— Ты лучший друг Винса, верно?
— Мы еще не сделали это официальным на Фейсбуке, — пожимает плечами Кэнон, — Но вроде того.
— Дело в том, Кэнон, что я по-настоящему люблю его.
— Ничего удивительного, Винс — привлекательный ублюдок. О, я вспомнил, у меня кое-что есть для тебя. — Он выдвигает ящик стола и что-то достает, улыбаясь, когда смотрит на это, пододвигая ко мне через стол. Это удостоверение сотрудника. Мое служебное удостоверение, но с моей новой фамилией Росси. Пэйтон Росси.
— Мне это не нужно. — Я вздыхаю, когда на меня накатывает волна эмоций. Это первый раз, когда я вижу свое новое имя на чем-либо. Минус восемьдесят семь раз, когда я практиковалась: писала во время встреч на этой неделе, но это не было напечатано на чем-то официальном, например, на удостоверении личности при приеме на работу. Я выдыхаю и вновь откидываюсь на спинку стула. — Винс бросает меня.
— Я сомневаюсь, что это правда. — Кэнон, кажется, действительно равнодушен к моему предстоящему разрыву. Я бы подумала, что ему будет не все равно, ведь он был подружкой невесты на нашей свадьбе, но нет. Он поворачивается на стуле, ведя себя так, словно мы обсуждаем мясной рулет из кафетерия.
— Это правда! Что ж, отчасти это правда. Думаю, я ему нравлюсь. — Я делаю паузу, произнося это, потому что нужно перефразировать. — Знаю, что нравлюсь ему. До сегодняшнего дня он только и делал, что показывал мне, как сильно я ему нравлюсь. Сегодняшний день был непростым, но у него был напряженный голос, и, возможно, он не любит разговаривать по телефону. Это так? Вы, ребята, разговариваете по телефону?
— Каждый вечер в десять. Мы обсуждаем прошедший день и то, что мы чувствуем, прежде чем планировать наши наряды на следующий день.
— Он какой-то угрюмый по телефону, — продолжаю я, игнорируя Кэнона. — Может, быть мужем для него слишком тяжело. Я надеюсь убедить его стать моим парнем, мне просто нужен второй шанс.
— Как много ты знаешь о Винсе?
— Боже, не придирайся ко мне, Кэнон. Я знаю его меньше двух недель. И признаю, что мы находимся на нижней ступени шкалы «как лучше узнать тебя», но иногда ты просто знаешь. Я имею в виду других людей, а не тебя. Ты все еще одинок, так что, очевидно, ты не испытал, каково это — просто знать.
— Иногда я встречаюсь с женщиной, с которой просто знаю, мне суждено переспать один раз, а потом никогда больше не увидеть. Это считается?
— Что-то вроде того. — Я морщу нос, пока думаю об этом. — Я не из тех, кто разбирается в этом, но, похоже, ты, по крайней мере, понимаешь концепцию. Но не волнуйся, я не верила в вечность, пока не встретила Винса, так что для тебя все еще есть надежда. Раньше я верила, что любовь длится от одного до десяти лет, но Винс изменил это. Он заставил меня поверить, что «навсегда» стоит того, чтобы рискнуть.
Кэнон смотрит на меня через стол, с задумчивым выражением лица.
— Позвольте мне рассказать тебе несколько вещей о Винсе Росси.
Глава 29
В итоге я решаю, что сотня коробок сырного крекера — уже чересчур. Это ложь. Я бы купила сотню коробок, но в магазине было всего шестьдесят семь коробок «Чиз-Итс», поэтому решила, что шестидесяти семи недостаточно, чтобы наполнить ванну, и было бы невежливо уничтожить весь запас «Чиз-Итс», когда у какой-нибудь другой девушки тоже, возможно, кризис. Но мне нужна одна из этих коробок. Поэтому, чтобы не способствовать дефициту крекеров с сырным вкусом, я ограничила свою покупку тремя штуками.
Сейчас они стоят в ряд на краю моей ванны. По одной упаковке оригинального сыра, особо поджаренного сыра и белого сыра чеддер. Что касается меня, то я лежу в ванне, полностью одетая. В ванне нет воды, но это все равно очень успокаивает, как объятия. Подушка помогает, как и одеяло. Диван, по общему признанию, был бы более удобным, но он не обладает такой успокаивающей привлекательностью, как ванна. Ванна похожа на гнездо, где я могу спрятаться, размышляя о своей жизни.
