На электронку прилетает письмо из лаборатории. Пробегаюсь глазами по строчкам. Тест ДНК положительный, совпадение девяносто девять и девять процентов. Блядство.
Вот тебе и недоброе утро. Хорошо, что Маша досыпает ещё. Не хочу портить ей день вот так сразу. Хотя сказать, конечно, придётся.
— А пожрать есть чё? — Рома суёт нос в холодильник.
— Это что запеканка? О боже, Снежинский, это же с абрикосами, да? Моя любимая! Обожаю Машу. Для меня же приготовила, да? — спрашивает с набитым ртом и театрально стонет.
— Вкуснотища!
— Не стони ты, Герда спит ещё.
Сбегаю в спальню. Маша спит на животе, волосы ручьём стекают с кровати. Облизываюсь, вспоминаю, как вчера, наматывал их на кулак, пока брал её сзади. Уф, в паху тяжелеет.
Пожестил вчера немного, но так надо было, чтоб встряхнуть мою заледеневшую девочку. А то с этим всем говном, опять дурные мысли ей в голову полезли.
А вдруг не забеременею? А вдруг не родим? А может тебе другая нужна? Херня всякая короче.
Девочки такие девочки. Главное вовремя направить этот ураган энергии в правильное русло. В качественный секс, например.
Беру баночку с мазью и аккуратно смазываю мою прелесть, припухло немного. Маша сжимает ягодицы и протестующе стонет.
— Всё не трогаю, полечил немного. Спи. — целую в нос.
Прихватив ноут, возвращаюсь на кухню. Горин уже прикончил запеканку и принялся за блинчики с ветчиной и сыром.
— Тебя, чё в Америке не кормили что ли? — угораю.
— Да, какая Америка? С Машиной стряпнёй ничего не сравниться!
Жду, пока Ромка набьёт брюхо. И наконец-то примется за работу.
— Короче так, Кай, ситуация, конечно неприятная, но не безнадёжная. Мне нужно, чтоб ты чётко обозначил свою позицию касаемо этого ребёнка и его мамаши. И ещё этой Карины. Чего ты хочешь?
— Карина уже потеряла работу, на днях её отчислят из меда и она свалит из города. Что касается неадеквашки Сафоновой хочу, чтоб исчезла аки не было. Мне не нужен этот ребёнок. Проблема в том, что ей он тоже не нужен! Она блядь, поторопилась, но обратно-то его теперь не засунешь! Она его не любит, он её бесит и раздражает, говорит что он «маленький монстр». Мне кажется, у неё проблемы с головой. Было бы хорошо, если бы она тоже куда-нибудь уехала. Ну и пацана надо куда-то пристроить. В приёмную семью если получится, если нет то…Блядь, Ром, я не знаю что с ним делать?!Маша меня сожрёт если он попадёт в детский дом, она сама там выросла и не простит мне такого решения вопроса! — психую.
Горин вытаскивает сигареты из кармана и кидает на стол. Закуриваю, хоть и бросил давно. Ну, потому, что пиздец!
Открываю окно, Горин подтягивается. Курим.
— Маша, как? Такой себе подарочек ты ей преподнёс. — скалится эта морда.
— Уже нормально, сначала порыдала, конечно. Я до сих пор в ахуе! Как в плохом сериале. Куда пацана-то теперь девать?
— Хз, у меня неучтённых детей нет. — пожимает плечами Горин — Поищем хороших людей, даст бог пристроим. Только ты должен понимать, нет никакой гарантии, что однажды эти хорошие люди не начнут его бить, или не разведутся. Может, вообще не переживут адаптацию. Сказать тебе какой процент детей возвращают уже на этом этапе?
— Не надо. Что с ним делать? Вот видишь, на девяносто девять процентов пишут мой, а я его не видел ни разу и не хочу видеть! У нас только всё выровнялось, не жизнь, а сказка. Мы женится в сентябре собрались. И тут блядь, такой подарочек.
— Ну, что сказать, вы пара уникальная. Вся ваша история с самого начала необычная, начиная от знакомства. У вас и не могло быть просто. От тебя вон беременеют бесконтактно. У Маши нет такой супер способности, конечно, зато она богиня катастроф! — угорает Горин.
Имея в виду Машин талант бить посуду, прокалывать колёса на ровном месте, застревать в лифте и вообще часто попадать в нелепые ситуации.
Дальше Горин развивает бурную деятельность. Что-то набивает в ноуте, без конца звонит кому-то. Ему перезванивают, и он снова долго и много говорит.
