и позволил мне поесть в одиночестве.
Но, включив телевизор, я попала сразу же на новости. В кадре я увидела смутно знакомое, холеное женское лицо, будто с записи скрытой камерой. Хотя, качество хорошее. Где же я ее видела?
Ответ мне дала ведущая выпуска новостей:
- Эту скандальную видеозапись нам предоставил проверенный источник. Сразу оговорюсь: наша редакция передала копию файла в органы внутренних дел, так как речь пойдет о преступлении. Внимание на экран.
Запись включилась, и Илья вздрогнул, выронив вилку. Выхватил у меня из руки пульт, обернулся, и сделал погромче.
А я обмерла.
Ведь на видеозаписи я увидела… кажется, ее зовут Алиса. Именно на ее крики о помощи я прибежала много лет назад.
- Давай, говори по порядку, - спросил за кадром мужской голос, но камера направлена лишь на лицо девушки – На суде врала, что Соболев тебя изнасиловать пытался?
- Да.
- Громче говори.
- Да, соврала. Мне… мне пришлось.
- Тебе не пришлось, тебе заплатили. Кравченко Илья и его друзья тебя пытались изнасиловать? – допытывался мужчина, и Алиса опустила голову на секунду, а затеем вскинула ее, словно решившись.
- Да, они.
- Вот сука! – взревел Илья, выключил телевизор, и швырнул пульт в экран. – Поганая сука!
Муж подбежал к барной стойке, схватил трезвонящий телефон, и рявкнул, глядя на меня:
- Вон пошла отсюда! Живо, блть, иди к себе!
Я, сдерживая улыбку, отложила вилку, встала и вышла в холл.
Алиса созналась. Сама, или кто вынудил – без разницы. Но она рассказала, и теперь приятные факты о моем муже показывают по федеральному телевидению.
Значит, справедливость на этом свете, все же, есть.
- Так тебе и надо, сукин ты сын, - прошептала я, очутившись в спальне.
И тихо рассмеялась.
- Отвезите меня в город.
- Не положено.
- Кем не положено? – холодно переспросила я очередного охранника мужа. – Илье позвони, уладь с ним этот вопрос. Я сидеть взаперти и дальше не намерена.
- Не положено, - еще раз ответил тупой солдафон.
Где Илья только понабрал их?
А дом, который итак был для меня мертвым, начал ощутимо разлагаться. В больнице я сходила с ума от однообразия и унылых стен, и здесь то же самое. Брожу как призрак дома на холме, а рядом лишь пара охранников самого бандитского вида.
Молчат, отвечают односложно.
Еще и дом этот… давит. Он и правда разлагается, я гниль чувствую. Вырваться хочу, но не пускают. Илья как услышал признание Алисы, так больше я его и не видела. Даже ночевать не приезжает, и дом опустел. Все его бесконечные приходящие юристы, менеджеры по развитию, водители, подельники – все они будто испарились.
- Я сама ему позвоню! – пригрозила охраннику, который даже взглядом меня на это не удостоил.
Тюремщик!
Илья, что было ожидаемым, проигнорировал мой двадцатый по счету звонок. Интересно, его посадят? Может, он уже за решеткой? Все же, человека оболгал, сам совершив преступление. Там многие повязаны: полицейские, взявшие мзду, сами «герои вечера», та же Алиса, давшая ложные показания… и я тоже.
Виновна.
- Хоть бы посадили, - это я выкрикнула, не скрываясь – пусть цепной пес, приставленный ко мне Ильей, докладывает ему. Плевать. Устала я, и немножечко сошла с ума от всего этого. – Пусть сгниет за решеткой!
В ответ тишина.
Охранник исправно выполняет свою роль еще одного призрака в этом доме.
Из спальни прошла в кабинет мужа, села за массивный стол, и огладила серебристую крышку закрытого ноутбука. А затем открыла его, и ввела пароль, который Илья никогда и не скрывал. Значит, ничего в этом ноутбуке важного нет.
Зато интернет есть. А я все эти дни не решалась зайти в новостные паблики, ведь вместе с Ильей пропал и Денис. И если первому я желаю правосудия, то второму… про второго я не хочу узнать ничего тревожного.
Но три дня! Сколько ж можно?!
- Так, - открыла главную страницу Яндекса, - посмотрим.
Хлопок газа с тремя погибшими, массовая драка между мигрантами, очередная авария… вот, нашла.
… как выяснилось, супруга Ильи Кравченко, Александра, выступала одним из свидетелей по делу обвинения Дениса Соболева. Напомним, на тот момент Соболев не достиг совершеннолетия, а Александра еще не была супругой героя нашей статьи – Ильи Кравченко. Дорогие читатели, давайте порассуждаем с вами вместе, что заставило Александру солгать на суде? Любовь к своему будущему мужу? Или, может, алчность?
- Глупость, - ответила я автору статьи, и продолжила листать ленту.
Каким бы не был Илья влиятельным бизнесменом, но журналисты – ушлый народ, дающий людям то, чего они хотят – хлеба и зрелищ. Может, кого из новостных изданий Илье и удалось заткнуть, но не всех.
…по уверениям жильцов дома, после освобождения Соболев Денис поселился в том же доме, в котором до недавнего времени жил Илья Кравченко с супругой. И некоторые соседи сообщили удивительные факты. Оказывается, у Александры и Дениса был роман. И, уважаемые читатели, вполне возможно, он начался до всех описываемых событий. До суда, до ареста. И, заметьте, до совершеннолетия Соболева. Если так, то Александру вынудили оболгать его на суде? Возможно, угрожали его жизнью и здоровьем?
- Чушь собачья, - закатила я глаза.
Читаю, и диву даюсь. Серьезные издания излагают излишне скупо: одни факты, и никаких эмоций. Зато таблоиды и блогерские странички пестрят эмоциями, но не здравым смыслом. А истина ведь, как всегда, где-то посередине.
А людей больше волнует не Илья, который совершил преступление. И не Денис – пострадавшая сторона. Пишут в комментариях, что с Ильей все понятно – балованный ребенок, заигравшийся во взрослую жизнь, и не желающий отвечать за свои поступки. С Денисом тоже все ясно. Хотя…
Читаю комментарии, прижав пальцы к вискам:
[Санек]: Жаль пацана, жизнь загубили!
[Афродита1405]: Че его жалеть? Думаете, он из тюрьмы нормальным вышел? Там из любого сделают преступника, а честным людям таких на воле терпеть.
[Санек]: Вы дура? Он НЕВИНОВЕН!!! Какая разница, каким он вышел, если сел он не за свои грехи?
[Афродита1405]: Дыма без огня не бывает. Не зря его посадили, значит. Или у нас по тюрьмам прям одни невиновные сидят, да? Тупизм. Было за что, вот и закрыли. А вышел, так еще хуже стал, как обычно. Не делайте из урки ангелочка, я с зэками работала, знаю, какие они. Конченые.
[Дашулька]: Это вы конченая. Парня пожалеть