Я знаю, это странно, но наполнять ванну крекерами было бы еще более странно, так что это уже победа, потому что мне действительно она нужна. К черту Кэрол и ее эфирные масла.
Оказывается, Винс в некотором роде благодетель. Оказывается, стриптизерши — это не хобби, помогать людям — его хобби. Я считала, что он немного плохой мальчик — адвокат, владеющий стриптиз-клубом. Сексуальный негодяй.
Но это не так. Он совершенство, вот кто он такой. Мой муж-благодетель. Я знаю, знаю. Сколько добра мог бы сделать владелец стриптиз-клуба-слэш-адвокат?
Много.
Он входит в совет директоров трех местных благотворительных организаций.
Его юридическая фирма за четыре года сделала больше бесплатных консультаций, чем любая другая юридическая фирма в Неваде.
Он направляет каждый доллар прибыли от клуба на стипендии для сотрудников. Все они: танцоры, бармены, официанты. Любой, кто хочет получить образование, получает его. На самом деле, каждый сотрудник нанимается с пониманием того, что он воспользуется этим преимуществом и будет двигаться дальше. Что это ступенька, а не карьера.
Так что да, я думаю, попытка научиться танцевать на шесте была не такой уж впечатляющей и, возможно, оскорбительной.
И мы уже знаем, что самое большое мое волонтерство — вернуть тележку с продуктами в место ее хранения.
Мой муж так далек от меня.
В чем настоящая проблема? Он сам мне ничего этого не рассказывал, я все это услышала от Кэнона.
Почему бы ему не рассказать мне все эти хорошие вещи о себе? Почему бы ему не поделиться этим? Вот что колет. Мы проговорили всю неделю. Разговаривали, ели, разговаривали, играли в игры, разговаривали и трахались.
Но скольким он на самом деле делился? Как много он открыл? Я думала, это было много. Мы говорили о его маме, о том, как он рос в Вегасе, и о многом другом. Мы поговорили о том, где он учился в школе, и о его увлечениях. Мы специально говорили о стриптиз-клубе, и он никогда не поправлял меня, когда я называла это хобби.
Он прислал мне документы об аннулировании брака, не поговорив со мной об этом.
Он не сказал, что любит меня в ответ.
Но потом я напоминаю себе о том, как он вел себя, что заставлял меня чувствовать. Его действия говорили мне, что он заботится обо мне. Что я ему интересна, что я ему нравлюсь. Он проводил со мной каждый божий день вплоть до своей деловой поездки — и это был не просто секс. Это было так далеко от простого секса. Может быть, он еще не готов признать, что любит меня, но он уже на верном пути. Я уверена в этом. В основном уверена. Достаточно ли уверена?
Я ни разу не видела, где он жил. Я спросила его, когда могу посмотреть его квартиру, и он сказал, что это дерьмовая дыра. Интересовалась, что он делает со своим доходом в семьсот долларов в час, если живет в дыре, и он рассмеялся. Сказал, что у него есть квартира в центре города, рядом с его офисом. Дорогая квартира, которая была безжизненной и холодной по сравнению с моей квартирой, но которую я могу посмотреть в любое время.
Но потом он прислал мне документы об аннулировании брака, так что, возможно, он не имел в виду «в любое время». Может быть, он не хотел, чтобы я знала, где он живет.
Говорят, что любовь побеждает все, но это ложь. Любовь все портит. Я воочию убедилась, что любовь не может победить все.
Любовь — это сука.
Глава 30
В субботу я окончательно решила, что с меня хватит. Победители никогда не сдаются, а лодыри никогда не выигрывают. Ладно, я вообще ничего не решала, но мне нужно идти на работу. Так как сегодня торжественное открытие отеля, а поскольку я занималась планированием этого мероприятия, мне необходимо там присутствовать. У каждого в этом отделе есть обязанности, которые они должны курировать. Сегодня вечером с четырех до восьми я отвечаю за работу парковщика.
Знаю, это отстойно.
На самом деле, я даже ничего не знаю, что должен делать парковщик. Но каждый сотрудник отдела планирования мероприятий должен находиться в отеле весь день. Просто в режиме ожидания. Мне ничего не нужно делать, кроме как быть под рукой на случай экстренной ситуации при парковке машины.