— Кинул тебе на почту папку, изучай! — стуча по клавиатуре, командует Роман.
— Что там? — лезу в телефон.
— Потенциальные усыновители. Пока пять семей. Если не выберешь, найдём ещё. И скинь мне свой график, мне нужно понимать, когда ты свободен, а лучше напиши на меня доверенность.
Оперативно.
— Давай пока без доверенности, я хочу, как то сам участвовать. Не котёнка всё- таки пристраиваем.
— Как хочешь. — Роман пожимает плечами и снова кому-то звонит.
Гаденькое чувство ворочается в груди, будто я предаю кого-то близкого.
Ну что за на хуй? Сафонова вот совестью не мучилась когда его «делала». Почему я должен мучиться? Я его не планировал, не ждал, не хотел и не люблю!
Вспоминаю себя в детстве, меня тоже не любили мать и отец. Мишу вообще продали за границу. Что за блядская цепочка такая? Как её разорвать?
Через час из комнаты появляется заспанная Маша.
— Привет, Ром.
— Привет, красавица, выспалась? — лыбится Горин.
— Да. А вы тут как?
Только сейчас замечаю в руках у Герды телефон. Кому звонила так рано?
— Доброе утро, — подхожу, целую в нос.
— Доброе, — рассеянно улыбается Герда, потерянная какая-то.
— Что такое? Эй? — пытаюсь поймать её взгляд.
— Кай, мне только что твой отец звонил. Он знает про Стаса. Катя рассказала ему слезливую историю о вашей любви, и о том, как коварно я вас разлучила. Он не может дозвониться до тебя, разблокируй его. Наорал на меня, обозвал кукушкой и посоветовал не вставать между тобой и сыном.
— Да мне проще убить эту суку! — взрывает меня от очередного неадеквата Сафоновой.
— А почему тебя-то кукушкой? — тупит Горин.
— Потому что дебил! — отвечаю за Герду.
Показываю ей результаты теста.
Задумчивая Маша вяло ковыряет омлет, долго что-то рассматривает в телефоне. Вообще перестала нормально есть, похудела.
Гладит пальцем экран. Щенка она, что ли выбирает? Я обещал ей как-то. Всё некогда.
Добросовестно изучаю анкеты, потом лезу в соцсети, ищу профили. И тут блядь третий раз подряд меня ждёт сюрприз. Ну не вяжется биография учительницы математики начальных классов с танцами у шеста в латексном костюме женщины-кошки.
Кошка, блять, хоть бы профиль закрыла. Я бы такой и котёнка не доверил, не то что…
Раздраженно откладываю телефон. Стрёмно как. Вдруг ошибусь? Попадет этот бедолага в семью к извращенцам? Или моральным инвалидам типа моего папаши. Или просто его не смогут полюбить.
А я смогу? Девяносто девять и девять всё-таки.
Прислушиваюсь к себе. Неа, я не настолько крут.
Обнимаю Машу со спины, утыкаюсь подбородком в плечо.
Горин показывает, что идёт курить и сваливает на балкон, прикрыв за собой дверь.
— Что смотришь?
Маша немного подвисает, потом открывает мессенджер и суёт мне телефон в нос.
Фотка ребёнка в смешной шапке с ушками. Интуитивно понимаю, что это Стас.
— Откуда у тебя?
— Катя прислала, я хотела на него посмотреть.
— Зачем? — я правда не понимаю.
— Затем, что я не могу как ты! Проораться и делать вид, что его не существует и что меня это не касается! Это живой ребёнок, Кай! А ты сидишь тут и анкеты смотришь, пристраиваешь его как котёнка на передержку! И если повезёт то в добрые руки, да?! — разгоняется криком Герда.
Спрыгивает с барного стула, глазищами зыркает руки на груди скрестила! Уф, прямо Зена — королева воинов!
— Я знаю, что он существует, просто на хрена усложнять? Одно дело просто знать и совсем другое видеть. Раньше это был какой-то абстрактный ребёнок, а вот сейчас я знаю что у него бровки домиком и мой подбородок, смешная шапка с ушками. Мне вот это зачем всё? Думаешь мне по кайфу всем этим заниматься? Я себя последним мудилой чувствую. Но какой ещё выход то? Если мамаше он не нужен? — не сдержавшись тоже ору в ответ.
— А тебе нужен? — Герда дерзко ведёт бровью.
— Ты гонишь сейчас? Мне не нужен. Мне ты нужна, и наши общие дети! — давлю интонацией, что детям быть.
