В жопу все её сомнения.
— Наших может и не быть! И ты об этом знаешь! Мы не предохраняемся и ничего не выходит! Почему Стас не может стать нашим? Я вообще очень надеюсь, что Катя одумается, мне кажется, что у неё послеродовая депрессия или какой-то психоз. Короче временное помешательство. Неправильно отдавать его чужим людям! И папаше твоему деспоту тоже! Пусть Стас побудет с нами пока Катя не придёт в себя? Ну, пожалуйста! — Герда складывает ладошки в просящем жесте.
— Ты сейчас пошутила? Потому что ни хрена не смешно!
Как ей такое в голову вообще пришло?! А я то ещё переживал, что нажестил вчера. А надо было лучше стараться, чтоб выбить из неё всю дурь.
— Маш, мы женимся в сентябре! Тебе поступать скоро! Ну, какой ребёнок? Тем более чужой! Да мы ничего о нём не знаем вообще. Что ест, как спит, какие у него там болячки, раз он орёт как резаный. Зачем нам это? Да блин, у нас Доминикана после свадьбы!
— У него очень хорошая няня Нина Васильевна. Катя мне писала, она медработник с большим стажем. Она же круглосуточно со Стасом и все про него знает. Я думаю, она согласиться у нас работать. Днём она будет нам помогать. Ты на работе, я смогу учиться. Ну, а ночью сами как-нибудь. Можно было бы её нанять круглосуточно, но думаю нам будет тесно.
Они что ещё и переписывались с Сафоновой за моей спиной?
— Нет, и не смотри на меня так! Маша, тебе восемнадцать! Ты наиграешься через неделю, я вечно на работе и что потом снова семью ему искать? Сама сказала, что это не котёнок, а живой человек. Пожалей его и нас, давай сразу все сделаем правильно?! — взываю к Машиному благоразумию.
— Так ты обо мне думаешь? Что я к твоему сыну как к игрушке отношусь? Да я единственная среди вас понимаю, что он маленький человек, который не виноват в том, что родился и никому не нужен!
Злая Герда переводит дыхание, не всё ещё сказала.
— Правильно, это когда родители любят своего ребёнка! Правильно у вас с Катей уже не получиться! — рявкает и хлопнув дверью убегает в спальню.
Да блядь!! Ну не хотел я её обижать. Она права и ведёт себя мега адекватно для такой трэшовой ситуации.
И вот она наверное как раз смогла бы полюбить мальчишку и нормально о нём заботиться. В ущерб себе конечно. Но я так не хочу! У нас столько планов было на ближайшие пару лет.
Следующий час я ругаюсь с отцом. Потому что он настроен весьма решительно. Уже успел съездить к Сафоновой и познакомился с внуком. С внуком блять! А про Машину беременность тогда и слышать не хотел, орал с пеной у рта про чистоту родословной.
Совсем ебанулся на старости лет.
— Да пошёл ты! Я сам разберусь! — швыряю телефон на стол.
Горин доедает готовую еду из нашего холодильника. Спокоен как удав. Флегматик херов.
Меня трясёт как под напряжением. Кровь на адреналине качает, становится удушающе жарко. С психом луплю по столу. Сучная неделька выдалась. Заебался в край.
— Подумай, над Машиными словами. Она в свои восемнадцать мудрее вас всех. Дай ей этого ребёнка. Закрой её гештальт.
— Горин, и ты туда же? Ну ладно она девчонка, но ты то понимаешь, что это неправильно вешать на неё нагулянного, чужого ребёнка? Она-то тащить будет до последнего, не кинет, не предаст. Но, сука ей это за что?
— За то, что выбрала тебя. — пожимает плечами Горин — Всё на свете имеет свою цену. Подумай сам. За несколько месяцев Маша закончила кулинарные курсы, компьютерные курсы, курсы по вождению, курсы по дизайну интерьера, курсы по финансовой грамотности, психологические курсы что-то там про гармонию, и ещё фиг знает какие! Зачем ей это, по-твоему?
— Не знаю, возможно, ищет себя? — ну это прям на поверхности.
— Потому что, она ищет чем заткнуть эту пробоину неслучившееся материнство. Она сублимирует, Кай. На ключах у неё какой брелок? — прищуривается Горин.
Я машинально бросаю взляд на ключницу в прихожей. На ключах болтаются маленькие розовые носки из полимерной глины. Маша сама сделала этот брелок на очередных курсах.
