я нарочно пошла дорогой ближе к «Версо». Я попыталась незаметно разглядеть автомобиль, но сквозь стекла, затонированные наглухо, увидеть, кто был за рулём, было невозможно. Номер, как и сама машина, был грязным, прочесть его мне не удалось. Мы с Лёхой быстро прошли фейс-контроль и вошли в клуб. На знаменитостей у меня уже был намётан глаз, поэтому я быстро определила, что к этому времени, осталась в основном молодёжь.
Я уже не испытывала былого щенячьего восторга при виде звёзд, и мне становилось даже немного тоскливо на таких мероприятиях. Я начинала скучать по задушевным, без понтов вечеринкам в «Рыцаре». Было около трёх часов ночи, меня клонило в сон, и я была рада, что оделась в удобную одежду. На мне была свободная кофта, джинсы и кроссовки. Каблуки я бы не вывезла физически. Сумку я оставила в машине, положив телефон в задний карман джинсов. Лёха, как всегда, был на стиле: свободные штаны, обтягивающая майка, подчеркивающая широкие плечи и позволяющая увидеть его многочисленные татуировки, и очень дорогие стильные кроссовки. Вместо своих излюбленных очков с жёлтыми стеклами, Лёха нацепил солнцезащитные. Мне не совсем было понятно, нахрена ему в клубе тёмные очки, но может быть, это было частью его имиджа?
Играла громкая клубная музыка, повсюду были танцующие гости и стриптизерши топлес. Охранник клуба проводил нас на второй этаж в ВИП-ложу. Наверху музыка так не долбила по ушам, и весь клуб был виден, как на ладони. Там уже сидели несколько человек: четыре парня и две девушки, одетые, как шлюшки. Всех их я видела впервые, кроме одного парня, который показался мне знакомым, только я не могла вспомнить откуда. Увидев меня, он заёрзал на диване и отвёл взгляд. На секунду мне показалось это подозрительным, но моим вниманием быстро завладело происходящее далее.
Лёха быстро со всеми поздоровался и представил меня. Мы сели за стол, подошла официантка топлес, и Лёха сделал заказ, проводив взглядом её удаляющуюся задницу. Вдруг стол качнулся. Из-под него вынырнула миловидная брюнетка, одетая так же фривольно, как и остальные девчонки из нашей компании. Она, нисколько не смущаясь, вытерла губы и отпила из бокала шампанского. Один из парней опустил руки под стол, застёгивая ширинку. Ошарашенная, я взглянула на Лёху, но тот не обращал на меня никакого внимания, весело болтая с одним из парней. Я едва сдержалась, чтобы не блевануть, но самое интересное меня ожидало впереди.
К нам подошел менеджер клуба. По-моему он был просто сутенером, по крайней мере, одетый в желтый пиджак и пёструю рубашку, он выглядел именно так. Может сказать ему, что так уже не ходят? Он по-дружески хлопнул Лёху по плечу.
— Хей, Ворон, будешь девочку? — фраза прозвучала так непринуждённо, будто он предложил Лёхе жвачку, игнорируя факт, что Лёха уже сидел в компании девушки, то есть меня.
Мой друг, к моей радости, отрицательно покачал головой. Но не успела я облегченно выдохнуть, как Лёха снова меня удивил.
— Принеси нам лучше что-нибудь разнюхаться, — громко сказал Лёха, показав пальцами круг и указывая на всех присутствующих. Ну, чтобы, типа, на всех хватило.
Он так открыто об этом говорил, мне стало очевидно, что Лёхе не впервой иметь дело с наркотикам мне подсказывало, что находиться здесь мне не стоило, и ничего хорошего я не увижу.
Одна из девушек рассыпала порошок по небольшому стеклянному блюду, ловко поделив его на дорожки с помощью кредитки.
— Это что, кокс? — спросила я Лёху на ухо об очевидном.
Он кивнул головой. Его глаза радостно блестели в предвкушении. Все сидящие за столом, по очереди снюхали по дорожке. Воздержался только подозрительный парень Миша, он был единственным, чьё имя я запомнила. Настала очередь Лёхи.
— Будешь? — предложил он мне, только из вежливости, конечно, он знал, что я откажусь.
— Не знала, что ты нюхаешь кокс…
Я посмотрела на Лёху с осуждением. До последнего я надеялась, что он не станет этого делать.
— Ну, я как-то и не нюхал, — немного смущённо произнес он. — Гастроли были трудными. Я просто хочу немного взбодриться.
Лёха ловко скатал трубочку из пятисотки и наклонился над столом. Я не могла на это смотреть.
— Я в туалет, — бросила я Лёхе и буквально выскочила из-за стола.
Я стояла возле женского туалета, где собралась небольшая очередь. Нужно было вызывать такси и валить отсюда. После увиденного мною сегодня, я полностью разочаровалась в Лёхе. Встречаться с ним я по-прежнему не собиралась, но как друг он меня вполне устраивал, и мне не хотелось, чтобы он повторил Тёмину участь. Я знала, что рокеры тоже все «употребляют», но разница в том, как отдыхал Макс и как отдыхал Лёха, была просто нереальной.
— Не оборачивайся, — услышала я за спиной голос Макса, подпрыгнув от неожиданности. Мне очень хотелось обернуться, сердце забилось где-то в ушах. Какого чёрта он тут? — Через 15 минут поднимайся на второй этаж. Слева увидишь подсобку. Я жду тебя там.
