— Он не считал тебя адекватным человеком, — ответил Рейн. — В его глазах ты был чуть ли не чудовищем.
— Все равно идиот! — заключил Маер. — Ладно, с этой матерью Терезой я сам разберусь. Против него пока ничего не выдвигай, а вот Мансур пусть за все ответит сполна. Этот урод целенаправленно пытался меня убить.
— Я так и понял, — согласился Рейн. — Мансур и так уже за решеткой, ждет суда.
— Последний вопрос, — улыбнулся Маер. — Что на каменоломне делала Ива?
Ива подавила смешок и невинными глазами уставилась на мужа. Рейн сердито выдохнул и покачал головой. Было видно, что гнев до сих пор не отпускает его и он был готов хоть сейчас снова наказать свою любимую жену.
— Признаться, без моей маленькой непоседливой жены у нас бы не получилось спасти вас так быстро, — нехотя признал Рейн. — Она со своим другом помогла увести охрану, передать ценные данные моей группе захвата и, возможно уберечь тебя от расправы. Неизвестно, успел ли Мансур выдать приказ своим бойцам, если бы моя группа смогла так беспрепятственно пройти внутрь. Тем более, что бойцы Мансура оказались не такими подготовленными и у них не было снаряжения для ночного виденья. Кроме того, это Ива дважды подбила Мансура из травматического пистолета, когда он пытался забрать Мелиту. Поэтому, вполне возможно, что своей жизнью ты обязан этой невыносимой несносной неугомонной несерьезной… — Рейн снова перешел на немецкий, не в силах сдержать свой темперамент.
— Большое тебе спасибо, Ива, — искренне поблагодарил ее Маер. — Проси у меня все, что хочешь. И если нужно будет убежище от ревнивого мужа — мой дом всегда в твоем распоряжении… — Маер запнулся, — точнее дом Мелиты.
Я тут же встрепенулась на его груди:
— Мне ничего не нужно, Маер, — я заглянула в его бездонные синие глаза. — Я бы хотела отказаться от всего. От обучения в универе, от всего, что вы на меня оформили, и от доли бизнеса своего отчима. Можно мне только одно?
— Что? — Маер провел костяшками пальцев по моим скулам.
— Я хочу научиться всему, что нужно и стать управляющей вашего клуба. Мне очень хочется узнать все о БДСМ и впоследствии самой готовить сабочек.
— Зачем тебе это, Мелита? — удивился Маер.
— Не знаю… Мне кажется, я бы смогла научить девушек смирению и подчинению. Ведь я всю жизнь так воспитывалась. Или… это слишком самонадеянно с моей стороны…
— Нет, вишенка, — Маер смотрел на меня так, словно рядом больше никого не было. — Но тебе самой сначала нужно будет через все это пройти.
— Да! — решительно заявила я. — Я хочу этого. Можно?
— Если ты действительно этого хочешь, — Маер склонился к самым моим губам.
— Иву мою с собой возьми, — прервал нас Рейн. — Вот уж кому необходимо научиться подчинению!
— А что? — Ива прильнула к плечу мужа, — я только за. Если это порадует моего мужчину.
— Ты возьми Иву к себе в ассистентки, — посоветовал Маер. — Она ведь настоящая русская женщина. Ей обязательно нужно чтобы либо кони бежали, либо избы горели, а лучше все вместе.
— Что за избы? — не понял Рейн.
— А тебе, дружище, — рассмеялся Маер, — на курсы русского языка.
Мы все четверо весело улыбнулись такому неожиданному миру в наших парах и внезапным решениям. И теперь, казалось, у нас все будет хорошо.
Эпилог
После полного восстановления, Маер встретился с Капуром и мужчины очень долго и обстоятельно говорили. Оба сошлись на том, что совершили массу ошибок, но все же заслуживают оправдания. Поэтому Маер попросил Фогеля максимально замять дело и не привлекать Капура к суду.
Чтобы больше не встречаться со своим преподавателем, я отчислилась из универа, понимая, что учиться там было больше криком от безысходности, чем настоящим желанием. Поэтому на будущий год я готовилась к поступлению уже в другую бизнес школу, а заодно и в «Школу подчинения» для сабочек. Мне натерпелось поскорее овладеть всеми необходимыми знаниями, чтобы стать для Маера самой идеальной девушкой. Я больше не воспринимала наши сессии и игры как что-то странное и пугающее. Напротив, я всецело доверяла своему мужчине и с нетерпением ждала каждого такого вечера.
Фогель и вправду устроил Иву в свой офис, тем более что она уже там работала. Теперь Ива так же готовилась к поступлению в юридическую академию и пошла учить немецкий. Она посчитала, что если Фогелю так тяжело дается русский, то она должна проявить заботу о своем мужчине и сделать шаг навстречу его культуре. Теперь у нее не было ни минуты свободного времени, чтобы грустить или переживать от разлуки со своим другом. Она поняла, насколько сильно муж любит ее и смирилась с его «нелогичным» выбором.
Все то редкое свободное время, что выпадало нам между учебой, мы проводили с Ивой вместе, еще больше сближаясь и узнавая друг друга.
— Вишенка! — в предвкушении выкрикнул Маер, когда зашел домой. — Встречай своего Хозяина!
— Да, мой Господин, — я лукаво выглянула из комнаты и вышла навстречу.
На мне был латексный костюмчик с корсетом, экстремально короткой юбочкой и подвязками для чулок. Я накинула на шею своему мужчине хлыст и притянула его к своим губам.
Маер ту же прижал меня к своему паху, выхватывая из моих рук хлыст.
— Моя вишенка плохо себя вела? — сексуально рыкнул Маер.
— Да-а, — сладко протянула я. — Очень плохо.
— Мелита, — чуть серьезнее проговорил Маер невесомо лаская губами мою шею. — Только что я попросил руки у твоего отчима.
Я застыла на месте, покрываясь мурашками.
— Скоро ты станешь полностью моей, — его губы все смелее терзали мою кожу. — Твое мнение не учитывается.
Я улыбнулась от счастья, скрывая это за объятьями.
Нельзя выходить из образа. Маеру это не нравится.
Поэтому вместо слов благодарности, я прильнула к торсу мужчины всем телом и морально отдала себя.
Какое счастье, что я буду принадлежать ему вся! Без остатка. Без оглядки на свою семью. Мне так хорошо с ним! И я знаю, что в ближайшие два часа мне будет еще лучше.
Конец