Сукааа, мне казалось, мы это уже пережили. Герда даже посещала психолога.
— Да ну нахуй! — обессилено, опускаюсь на стул.
Вот почему она никак не определиться с факультетом и универом? Потому что подсознательно ждёт беременности? И тянет время? Герда слишком сознательная, и благодарная она знает, сколько стоит учёба в московских вузах. Предлагала мне даже провинциальные универы рассмотреть.
— Я о другом для неё мечтал, думал, будем много путешествовать! Мир показать хотел, универ самый лучший, дом построить и чтоб дети общие наши желанные были. — сиплю вымученно.
— Понятное дело. А ты не додумывай и не мечтай за Машу, а спроси, чего она хочет?
Намёк понятен. И универ надо выбирать не самый лучший, а тот в котором будет комфортно Герде. И ребёнка не будущего абстрактного, а вот этого о котором она просит сейчас. Проблемного, недоношенного от наркоманки Сафоновой.
Сука, к такому меня жизнь не готовила.
Провожаю Горина. Он многозначительно играет бровями в сторону спальни. Не тупи мол.
Всё во мне поднимается и протестует. Я не хочу к нам в жизнь этого пацана! Я своего хочу от любимой Герды, а не от больной извращенки. Ищу варианты, соскочить с уже принятого, но ещё не озвученного решения. И я, конечно, могу до последнего упираться рогом и не слушать её. А она будет плакать по ночам, как первое время после замершей. Но я так не хочу, я люблю и хочу, чтоб она была счастлива.
Насилую себя, стараясь принять мысль, что Стас этот станет нашим. Меня потряхивает на нервяке, тошнит от необходимости смириться и «схавать» эту ситуацию и навязанного ребёнка. Перемолоть из-за него, устаканившуюся счастливую жизнь. Принять это всё на себя и отпустить Сафонову с миром.
Просто точно не будет. Со своими то детьми не просто, а с чужим, случайным у которого ещё и непонятки со здоровьем, наверное, вообще звездец. Мне жутко, что этот младенец всё испоганит между нами.
Чужой он мне. Чужой.
Выдыхаю.
Маша сидит в кресле, ноги по-турецки что-то листает в телефоне.
Подхожу, пялюсь. Сайт какой-то с детскими приблудами.
Коляски, кроватки, ванночки. Приплыли.
Заметив меня, сворачивает приложение, прячет телефон в карман.
— Не напрягайся, я просто посмотрела. — оправдывается, сцепляет руки в замок на коленки. Пальчики подрагивают.
Шмыгает носом, плакала.
Устало тру переносицу. Ну не такой я благородный как она! И мне плевать на эти девяносто девять процентов и кровное родство. Внутри всё во мне буквально орёт от ужаса и неприятия, язык липнет к нёбу.
Мой организм сопротивляется до последнего. Поэтому сам не понимаю, каким образом мне всё же удается произнести.
— Если ты, правда, хочешь этого пацана, давай попробуем.
Глава 37. Маша
Горин обещает управиться за три недели. Обычно такие дела тянутся месяцами, но не зря же он в любимчиках у судьи. План такой: Катя пишет отказ от ребёнка, Кая по суду признают отцом, и он официально становится единственным родителем Стаса.
И мы забираем его к себе.
На удивление четырнадцать дней пролетают быстро. Ещё немного осталось подождать.
Кай по десять раз на дню спрашивает: не передумала ли я? Я не передумала.
Хоть и переживаю, конечно, за быт. Как мы всё наладим?
Я много читала о детях, но это общая информация, а каждый ребёнок индивидуален. Нина Васильевна, слава богу, согласилась нас выручить на первое время.
Обещала, что пару месяцев поработает, а потом уедет в Воронеж. К дочери помогать, та должна родить двойню, и помощь будет кстати.
Но я всё равно очень рада, что у меня есть время в запасе. Кай сейчас и так в мыле открывает второй зал. Поиск помещения, ремонт, персонал, оборудование. Я же думаю, как нас теперь троих разместить в однушке.
Пересмотрела все ролики на эту тему, как сделать детский уголок в квартире.
Просыпаюсь рано, сижу на сайтах с мебелью, вещами, игрушками, у меня такой внушительный список всего необходимого для Стаса. Не забыть бы чего.
